- Тяжелый день? – спрашиваю тихо.
- Даже не представляешь насколько, - открывает глаза и смотрит прямо на меня. – Утром думал, что сегодня вечером сходим с тобой куда-нибудь, но все так закрутилось после обеда. Сумасшедший день.
- Ты, наверное, голодный. Пойдем, покормлю тебя, - веду его за руку на кухню и тарахчу без остановки. – Я правда ничего такого готовить не стала, потому что детей нет дома. Но если ты не против курицы с грибами, то…
- Айлин, постой.
Арсен останавливает меня и поворачивает к себе.
- Я не голоден.
И в следующую секунду он ласково привлекает меня к себе и прижимает сердцем к сердцу. Задираю голову и ищу в глазах моего доктора свое отражение. Его ладонь лежит на моих влажных волосах, вторая опускается на талию. Мне жарко и сладко одновременно, низ живота приятно тянет, а мозг постепенно переходит на спящий режим. Последняя мысль, за которую я хватаюсь, как за спасительную соломинку: «Неужели я не достойна того, чтобы меня любили?»
- Айлин…- его низкий глубокий голос проникает под кожу, словно он ввел иглу в вену и пустил по сине-красным рекам эликсир, способный вернуть меня к жизни. Он не просто зовет меня. Он умоляет. Не знаю, что с ним сегодня произошло, и почему он такой грустный и уставший, но мне дико хочется его утешить и просто быть рядом.
- Арсен, - отвечаю на зов.
- Если скажешь, чтобы я ушел…
- Не скажу, - не даю ему договорить и смотрю прямо в черные глаза. Что я вижу в них? Себя и чувства ко мне, которые уже не скрыть. Все понятно без слов. Но готова ли я ответить ему взаимностью?
Плотина моей стойкости не выдерживает напора, и вода хлещет из всех щелей. Это мои губы, тело и душа выбрасывают белый флаг, понимая, что уже проиграли. Арсен ведет в нашем танце: сначала целует томительно-сладко, затем неистово, будто торопиться или боится, что передумаю. Перехватываю инициативу и двигаюсь в сторону спальне, не размыкая объятий и не прекращая поцелуя. И как только мы оказываемся на прохладных простынях, у меня окончательно и бесповоротно сносит крышу. Это не ураган, а торнадо, заглатывающее нас обоих в свою безжалостную воронку. Но Господи! Я готова умереть и воскреснуть вновь, только бы снова и снова плавиться в его руках, как свеча, чувствовать его сильные ладони на обнаженном теле, стонать от каждого прикосновения губ к разгоряченной коже. Я не ошиблась: это он ведет. Тонко, умело, завораживающе. Мы оба изголодались по любви и ласке, в нас столько тоски и невысказанных слов, что мы тонем, тонем, тонем в этом море чувств на двоих. В полумраке спальни, когда единственный источник света - лампа в прихожей, сплетаются наши тела и души.
Дышу через раз, прошу не останавливаться, ловлю его стоны, а он заглушает мои поцелуями. Я отпускаю себя, прощаю себя, люблю себя и с удивлением обнаруживаю, что кажется, и его я тоже люблю. И когда эта мысль пронзает насквозь мое сердце, слышу его шепот:
- Айлин, я люблю тебя!
И вновь этот пронзительный взгляд – не только в глаза, но и в душу. Он не ждет ответа, потому что все и так ясно. Касаюсь ладонью его груди, в том самом месте, где бьется сердце. Чувствую, как стремительно несусь к звездам, а достигая их, взрываюсь как Сверхновая и рассыпаюсь на осколки. Арсен следует за мной, крепко сжимая в объятиях. Хочу продлить эту сладкую пытку и провожу ладонями по его мощной спине. Слова сами вылетают из губ, но я ни о чем не жалею:
- И я люблю тебя, Арсен.
Глава 35
Арсен
В теплом свете ночника, который она включила, когда они, наконец, разомкнули объятия, все казалось волшебным. И эта женщина, и этот вечер, и эти эмоции, давно забытые и похороненные. Но он не сравнивал Айлин ни с кем, потому что сейчас все было в несколько раз острее, желаннее и ярче. Арсен даже на секунду испугался от того, что так хорошо. Но когда она положила голову ему на плечо и прижалась горячим телом, все сомнения развеялись. Айлин провела пальцами по седеющим волосам на груди, а он накрыл их своей ладонью.
