- А что-то бы изменилось, веди я себя по-другому? - спросила, посмотрев прямо в эти некогда теплые глаза, пораженные сейчас темной червоточинкой.
- Нет, - ответил он так же ровно, по всей видимости, приняв окончательное решение.
- Тогда жду сообщения о встрече с Белым Альфой, магистр, - развернулась я к выходу, давая понять, что сцен и требований не будет.
Если внушенная мне мысль все же основана на правде, и Джемиену не нужны отношения, то мне и подавно! Спишем случившееся на наш помутненный разум. И забудем.
По-возможности.
Глава 38.
Несколько следующих недель прошли относительно спокойно.
Или правильнее сказать, в режиме напряженного ожидания. Словно кто-то завел невидимый артефакт скорых Изменений. Все об этом знают, но никто не представляет, чем же все закончится.
Отчего по Академии витает дух безысходной апатии и общей обреченности на перемены.
А что может быть хуже перемен, которых никто не планировал?
Верно, только их управление неизвестным и более сильным неприятелем.
Вот мы все и плыли по течению, с трудом фокусируя внимание на обыденных проблемах.
При этом наши сокурсники понятия не имели о возможном нашествии именно Светлых. Что, наверное, к лучшему. Потому что поделать-то все равно мало кто что-то мог. А страху и паники это бы, естественно, прибавило.
Учащимся лишь разъяснили, что нападения щупальцев было, действительно, иномирным. И что руководство Академии и Вожаки кланов делают все возможное и невозможное для предотвращения новых вторжений в наш мир.
Слабое утешение, скажу я вам.
Потому что когда слышишь это самое: «Мы делаем все, что в наших силах», сразу понимаешь, что не так уж многое они в силах сделать...
В столовой нас с девочками часто задевали, провожали недобрым взглядом, да шептались за спиной. Джамида и Сузу создали целую невидимую сеть из своих сторонников, наускивая против меня всех и вся.
На занятиях старалась не замечать, как мои ответы тут же оспариваются другими студентами и выдвигаются контраргументы. Иногда мне представлялось, что сокурсники задались целью потопить меня по всем предметам.
Даже к Озерным и то относились теперь лучше, чем ко мне.
И это еще ни один из них не знал о моем возможном родстве с врагом!
Хотя неправильно обвинять в недоброжелательном отношении всех. Друзья от меня не отвернулись, мы все так же поддерживали друг друга. После занятий подолгу просиживали в библиотеке, а потом обсуждали теоретический материал, сидя в нашей миниатюрной гостиной.
Молчаливый Гиймон тоже зачастую проводил вечера в нашей компании, как и его друг Риньбер. Тот самый шатен, что после первого занятия больше всех засыпал магистра Ласона вопросами о стихийной магии. Любопытно, что и сам он обладал силой земли, пусть и не был настолько могущественным магом, как наш профессор. Интересная особенность его дара – способность призывать стихию там, где ощущаются крупные отложения металлов.
Дополнительные уроки по контролю над стихией мы с Риньбером посещали вместе. Так что при желании он мог бы опровергнуть слухи обо мне и Ласоне. Хотя с другой стороны, вступись парень за меня, пошли бы сплетни о том, что и он ко мне не ровно дышит. И с большой вероятностью могу предположить, что наш кружок стихийников объявили бы еще одним треугольником непотребств с моим участием.
А я еще к разговорам обо мне и двух Вервольфах не научилась безразлично относиться.
Да-да, о последствиях той первой вечерней вылазки с Мижелем и Вилентом никто так и не забыл, к сожалению. Несмотря на то, как усердно ребята держались от меня подальше, будучи верными своему слову.
Разве что в столовой подходили поболтать. И ещё только в саду прогуливались рядом. Бдели, чтоб у меня ухажёров не прибавилось. И лишь у дверей спальни поджидали вечерами. По одиночке. Редко - вдвоем. Ну, от силы дня три в неделю, может, четыре… пять точно. Ах да, чаще всего на уроках помогали. Общих только, которыми чудесным образом, стали почти все лекции, а постепенно и практические занятия.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Особенно активно парни окружали меня вниманием почему-то даже не на лекциях магистра Ласона, с кем мне разные непристойности приписывались, а на Военном Искусстве. То ли чувствовали, что там я напряжена сильнее обычного, то ли от Джемиена ощутимее угрозой веяло… Они же Вервольфы, им виднее. Наверняка, могут такое чувствовать. Пусть мне и удалось утаить от всех свою связь с магистром по Боевым Искусствам, но Вилент на каком-то инстинктивном уровне определил именно Алого в соперники.
