— Как в лужу пукнула, — оценила Мэй. — В холмах полно местных кочевников. И все их развлечения — поймать путешественника и вырвать ему сердце.
— Какого путешественника? — пристыженно спросила Еля.
— Любого, Еля, любого. Там царят суровые нравы и верят в древних богов. Это вам не паладинский святоша — извини, Свиристель, — которому только трофеи да цветочки на алтарь ложи. Старым богам все это нафиг не надо, они любят кровь и мясо. И желательно в живом виде.
Эльфийка булькнула и позеленела.
— Ну а как ты хотела? — удивился Свиристель. — Контент повышенной жестокости. Даже для Севера. Все по-взрослому. Награды, кстати, тоже. Седьмой рой в прошлом месяце выбил сетовые наручи на сотку.
— Ты забыл добавить, что до этого сетовая вещь упала там за семь месяцев до наручей, — мило улыбнулась Еля, — так что целесообразность вылазок не соответствует результатам и навару. Тем более там может не повезти еще на подступах, что обидно втройне.
— Не отвлекаемся, — отрезала Мэй, — наш краснокожий брат устал от вашей трепотни. Самая задница — это непосредственно город. Там плотно заселились сектанты, я забыла кому они бьют поклоны, не суть, но эти парни крутят темные делишки. Запрещенная магия, мутации и все дела. Поэтому там не пещера с зелеными гоблинами, а полноценное жесточайшее мясо. Кстати, туда можно пройти только со стопроцентной ощущалкой. Меньше никак.
— Поэтому я еще раз повторяю, — отчеканил Свиристель, обводя всех напряженным взглядом, — кто не хочет тратить нервы, милости прошу на выход.
— Краснокожий брат идет с вами, — заявил я. — Уж очень интересно стало.
— Хау! — улыбнулась Мэй. — Тропа войны зовет!
— Да будут стрелы наши точны! — поддержала Еля. — А враги не устоят!
— Скальпы… — умирающем лебедем прошелестел Плакальщик от двери. — Не забудьте про скальпы…
— Ну и это, ага, — проворчал Свиристель, поднимаясь. — Разбиваем лагерь, мураши. Надо разведать город.
Мэй дождалась, пока они скроются за дверью, подталкивая впереди Плакальщика, и повернулась.
— Стартовый навык открыл? — полуутвердительно спросила девушка, сверкнув черными глазами. — Никому о нем ни слова.
— И сам догадался, — ответил я. — Ты с перерождением идешь? Что за класс?
— Самурай, — очень довольно улыбнулась Мэй. — Навык тоже есть. Рассечение. Голова трещит, если часто пользуюсь.
— Я чуть не сдох, когда плетение разбудил. Сражение шло большое, — признался я, — не знаю, сколько я часов там махался. В капсулу только на второй день сунулся.
— В игре каждый десятый примерно навык умудряется открыть. — Мэй тряхнула челкой. — Остальные или забивают, или получают небоевой. Чуять руду в земле, ковать легендарное снаряжение, ловушки строить из грязи и палок.
— Ковать легендарки? — вскинулся я. — Тут и такое можно?
Мэй покровительственно растянула в улыбке тонкие губы, отчего ее физиономия стала похожа на лисью мордочку.
— На двадцатом уровне мастерства, — охладила она мой пыл, — несколько часов работы с массой заготовок, на которые времени уходит не меньше. И очень редкие и дорогие ингредиенты. С обновлением шанс станет совсем призрачным. Зато гарантированно смогут мастера из НПС, но только за сумасшедшие деньги. И с твоими материалами, конечно.
— А эпическое?
— Только трофеями.
Я ощутил легкое разочарование. Впрочем, мои шаги по лестнице крафтеров тоже не семимильные.
— Мэй! Ты чего застряла? — донесся снизу крик Свиристеля. — Помогай скорее! Там наши в подвале обгадились!
— Бегу! — крикнула Мэй, повернулась ко мне. — Сходи к нашим, купи что-нибудь. А то так и хочется тебе деньжат подбросить. Из жалости.
Показав язык, она стрелой умчалась вниз. Я забыл про город и чернила с алхимией. Уж очень вовремя появились гости. «Муравьи» народ шебутной и деятельный, они тут все перероют и везде сунут носы. Проще всего вписаться в их интересы, чтобы разведка округи стала эффективнее на порядок. Или я один брожу и ищу стог сена, или насекомыши широкой цепью во все стороны. Аккуратно расспросить, внимательно слушать, наблюдать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Валите отсюда! Тут теперь наша база!
