Я бывал в том доме на горе Аоранги. Странное сооружение во многом, но оно было домом для мальчика. Не зная общения с людьми, он искал компанию в своем собственном разуме; в четырнадцать лет поступил в университет и заслужил отличия по логике и лингвистике, перевелся в Академию, а окончив ее, поступил в Корпус Морской Разведки, откуда уже не уходил… Теперь ему тридцать, кажется? Конечно, с его внешностью настоящий шпион из него не получится, но я слыхал кое-что о его достижениях.
Вот и все, что мне известно о Ваироа Хаакону…»
– Могу добавить лишь немногое, капитан. Ваша информация в основном точна. Благодарю вас за сочувствие, но дело в том, что мне не жаль себя.
– Ай? – Тераи аж перекосило, и лишь через секунду он сумел вернуть челюсть на положенное место. – Неужели вы умеете читать мысли?
– Не напрямую. У меня гиперострый слух, и я могу понижать порог восприятия по собственному желанию. Таким образом мне удается улавливать вокализацию на близком расстоянии. Одновременно гиперострое зрение предоставляет сведения о языке тела. Запахи я тоже ощущаю иначе… Словом, я располагаю необходимыми ключами, по которым логика часто может восстановить внутренний монолог.
– Но, должно быть, лишь пока проклятая штуковина длится?! – подивился Тераи.
– Действительно, мне лишь изредка удается составить грамматические предложения, – признался Ваироа. – Сейчас я тоже не смог этого сделать, хотя смею заметить, вы были убеждены в обратном. Ведь так?
Ваше сознание отключалось на некоторое мгновение, и вы действительно начинали говорить сами с собой. Словом, по контексту я понял, о чем идет речь. – Во мраке блеснули белые зубы, Ваироа отрывисто хохотнул:
– Искушению потрясти вас трудно было противиться.
– Ха! – Мужчина постарше покачал головой. – Теперь я начинаю понимать, зачем адмирал послал сюда именно вас. Свое подозрительное обличье вы компенсируете с избытком. А каковы другие ваши способности?
– Не будем обсуждать их сейчас, капитан, здесь нас могут подслушать.
.И, конечно же, вы не расскажете никому о маленькой демонстрации, которую я устроил перед вами, не так ли?
– Ах нет, конечно, нет! – Тераи потер подбородок. – Надо признать, мне несказанно повезло; имея такого сотрудника, придется целиком пересмотреть свою стратегию. Должно быть, россказни о вас, о ваших победах в Южной Африке не преувеличены… наоборот.
– Что за россказни, будьте любезны?
– О том, как вы, ей-Богу, едва ли не голыми руками перестроили пошатнувшееся общество и сделали его стабильным и дружелюбно настроенным к нам.
Ваироа отвернулся и вгляделся в гладкую поверхность моря. Тераи подумал, что ночное зрение его спутника немногим уступит кошке.
– Это долгая и сложная повесть, капитан, – негромко проговорил он. Предельно упрощая, скажу: они попытались провести модернизацию, потерпели неудачу и оказались в жутчайшей нищете, нежели прежде.
Воцарился хаос. Бенегалы не простили нам прекращения их подпольных термоядерных исследований и заслали своих торговцев и политических агитаторов в эти края. Оттуда они собирались проложить себе путь внутрь Африки, а мы… мы морской народ, мы не способны обитать на просторах континентов. Я просто помог попавшей в беду нации создать социальный порядок, совместимый сразу и с привычной этикой, и с передовой технологией: вышла целая и иерархия классов – от короля до серва.
«Поговаривали, что при этом вы сыграли странную роль, – подумал Тераи, – взяв женщину из каждого будущего класса, вы зачали с нею образцового ребенка… Было ли это необходимо, требовала ли этого культура и объективные реальности, или же только ваш произвол? Могу представить, что вам сложно найти себе женщину, кроме никчемных краев, где ваша внешность создает вам ману, или в цивилизациях, погрязших в проституции».
Он понял, что делает, и осекся, глотнув.
Ваироа расхохотался снова, напоминая койотов, голоса которых Тераи слышал в восточных землях Северо-западного Союза.
– Нет, капитан, – возразил он. – Я вслушивался в беседу китов в той стороне – великолепный звук… А вы не слышите? – Он задержал дыхание.
– Учтите, в Африке я был не один. И лишь в главных вопросах брал на себя инициативу – основную массу грубой работы делали мои спутники.
Результаты в общем-то обрадовали нас. Все выглядело достаточно перепек-тивно, когда мы отправились восвояси, однако опубликовать результаты значило погубить их. Мы, маураи, любим поговорить о том, что разным народам – различные пути; что, мол, следует учиться друг у друга. Однако, если бы мир узнал, что мы поощряем рабство…
– Правильно, – согласился Тераи. – Я всегда избегал идеалистов, в особенности после Энергетической войны.
– Да, это было великое событие нынешнего столетия. – внимание Ваироа по-прежнему было обращено на север, во тьму. – Но война еще не закончена. И поэтому мы с вами здесь. Вы и я. Судьба – это пагубная иллюзия, не так ли, капитан? Мы, маураи, полагали, что мир покорился нам, что мы построили прочное основание для гуманного и экологически разумного мирового порядка. Но мы возводили его на песке, ведь, кроме него, людям ничего не доступно. И он уже пополз из-под основания нашего дома.
– Э, подождите-подождите. – Тераи вынужденно хохотнул. – Конечно, пессимизм всегда драматичнее оптимизма, и я постоянно утверждаю, что единственно весомый способ окончательно утратить надежду – это перестать надеяться. Раз вы убеждены, что Федерация обречена, так почему же вы здесь?
– О, я уверен – у нас еще остался шанс, – ответил Ваироа. – Приятно быть начеку; ну а если дойдет до худшего, интересно будет протрубить в последнюю трубу.
Корабль исчезал в ночи.
Глава 10.
1.
Последняя болезнь Таленса Тома Сарка началась весной на двадцать девятом году его пребывания на посту Капитана Скайгольма. Его лечили лучшие медики. Доктора были искусны и многое знали, им была предоставлена возможность пользоваться океанской релейной связью маураев; по телеканалу они получали консультации у специалистов Велантоа. При такой поддержке некогда крепкое тело старика протянуло целый месяц после солнцестояния.
А потом он сказал:
– Довольно. Я не могу более выполнять свои обязанности, становлюсь в тягость и для моего Домена, и для моего Клана, и для моей семьи, и для себя самого. Пусть аним отыщет себе новый дом.
Доктора с уважением отнеслись к желанию Тома; уладив свои дела и приведя их в порядок, старик избавился. вскоре от всех своих скорбей.
Весть о смерти Таленса полетела во все края страны, которой он правил.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
