одно «но». Как и сколько? Да и потом… что? Деньги рано или поздно кончатся, и родня снова начнет свои игры…
Заметив мои сомнения, Соерс даже не улыбнулся и не вздохнул, а со всей серьезностью пояснил:
— Организуй им счета-рантье. Перечисляй родственникам проценты с части твоих денег, лежащей на депозите в банке. Что-то вроде пенсии или ежемесячных выплат. Финансовая убыль на основную сумму — нулевая, без учета инфляции, конечно.
Я же в ответ задумалась. Пытаясь понять хотя бы в грубом приближении, сколько это будет. Но Филипп меня опередил:
— Я прикажу моим финансистам просчитать и предложить варианты. А еще, конечно, немалой подстраховкой для тебя будет завещание денег куда-нибудь в случае твоей смерти. Мировые благотворительные фонды с безупречной репутацией, думаю, подойдут.
Тут мы с ним мыслями пересеклись. Думала об этом. Но никак не решалась воспринять свои возможности всерьез. Что же до финансового предложения, то я была бы просто глупой, если бы согласилась сразу, не проверив по своим источникам, до которых нужно добраться. Записная книжка с разными контактами осталась у отца в сейфе.
По приезде в Соуз Роерсити я первым делом заперлась в кабинете Уильяма с полным кофейником и проработала всю ночь, укладывая в голове план действий.
Первым делом уволила управляющую, мать Дина, и наняла диетолога с рекомендациями и, конечно же, Митчела — телохранителем. Отослала Эрин обещанные конспекты по первому курсу Гарварда.
Не забыла и про хакера.
Связалась с Нистромом, поблагодарила и послала ему подарочек на Рождество. Он мечтал купить какой-то там новый сервер. Ничего в этом ровным счетом не смыслю, потому лишь финансово помогла другу.
На следующий день отправила адвокатов отца к Дину и Доуду, как и обещала. А еще через день позвонил Грегсон, сообщив о том, что они поймали Живьена Годара на границе с Калифорнией. В ходе допроса выяснилось, что это наш француз-преподаватель подрался с Эндрю, точнее даже не так, внезапно толкнул того и не рассчитал. В ходе стычки студент поскользнулся и ударился головой, а после так и не очнулся. Как итог — Дина и Доуда выпустили, сняв обвинения. По поджогу я внесла за них залог на всю троицу. А Годар сел пожизненно, в том числе из-за подтвержденного обвинения в преследовании, помимо целого букета вскрывшихся обстоятельств.
Соерс же выполнил свою часть сделки и предоставил оформленные решения и весь комплект документов по письмам счастья и финансовое предложение по отчислениям родственникам. Просмотрела, мои люди проверили, и оказалось, что правки вносить не пришлось. Филипп сработал честно.
А еще постоянно вспоминала про Андриана, решившись в один из таких раз отправить ему всю сумму оплаты, причитающуюся по договору с агропромышленником. Глупо, конечно. Его помощь действительно была неоценима, как я сейчас успела в этом убедиться. И отделаться деньгами вот так… После всех гадких слов, которые произнесла на эмоциях, тем более.
Но гордость моя бунтовала каждый раз, когда я порывалась позвонить Риану. Выведала его номер у своего ныне частного детектива с лицензией, у Хоупера. Правда, чего мне это стоило… Пришлось рассказать своему подчиненному чуть ли не всю историю нашего с Леймаром знакомства от начала и до конца.
Дослушав мой сбивчивый рассказ, Митчел только и прокомментировал:
— Жаль мужика.
И все-таки дал мне его номер. А после убежал разбираться с очередными визитерами — папарацци и, конечно же, моими родственниками, которые штурмовали Роерсити чуть ли не каждый день после моего прибытия.
И вот теперь, спустя почти неделю после возвращения, в Рождество, я сидела перед экраном монитора в кабинете своего офиса и наконец вела собрание с этими самыми родственниками Роершталей через видео-конференц-связь. Не участвовали лишь дядя Ричи и Энни. А чета адвокатов — Вистов и ранее не поддерживала связи с Уильямом.
Удивительно, но, оглядев всех собравшихся, заметила пятерых, пришедших в трауре по моему отцу. За что искренне им была благодарна.
— Ты! Как ты могла растоптать все наши труды… — начала было тетя Хайди. А я… выключила звук и приложила ладонь к щеке, приготовившись ждать долго. Но та или значок на экране увидела, или поняла, что мне неинтересно. И как только догадалась? Она вдруг сразу же замолчала и уставилась на меня удивленно.
— У вас все? — спросила я, включив микрофон.
Остальные напряженно молчали.
— Итак, дорогие мои кузены, кузины, тети и дяди, — начала я свою рождественскую речь. — Я вас прекрасно понимаю, каково это — оказаться в трудной ситуации… И не нужно смотреть на меня скептически. В противном случае дверь там и полный разрыв отношений с семьей Роершталей.
Испугались, вняли, сели ровнее.
— В свете последних событий… убийство, покушение на убийство… Я считаю своим долгом довести до вашего сведения то, что попытки ваши не принесут вам никакой пользы. Почему? Все просто. У меня в руках завещание, в котором написано, что в случае моей смерти я делю все, вообще все деньги Уильяма на мелкие части и раздаю их благотворительным организациям из приложенного списка. И если найдутся хитрецы, вздумавшие заняться подделкой… предупрежу заранее: бумаги заверены у нескольких нотариусов и копии лежат в надежных местах.
Слово взял Ричи, который с чего-то вдруг решил перебить и извиниться:
— Кристина, я не хотел, — начал было он. Но остальные на него шикнули. И мне даже не пришлось ждать, пока еще один выскажется.
— А теперь о приятном! — воскликнула я, наконец перейдя к более позитивной части разговора. Ведь дарить подарки всегда интереснее, чем угрожать. Для меня уж точно.
— Сейчас вам накроют на стол, отпразднуйте Рождество.
С улыбкой рассматривала смутившихся родственников, ставших тут же шептаться друг с другом. А когда двери раскрылись и прислуга стала вносить блюда одно за другим, кузина Роузи меня спросила:
— А какие у тебя планы, Кристина? Относительно нас, поместья… Активов. — Последнее слово она произнесла еще тише, чем первые. Смущалась, и это видно. Девушку вынудили. У меня с ней были нормальные отношения, наверное, даже только с ней… и, конечно, с дядей Ричардом.
Еще раз глянула на смущенную кузину и решила немного опередить события, рассказать раньше запланированного:
— Хорошо, что ты спросила, Роузи, — покивала я. — Больше никакой политики. Совсем никакой. И заниматься шантажами самолично вам не советую. Оплачивать залоги и вытаскивать из-за решетки больше не буду. Никого. И не просите. Живите мирно, занимайтесь своими хобби. Учитесь, работайте. Да делайте что хотите. Только знайте! Ответственность за ваши поступки лежит теперь на вас самих.
И поняв, что все-таки перегнула, снова раскрыла раньше, чем планировала:
— Соуз Роерсити станет общественным достоянием. Завод будет