— Что такое? — не понял я, выглянув в окно.
Во дворе стоял десяток гномов, те самые «Лепреконы», с которыми у мурашей был союз. А сами «Муравьи» сосредоточились вокруг, вмиг став похожими на амазонских тезок — собранные, наглые, готовые драться. С гномами общалась Мэй, которую я разглядел окном ниже. Девушка ярилась, махала катаной и объясняла позицию их клана.
— У нас перемирие! — орала Мэй, высунувшись до пояса. — Валите отсюда!
— Ну так мы и не воюем! Нам нужен привал! — вразнобой ответили со двора. — Мэй коза! Это мы вас на замок вывели!
— Напоминаю условия! Мы! Вас! Терпим! — надрывалась Мэй, размахивая катаной. — А вы! Не суете свои гнилые носы! В наши дела!
— Я с твоими старшими поговорю, деревня! — заорал коренастый гном, отличающийся богатыми доспехами. — Сколько можно уже? Вы достали!
Мэй метнулась вниз, по лестнице словно горох рассыпали, выскочила из башни и тут же схлестнулась с гномом. Зазвенело железо, брань взвилась до небес, полыхнуло чадным огнем, а площадь перед башней заволокло дымом. Я оторопело смотрел в окно, наблюдая, как сквозь рассеивающийся дым растаскивали Мэй и предводителя прибывшего отряда. Гном кривился и зажимал рассеченный нагрудник, а японка, местами опаленная, вырывалась из рук Свиристеля, отчаянно шипя и плюясь не хуже кошки.
— И вот в подобное меня периодически зовут вступить, — сообщил я виверне, которая забралась на подоконник и тоже смотрела вниз с недоумением. — Кланы, политика, взаимопомощь. Представляешь?
Виверна что-то прошипела, как мне показалось, пренебрежительное.
— Вот-вот, — кивнул я. — Ни одного нормального альянса, все норовят друг друга сожрать или определить пиво подтаскивать. Фигня какая-то.
Алиска пыхнула дымком.
— Ты огнедышащая или что? — покосился я. — Вроде не было такого навыка, а?
Когда Мэй и Свиристель вошли в кабинет, я сидел на подоконнике и болтал ногами.
— Извиняюсь за безобразную сцену, — начал Свиристель, — но…
— Да идут они… лесом! — взъярилась Мэй, хватая катану. — Достали!
— Я за тебя извиняюсь, вообще-то! Где дух самурая и уважение к врагам? Сеппуку сделать или сама справишься?
— Ты мне поговори еще, боец! — рыкнула Мэй, но попритихла. — Эти бородачи на разведку явились. Сколько нас, какие уровни, классы, экипировка, понял?
— Да понял я, но зачем так сразу морды бить?
— Вот такой я дипломат, — хладнокровно ответила Мэй. — Варнак?
— Тут, — хмыкнул я. — Чем два дня будем заниматься?
Мэй задумалась.
Дверь с грохотом распахнулась и в нее влетел худощавый парень, Кистень.
— Там это… Это!
— Где мой чай? — рявкнула Мэй, стукнув ножнами о пол. — Почему без доклада? Ты оборзел, мураш драный?
— Там тролли, капитан! Вон в окне видно! Куда-то идут втроем.
— И что? — нахмурилась Мэй. — Хочешь победить тундрового амбала?
— Обокрасть, — признался Кистень, переминаясь. — Мы сбегаем?
— Ой, да валите уже, — оттолкнула его Еля, входя в кабинет. — Вас теперь палкой не отгонишь, от троллей этих гадских.
Обрадованный Кистень скрылся за дверью.
— Все какую-то реликвию ищут у троллей, — пояснила лучница, устроившись в кресле и закинув длинные ноги на стол. — Раздражают уже. Тролли и реликвия. Это несовместимо.
— У них есть реликвия, — возразил Свиристель. — Я читал…
— Хорош уже, — пресекла разговоры Мэй. — Отпиши мелким, пусть выдвигаются к городу. Разведка и все дела. Через два дня выходим. И Еля, будь любезна, возьми лучников, следопытов, и проверь где червь. Зря вы к нему полезли, чую — наломали дров, как обычно.
— Чай будет? — вздохнула Еля. — Дай дух перевести. Первый день без драки.
— Чай только что ушел за троллями, ты сама разрешила, заместитель, — флегматично пояснила Мэй. — И пусть лагерь уже разбивают под нашим этажом. А то сейчас опять разбредутся по норам, никого не поймаешь.
