Сабин ошеломленно уставился на Полину. По его лицу было видно, что он верит ей, уж очень проникновенно прозвучали слова, однако все еще сомневается.
— Что же делать? — напряженно сглотнул он, заставив Полину нервно усмехнуться.
— Еще один божий человек, — за злостью протянула она. — Спокойный и уверенный в себе, когда подметает двор и поет молитвы в часовне. А в ситуации, требующей смелого и неординарного подхода, едва ли не плачет и спрашивает совет у женщины.
Сабин так же злобно сверкнул глазами.
— Дверь я не выбью, — сказал он, будто плюнул. — Она открывается внутрь комнаты. Из окна нам не выбраться, для прыжка вниз — слишком высоко. Можно шею сломать. Телефона с собой у меня нет, чтобы позвонить одному из братьев и попросить принести лестницу к окнам. Летать я не умею.
— Бескрылый Серафим, — скривилась Полина, но поняла, что напрасно издевается над мужчиной, который правильно оценил ситуацию и четко обозначил ее безысходность. — А что, если мы будем кричать в окно?
Сабин выглянул наружу и покачал головой.
— Ветер дует в сторону моря. Дом братьев в другой части острова, как раз за этим зданием. Мы можем порвать голосовые связки, но нас никто не услышит.
— Тогда будем ждать.
Полина поставила подушку к изголовью и села. Она вдруг осознала, что страх ушел из души, осталась лишь горечь от подлого поступка Стефана.
— Он ведь не всегда был таким, — произнесла она вслух.
— Нет, — покачал головой Сабин, сел в кресло и задумчиво произнес: — Вы ошибаетесь, Полина, он всегда был дерьмом.
Она рассмеялась, услышав это провокационное заявление.
— Жадность губит людей, — продолжил Сабин. — Чрезмерное сластолюбие, потакание своим слабостям. Итог всегда один — гниение души, и как следствие — гибель тела.
— Познавательная беседа, — улыбнулась Полина. — Жаль, что очевидные истины я познаю лишь тогда, когда все начинает рушиться. Признаюсь, эта особенность причинила мне много неудобств.
Полина и не заметила, как быстро бегут минуты в разговоре с Сабином. Он был прекрасным собеседником, с весьма острым и жестким языком, о чем ранее она не догадывалась. Сейчас Сабин, пожалуй, впервые принял в глазах Полины образ обычного мужчины, и если бы не одежда, она забыла бы, что рядом находится монах.
— Вы будете хорошим аббатом, — сказала она. — Лучшим из тех, кого я знала.
— И со многими священнослужителями вы знакомы? — усмехнулся он.
— Я бы…
Полина резко замолчала, услышав, что в замке поворачивается ключ. Дверь открылась, на пороге показался Микки. В левой руке он держал пистолет, который направил в сторону Сабина, улыбался при этом нагло и беспечно.
— Здравствуйте, мадам, — сказал он, отвесив издевательски-церемонный поклон. — Брат… Прошу вас, — взмахнул он ладонью, вышел в коридор и остановился на безопасном расстоянии, чтобы хорошо видеть и контролировать пленников. — Восхищен твоим побегом, — сказал он Полине в спину, на что она не ответила, молча идя по коридору.
Сабин шел рядом, и она ободряюще улыбнулась ему, а также сделала знак глазами, чтобы он не совершал необдуманных действий.
— Куда? — коротко спросила она, выйдя из гостевого дома.
— В кабинет к аббату, — ответил Микки и замолчал, а после начал задавать вопросы. — Тебе Жак помог сбежать? Признайся, как ты его уговорила? В постель уложила? Бедный Люк, даже мертвому ты наставила ему рога! — Ветер разнес его злорадный смех по всему саду.
Полина продолжала молчать, зная, что, если вступит в словесную перепалку, унизит себя и человека, который шел рядом. Лицо Сабина было непроницаемым, словно он не слышал, о чем говорит Микки, которого начала раздражать безответная реакция со стороны женщины и монаха.
Первое, на что обратила внимание Полина, когда вошла в кабинет настоятеля, было лицо Стефана, который быстро отвернулся, пряча глаза. В комнате романтично горели свечи, пахло апельсиновой настойкой и сигарным дымом. Атмосфера была бы очень приятной, если бы не обстоятельства.
— И сколько ты ему предложил? — спросила Полина у Конрада, который вальяжно расположился в кресле, чувствуя себя хозяином положения.
— Ровно столько, сколько ты стоишь, — Конрад указал рукой на диван. — Нужно было привести только ее, — обратился он к Микки. — Что ж, присаживайтесь, брат.