Джемиен же взирал на все это пренебрежительно-насмешливо, вызывая у меня в такие моменты желание послать этого носителя Темных сил... хоть бы и за Грань! И я готова была призвать для этого всю свою магию. Все равно какую – Ветра, Света, даже Хаоса!
В результате я, как правило, начинала искрить бирюзой, а Джемиен подливал огня своей ухмылкой с наглым прищуром! Мне кажется, каждый из нас ждал, когда второй не выдержит и придет все же объясняться. По крайней мере, я по прошествии нескольких недель вынуждена была признать, что в тайне надеюсь на первый шаг со стороны Алого. Но его все не было и не было. А время шло...
В конце концов, я убедила себя, что нет смысла говорить, пока мы не разберемся с ментальным мороком. Вероятно, Джемиен считал так же.
Сама же продолжала искать ответы на все возникающие вопросы. С выяснением моего происхождения объяснилось и странное притяжение ко мне противоположного пола. Эльфы, как написано в учебниках истории, обладали способностью располагать к себе, обольщать, вызывать желания. Они испускали флёр, который не просто влюблял в них несчастных, попавшихся в их сети. Он не позволял жертвам даже ненавидеть Эльфов, решивших их по какой-то причине уничтожить. И это свойство Светлых Вервольфы называли едва ли ни самым жутким. Как и в случае с Ведьмами. Кстати, последние считались дальними родственницами носителей Света.
Что оставалось совершенно неясным для меня во всей этой истории, так это – какую роль играют в происходящем мотыльки Темных? Возможно ли, что Свет и Тьма впервые за тысячелетия объединились, дабы подчинить людей и Волков? Немыслимо! Однако факты пока говорили именно об этом.
Я даже пару раз порывалась написать Дрияре, чтобы рассказать о случившемся и расспросить ее, но вовремя одергивала себя. Вряд ли Темные сообщают опальной принцессе о своих планах. К тому же Альфа Эрик, наверняка, и сам выяснил все, что возможно. А мои вопросы по причине государственной тайны, скорее всего, так и останутся без ответов.
К слову сказать, я, как выяснилось, вовсе не тот человек, которому подобные секреты можно доверять. Да, я, пусть и старалась молчать долгое время, однако, в конце концов, сдалась и рассказала ребятам обо всем, что знаю.
Вилент и Мижель чуть ли ни жизнью рисковали ради меня и ради разгадки этих тайн. По-моему, они имели полное право узнать ответы. Хотя бы они, хотя бы на свои вопросы, хотя бы на те, на которые я могла позволить себе ответить.
Поразительно, но будучи Вервольфами, они все равно не учуяли моей близости с Джемиеном. Я даже в первые дни думали, что ребята деликатно обходят эту тему стороной. Но затем, заметив, что ухаживания Бурого (пусть и ставшие теперь ненавязчивыми и незаметными) так и не прекратились, поняла, что парни просто не знают о нас с магистром.
Почему? Еще один вопрос. Но есть предположение. Эльфов в рукописях часто называют Невидимыми Светлыми убийцами. Но исчезать они точно не умели. По крайней мере, об этом я не нашла и строчки. Однако, если учесть, что Вервольфы ориентируются в основном на нюх, то несложно догадаться, что как раз запах Эльфов они и не различали. Что позволяло тем подкрадываться незаметно в боях и сражениях. Думается, на эту способность Светлых и намекал Джемиен у кабинета Ласона.
Это бы объяснило еще один неясный ранее эпизод в моей жизни. Тот самый вечер на балконе, когда Джемиен нелицеприятно отзывался обо мне. А еще делился своими планами с неизвестной дамой в Черном Замке. Вероятно, я и тогда уже сумела на эмоциях неосознанно воспользоваться даром моих предков, скрыв свой запах и оставшись незамеченной Вервольфом.
