Я дошел до лестницы, ведущей и вверх, и вниз. Рядом с ней на стене висел указатель. Я ожидал чего-то в этом роде. Сюда ведь наверняка приходило много частных лиц и священников из других иоаннитских церквей. Кабинет Мармиадона числился под номером 413. Что ж, он ведь был посвященным пятой ступени, то есть приближался уже к званию адепта, и естественно было, что он имел свой кабинет в главном храме, в отличие от простых капелланов или миссионеров. Но я понятия не имел, в чем заключались его основные обязанности.
Я осторожно, на цыпочках, поднялся по ступеням. На площадке третьего этажа я увидел кованую решетку, перегораживающую коридор. Это меня не удивило — я ведь добрался до офицерской территории. Но перелезть через решетку большого труда не составляло. Я, правда, не стал этого делать и лишь мельком заглянул в коридор — он ничем с виду не отличался от того, что был внизу, но мою кожу вдруг начало покалывать от избытка в воздухе странной энергии.
Четвертый этаж выглядел сурово. Кирпичные стены, голые и мрачные, освещались лампами в форме Чаши Грааля, свисающими с потолка на цепочках. Воздух насыщали странные, резкие запахи мускуса и курений. Кабинеты на этом этаже, похоже, были куда больше тех, что находились ниже, потому что расстояние между дверями было совсем другим. На этих дверях вместо номеров висели таблички с именами.
Одна из дверей, расположенных между мною и моей целью, была открыта. Из нее лился неожиданно яркий свет. Я замер и, наклонившись, заглянул в комнату, где увидел множество полок с книгами. Некоторые книги выглядели древними, но в большинстве там стояли современные тома — да, я узнал «Руководство по алхимии и метафизике», «Энциклопедию Сокровенных искусств», заметил и полное собрание «Памяти»… что ж, ученые нуждаются в соответствующих библиотеках, хотя, судя по книгам, здесь велись странные исследования. И мне просто не повезло, что именно сегодня кто-то допоздна задержался за работой.
Я прижался к косяку и рискнул заглянуть в глубь комнаты. Там находился лишь один человек. Он был огромный, крупнее, чем Барни Старласон, но очень старый; лысый череп и безбородое лицо вполне могли принадлежать мумии Рамзеса. Его внушительное тело обтягивала мантия адепта. Перед ним на столе лежала раскрытая книга, но старик не смотрел в нее. Его глубоко посаженные глаза смотрели в стену, в то время как пальцы бегали по страницам. Я понял, что он слеп. Но книга тем не менее была написана не шрифтом Брайля.
Свет в библиотеке, очевидно, зажигался автоматически — или же такое яркое освещение было включено из-за того, что где-то за полками скрывался другой работающий. Я проскользнул мимо двери.
Кабинет Мармиадона был несколькими ярдами дальше. Под именем и званием на табличке было написано: «Четвертый помощник звонаря». Вряд ли это значило, что Мармиадон и в самом деле дергал за веревки колокола… или все-таки дергал? Дверь была заперта. Мне бы, конечно, не составило труда открыть замок с помощью ножа или просто, отвинтив шурупы, вынуть его из двери. Но следовало подождать, пока я останусь один. А тем временем я мог бы осмотреться…
— Кто тут?
Я резко обернулся. Адепт стоял в коридоре, у входа в библиотеку. Он опирался на пасторального вида посох; но голос старика гремел с такой силой, что я усомнился — вправду ли он нуждается в опоре. Я испугался. Ведь маг-адепт может обладать колоссальной силой…
— Незнакомец, кто ты? — вновь прозвучал мощный бас.
Я облизнул пересохшие губы.
— Сэр… ваше преосвященство…
Он поднял посох и ткнул им в мою сторону. Набалдашник посоха имел форму специфического креста иоаннитов. Ясно было, что это не просто символ, что в руках адепта — волшебная палочка.
— От тебя исходит угроза, — провозгласил адепт. — Я чую это сквозь тьму. Назови себя!
Я прикоснулся к ножу, спрятанному за поясом, к магической вспышке, висящей на шее… эти вещи были сейчас совершенно бесполезны, однако стоило моим пальцам ощутить их, как они превратились в талисманы, — я успокоился, воля и разум вернулись ко мне. В мыслях пронеслось: может, это и к лучшему, что меня заметили и мне не пришлось самому приставать к кому-то с вопросами… Пусть он силен, этот старый сукин сын, но ведь он простой смертный. И как бы велики ни были его силы, он не может увидеть меня, как я вижу его…
И все же мне пришлось старательно откашляться, прежде чем я смог заговорить, — и мои собственные слова странно прозвучали в моих ушах:
— Я… я прошу ваше преосвященство простить меня… Вы меня напугали… Вы не откажете в любезности… я ищу посвященного Мармиадона.
Адепт опустил посох. Но не сдвинулся с места. Неживые, неподвижные глаза уставились в пространство рядом со мной… уж лучше бы он и в самом деле смотрел на меня.
— Что за дело у тебя к нему?
— Извините, ваше преосвященство, но это дело секретное и безотлагательное. Как ваше преосвященство уже заметило, я… э-э… не совсем обычный посланец. Но меня прислали в связи с… э-э… неприятностями во время той демонстрации. Похоже, дело может оказаться более серьезным, чем показалось с первого взгляда.
— Это я знаю, и знал уже к тому времени, как он вернулся. Я вычислил… выяснил… ну, довольно. Просто этот камень может вызвать лавину.
Меня вдруг охватило жуткое, пугающее ощущение, что его слова обращены вовсе не ко мне, а к кому-то совсем другому. И почему этот случай так встревожил адепта? Но у меня не было времени на размышления.
— Значит, ваше преосвященство поймет, почему я так спешу и почему не могу нарушить клятву молчания, даже перед лицом вашего преосвященства. Если бы вы сказали, где я могу найти Мармиадона…
— Падшие души не могут находиться рядом со своими братьями. Гнев Светоносца пал на него за его плохую работу, и он должен каяться в одиночестве. Ты не увидишь его, пока он не очистится. — И вдруг рявкнул: — Отвечай! Откуда ты пришел, чего добиваешься, почему твое присутствие рождает чувство опасности?
— Я… я не знаю… — пробормотал я.
— Ты не из посвященных.
— Послушайте, ваше преосвященство… если вы… если бы он… Ну, может быть, тут какая-то путаница. Мой начальник приказал мне встретиться с Мармиадоном. Там, у входа, мне сказали, что я найду его здесь, и дали ключ. — Я и не надеялся, что мне удастся так вдохновенно солгать. Нужно усиливать путаницу. Нужно воспользоваться его удивлением. — Может, они просто ошиблись.
— Да. Естественно, низшим клирикам ни о чем не рассказывали. И все же…
Адепт нахмурился.
— Если бы ваше преосвященство объяснило мне, куда пойти, с кем поговорить, я бы перестал надоедать ему.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