— Стефан, ты понимаешь, что после того, как Конрад убьет меня, он пристрелит и тебя, — Полина с удовлетворением заметила, как побелело лицо старика, который бросил на крестника подозрительный взгляд. — Думаешь, ему нужны свидетели? Старый дурак, — бросила она и замолчала.
— Но я не намерен тебя убивать, — сказал Конрад, и от неожиданности Полина утратила дар речи. — Это невыгодно в данный момент.
— Что же тебе нужно? — выдавила она из себя, не понимая, являются ли его слова частью игры или он действительно собирается оставить ей жизнь.
— Видишь ли, любовь моя, — Конрад намеренно растягивал слова, доставляя себе удовольствие надеждой, которая загорелась в глазах Полины и быстро погасла. — Люк совершил непростительную ошибку перед смертью, составив завещание в твою пользу.
Полина замерла, услышав эти слова, а после откинула голову назад и звонко рассмеялась. Сабин, сидевший рядом с ней, удивленно повернулся, не понимая, чему она веселится. Полина же не могла остановиться, содрогаясь в истерическом смехе, который не прекратился даже тогда, когда Конрад метнулся к дивану и нанес хлесткую пощечину. Она упала Сабину на колени и продолжала хохотать, спрятав лицо в складках его одежды.
— Замолчи, — потребовал Конрад, намереваясь ударить Полину еще раз, но Сабин прикрыл ее своим телом.
Она успокоилась, осознав, что своими действиями провоцирует Вальдау, ярость и ненависть которого сочились сквозь кожу. Медленно поднялась, вытерла нос и усмехнулась, посмотрев на него.
— А ты думал, что все достанется тебе? — спросила она. — Вот так сюрприз! Мой бывший муж мучил меня все эти годы, но оставил все деньги мне! Представляю, как ты разочарован.
— Мы сейчас исправим ситуацию, — подмигнул ей Конрад, и Микки, стоящий у дивана, довольно хохотнул. — Слышала о такой процедуре, как отказ от наследства?
— Все понятно, — тихо проговорила Полина. — Тебе нужен нотариус.
— Я знаю, — он посмотрел на часы. — Через сорок минут он будет здесь со всеми необходимыми бумагами. От тебя требуется только подпись, и ты свободна.
— Так просто?
— Как и все гениальное, — задумчиво проговорил Конрад. — Я единственный родственник Люка и после положенного времени вступлю в права наследования. Ты получаешь свободу и рукоплескания за проявленное благородство. И наши пути расходятся.
— Считаешь, я должна простить тебе и ему, — она указала подбородком на Микки, — что вы сделали с моим братом?
— Я возмещу тебе ущерб, подарю «AstorParis». У меня, к сожалению, не будет времени заниматься им.
Полина почувствовала, как начали гореть щеки, и вытерла их тыльной стороной ладони. Бросила взгляд на Сабина, который умоляюще смотрел на нее, прося согласиться со всеми условиями. Она легонько кивнула головой.
— Помнишь, что Люк обещал тебе в вашу последнюю встречу? — сверкнул глазами Конрад. — Не тогда, когда ты сбежала из шато д’Арэ. В тот вечер вы, насколько мне известно, не успели поговорить. — Он посмотрел на Микки и улыбнулся, но быстро изменился в лице, оскалившись. — Я претворю в жизнь все его обещания, если ты когда-нибудь перейдешь мне дорогу. Поэтому беги и не оборачивайся, никогда не пытайся заговорить со мной, вообще забудь, что мы когда-то были знакомы.
Он закончил говорить и присел в кресло, еще раз взглянув на часы. Полина нервно сглотнула, собралась ответить ему, но увидела черную тень, вышедшую из темного коридора и бесшумно остановившуюся на пороге. Высокий, мощный мужчина, одетый во все черное, в маске, скрывающей лицо, и с пистолетом с глушителем, поднял руку и выстрелил в Микки, стоящего к нему спиной. Тот еще не успел упасть на пол, а мужчина уже повернулся в сторону Конрада и пустил пулю ему в грудь. Затем раздались еще два тихих щелчка, во лбу Конрада появилась маленькая дырка, а вокруг головы Микки, по персидскому ковру, который так любил Стефан, стало расползаться багровое пятно. Послышался громкий вскрик Стефана, схватившегося за сердце.
Человек в черном обвел присутствующих дулом пистолета и удалился так же бесшумно, как и появился. Полина узнала того, кто скрывается за маской, потому что никогда не перепутала бы фигуру Матье с чьей-то другой. Она протяжно вздохнула, хватая воздух губами, и в это мгновение Сабин схватил ее за плечи.
— Полина, — тяжело дышал он, ощупывая ее плечи, осматривая тело на наличие ран, — вы в порядке?
— Да, — кивнула она. — Посмотрите, как Стефан.
