Иван переворачивает меня на спину, а сам нависает сверху. Такой красивый. Такой мой. С самой новогодней ночи мы не расстаемся ни на минуту, и я совру, если скажу, что это не самое счастливое время за все мои двадцать лет.
-Оставайся со мной навсегда, Принцесса, - его руки проходятся по моему животу и плавно спускаются вниз, неужели ему все мало?
-Знаешь, не съезжай с темы, - пресекая его попытки меня защекотать, верчусь как уж. - Ты уже два дня затыкаешь меня, и не отвечаешь на мои вопросы. Но ты обещал. Я ничего не знаю о мужчине, которого люблю. Это все, невообразимо прекрасно, что ты такой Темный рыцарь, но спокойнее, когда я знаю больше, чем имя и фамилию.
-Еще возраст, род деятельности, любимую позу в сексе, - ехидно подмигивает и тянется к моим губам.
-Иван, перестань, - мне смешно, но я должна выведать информацию. - Все, что ты назвал может и важно, но мне этого мало.
Он хмурится и тяжело выдыхает, явно уже сам не рад, что я такая любопытная, а он в порыве пообещал то, что сложно выполнить.
-У тебя в столице живет семья? - кладу ладони ему на лицо, подталкивая хоть к каким-то объяснениям.
Колесников закрывает глаза и облокотившись на подголовник кровати, подтягивает меня ближе к себе.
-Там живет мой отец, - тихо начинает он, - у нас с ним не очень дружеские отношения, мы редко общаемся, и если бы могли, то вообще, наверное, забыли бы друг друга.
- Почему?
- Потому что мы слишком разные и не находим общий язык, - видно, что даже разговор о своем отце, ему дается уже с трудом. - Большую часть моей жизни мы не общались, и как-то не стали друзьями.
- Хорошо, а твоя мать? – тут же спрашиваю я. Интересно, как эта женщина реагирует, что отец и сын настолько друг от друга далеки?
- Она умерла, - просто отвечает он. Так обыденно и непринужденно, словно это вполне в порядке вещей. - Покончила с собой, когда мне было пять лет. Практически у меня на глазах.
Он сразу замолчал, давая мне немного переварить эту информацию, но я просто забыла как дышать. В непонятном трансе поднимаюсь с кровати и накинув Ивана футболку на голое тело, приседаю на край кровати.
-Подожди, - пытаюсь подобрать правильные слова, но не могу их отыскать у себя в голове. - Как это у тебя на глазах? Такое вообще, бывает?
-Как видишь, бывает, - Колесников вымученно улыбнулся. - Многое мой мозг, конечно, скрыл от меня, но когда я все же нахожу недостающие кусочки того события, то все равно не могу понять. Человек вроде улыбался, шутил и вдруг бац – повесился. Просто вышла в другую комнату и через пять минут уже висела мертвая в петле, а я стоял и смотрел на нее и не мог переварить, что только что произошло.
-Боже, - тру виски, абсолютно не представляя себе это. Одновременно становится и жарко и холодно, все вокруг какое-то ненормальное. Не знаю, может я сплю? Ну в какой реальности происходят такие события?
Иван поднимается следом за мной, пытаясь обнять, но это же немыслимо, это не он должен меня успокаивать, а наоборот.
-Прости, Принцесса, не хотел тебя напугать, - его голос такой ровный и спокойный, что это точно сон. Нелепый сон. - Просто, с этого и начинается моя жизнь, без этого никак.
Смотрю в его глаза и там видно такой холодный блеск, что становится страшно. Ему больно об этом говорить, но он все равно хочет казаться безучастным. Вообще странно.
-Мне очень жаль, - слезы катятся по моему лицу и я прижимаюсь к Ивану, затаив дыхание.
-Все нормально, ничего уже изменить нельзя. Я просто живу с этим, - не знаю, что для меня более дико, то с каким спокойствием он это говорит или то, что он вообще в детстве такое пережил? Разве эти детали, не оставляют глубокий след на детской психике?
-Тогда тем более, не понимаю, почему это совместное горе не объединило вас с отцом?
Иван несколько долгих минут молчит, а затем выдает то, от чего стынет кровь в жилах:
-Он меня ненавидит, потому что считает, что это я во всем виноват. После моего рождения, она не могла выйти из депрессии и малейшее неблагоприятное событие выбивало равновесие.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
-Как можно вообще винить в этом ребенка? - ахаю я.