- Мне нравятся твои руки, - негромко произнесла она, переплетая их пальцы. – Ими ты спасаешь людей.
-Я этого не говорил, но когда у тебя упало давление во время операции, я испугался, - вполголоса отозвался Арсен.
- Да ну? Не верю! – Айлин подняла на него голову, а он напротив, чуть опустил свою, чтобы посмотреть в ее глаза.
- Честно. Хотя это штатная ситуация, но меня проняло. Поэтому врачей не допускают до операций родственников и друзей.
- Но мы тогда толком не были знакомы.
- Не знаю. Увидел тебя в тот день на скамейке и пропал. Потом узнал, что ты замужем и совсем стало грустно. А когда тебя привезли, у меня все внутри похолодело. Знаешь, что я сделал поле операции? Когда ты лежала в реанимации?
- Так, интересно, что? - Айлин скрестила руки на его груди и положила на них голову.
- Загуглил твое имя.
- Серьезно? – она тихонько засмеялась.
- Да, никогда не встречал никого с таким именем, стало интересно. Ты знала, что с тюркского оно означает …
- Лунный свет, - сказали они одновременно.
Арсен не удержался и погладил ее по волосам.
- Знаешь, что еще это значит?
- Ммм? - утопая в нежности от прикосновений, протянула она.
- Ты – мой свет.
- Я думала врачи хладнокровные, серьезные люди и совсем не романтики.
- Так и я такой. Можешь спросить моих родных, когда с ними познакомишься. Я слишком рациональный и строгий. Просто рядом с тобой теряюсь, как мальчишка.
- А что все-таки случилось сегодня? – Айлин провела подушечками пальцев по его пересохшим губам. – Почему ты такой грустный?
Он задумался, потому что сам не мог объяснить всего того, что творилось на душе. Просто сегодня Арсен очень хотел ее увидеть, но работы было много. Потом после взрыва газового баллона привезли пенсионеров – мужа и жену. Она была в сознании и все время звала супруга несмотря на шок и травмы. И постоянно твердила фразу: «У него давление, у него давление, у него давление». Тогда она еще не знала, что он не выжил. Врачи ко всему привыкли, но Арсену стало не по себе. Он снова вспомнил, как стоял в морге над телом умершей жены и не хотел уходить, пока знакомый не вывел его насильно.
Доктор зашел в ординаторскую перевести дух. За окном было уже темно, а на душе тоскливо. Жаль, что сегодня не получится увидеть ее, подумал Арсен. А ведь считал дни до встречи. И почему у них все так сложно? Он со своим прошлым, которое только начал отпускать. Она с разводом и бывшим мужем. А ведь есть еще девочки-подростки, которые еще неизвестно, примут ли их стремительно развивающиеся отношения.
Оставив дежурному врачу и медсестрам рекомендации, он поехал домой. Но до туда так и не доехал, потому что до одури захотелось увидеть ее. Ехал на автомате, вспоминал, думал, прокручивал варианты. Арсен успокаивал себя: просто заеду ненадолго, увижу ее, обниму – большего мне не надо. Но как только взглянул на Айлин, то забыл обо всем. Потому что она стояла перед ним босая, в легких брюках и майке на тонких бретелях и кружевным декором в области груди. Мокрые волосы приятно пахли и спадали на плечи. И этого хватило, чтобы он потерял голову.
Он сходил с ума от чувств, которые испытывал к ней. За несколько минут терял и обретал себя вновь, блуждая жадным взглядом по ее красивому лицу, по глазам, полным восхищения и желания, по чувственному рту, из которого вырывались стоны, по длинной, изящной шее и пульсирующей венке. Все-таки не выдержал и сказа три важных слова, которые уже несколько дней ждали своего звездного часа. А потом случилось то, что его напугало, удивило и сделало одновременно счастливым и уязвимым: после взрыва, сокрушившего их обоих, она сказала тоже самое. В ней не было ни капля притворства. И Арсен давно уже понял: Айлин – женщина, которая всегда говорит правду, какой бы горькой она не была.
- Просто были тяжелые пациенты. Муж и жена в возрасте. Муж умер, - глухо отозвался он. – И хотя это моя работа, но сегодня я еще больше убедился в том, что нельзя терять драгоценное время. Поэтому приехал к тебе.