- Этот вопрос, я уже себе не задаю, малыш, - Иван скользит взглядом по моему лицу и поджимает губы.
-А как же ты рос с ним тогда?
- Никак, - Иван пожимает плечами. - После ее похорон, меня забрали к себе бабушка с дедушкой, мамины родители, и они меня воспитали.
-А отец, тебя просто отдал? - с каждым его словом, я все больше начинаю сомневаться в адекватности людей.
Ваня спокойно отпускает мои руки, и отходит к шкафу. Он очень напряжен, но словно не хочет этого показывать.
-Мы не виделись с ним с похорон вплоть до моего восемнадцатилетия, - наблюдаю, как перекатываются его мышцы, пока он ищет одежду, затем надевает спортивные штаны, и мое сердце замирает. Такой красивый снаружи и такой несчастный внутри.
Я понимаю, люди умирают каждый день, это видимо нормально детям хоронить своих родителей, хуже, когда наоборот, но черт возьми, не в пять же лет.
- Отец приехал в столицу, когда не стало деда, - все продолжает Иван. - Дед был очень сильным мужчиной, он же политик, еще старая закалка, вот Колесников-старший и не хотел с ним связываться, у них взаимная нелюбовь была с первого дня. Отец можно сказать, снова познакомился со мной, решил наладить мосты, но как ты понимаешь, для меня он навсегда остался чужим человеком.
-Кошмар какой, - пытаюсь представить себе этого маленького мальчика, родитель которого на чем свет стоит, обвиняет в грехах, абсолютно не имеющих к ребенку отношения. - А твоя бабушка?
Тут его взгляд немного смягчился, скорее всего, именно с ней связаны теплые воспоминания.
-Через год после деда и ее не стало, - я просто на грани истерики. Семья скорби, не иначе. - Мы с ней были очень близки, меня это сильнее всего подкосило.
-И что же ты делал? - стараюсь не плакать, но слезы все равно ручьем текут по щекам.
-Пустился во все тяжкие, Катя. Думал, что таким образом, смогу пережить ее смерть, - он ненадолго закрывает глаза и вздыхает. - Психика не выдержала, подняла на поверхность мои воспоминания о смерти мамы, я ушел полностью в подпольные бои, благо дело, их в столице куда ни плюнь и, вытеснял физической болью душевную.
Вообще бесценная информация. Когда он рассказывал о боксе, я себе немного не это представляла.
-И где был твой отец, когда такое с тобой происходило? - возмущенно спрашиваю. Я не знаю этого человека, но меня уже тошнит от него.
Иван смеется и опускает голову вниз, качая ею. Что тут смешного?
-Ему было плевать, Принцесса. Всегда было на меня плевать, - безразлично отвечает он.
-Но почему ты тогда к нему ездишь? - все никак не могу успокоиться. В моей голове раскиданы пазлы, и я не представляю как собрать их в одну большую картинку.
-Я не к нему езжу, у меня есть там тоже дела, - пожимает плечами Иван. - Ты понимаешь, я не только преподаватель, малыш, это лишь моя прихоть, желание быть на расстоянии, прикрываясь благородной идеей. На мне большая часть бизнеса, достояние моего деда и это единственное, что связывает меня с моим родителем.
-Не понимаю.
Колесников подходит ко мне, нежно берет мое лицо в свои ладони и тяжело выдыхает.
-Я связан обязательствами, Катя, - голос тверд и холоден. - Несколько лет назад, я попросил отца о помощи, теперь выполняю часть сделки и пока не знаю, как выйти из этой схемы.
- И в чем суть этой сделки? - перехожу на шепот, ведь внутри все сжимается. Хочу ли я знать ответ?
-Может кофе выпьем? - непринужденная маска снова возвращается на его лицо и он меняет тему.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Иван поворачивается в сторону выхода, собираясь закончить этот разговор, но мне кажется, что сейчас мы подошли к самой интересной части его истории.
-Колесников, - окликаю его. - Чем он помог тебе?
Он останавливается в проеме спальни, выдерживает паузу несколько долгих секунд, будто борется сам с собой. Затем медленно оборачивается и опустив глаза в пол, отвечает:
