Ранд прикрыл глаза. Он чувствовал её, саму землю, словно через слабые узы Стража. Под его ногами копошились черви и личинки. В поисках питательных веществ, пусть и медленно, продолжали разрастаться корни трав. Похожие на скелеты деревья не были мертвы, ведь по их жилам струилась вода. Они лишь дремали. На дерево неподалёку слетелись синешейки. Они не запели с приходом рассвета, а сидели, сбившись в кучу, словно в поисках тепла.
Эта земля всё ещё жила. Жила, словно человек, висящий над крутым обрывом, вцепившись в его край кончиками пальцев.
Ранд открыл глаза.
— Мои писцы уже вернулись из Тира?
— Да, Ранд ал’Тор, — ответила Катерин.
— Дайте знать остальным правителям, — сказал Ранд. — Я встречусь с ними через час в центре поля — там, где я приказал оставить свободное место.
Катерин отправилась передать его приказ, оставив на страже трёх других Дев. Ранд отпустил полог, повернулся и вздрогнул, обнаружив посреди шатра Авиенду, стоявшую в чём мать родила.
— К тебе очень трудно подкрасться, Ранд ал’Тор, — сообщила она с улыбкой. — Узы дают тебе слишком большое преимущество. Мне приходится двигаться очень медленно, словно ящерице в полночь, чтобы обмануть твои чувства.
— Свет, Авиенда! Для чего тебе вообще понадобилось подкрадываться ко мне?
— Вот для чего, — ответила она и, метнувшись к нему, рывком притянула к себе и, прижавшись к нему всем телом, поцеловала в губы.
Он расслабился, наслаждаясь поцелуем.
— Неудивительно, — пробормотал он, чуть оторвавшись от её губ, — что сейчас, когда не надо бояться отморозить себе что-нибудь, всё намного приятнее.
Авиенда отстранилась.
— Ты не должен упоминать о том случае, Ранд ал’Тор.
— Но…
— Мой тох уплачен, и теперь я первая сестра Илэйн. Не напоминай мне о забытом позоре.
О позоре? С чего бы ей стыдиться тех событий, когда буквально только что… Ранд покачал головой. Он слышал дыхание земли, за пол-лиги чувствовал жучка на листе, но айильцев всё же не понимал. А может быть, не мог понять только женщин.
А тут и то, и другое вместе.
Авиенда нерешительно остановилась перед стоявшей в шатре бочкой свежей воды.
— Полагаю, на ванну у нас нет времени.
— О, теперь тебе нравится принимать ванну?
— Я смирилась с этим, как с частью моей жизни, — ответила Авиенда. — Если я собираюсь жить в мокрых землях, то мне придётся перенять некоторые мокроземские обычаи. Если они не глупые. — Судя по её тону, большая их часть как раз таковой и была.
— Что-то не так? — спросил Ранд, шагнув к девушке.
— Не так?
— Тебя что-то беспокоит, Авиенда. Я вижу это в тебе, чувствую это.
Она одарила его неодобрительным взглядом. Свет, как же она красива.
— С тобой было куда легче управляться до того, как ты заполучил эту древнюю мудрость своего прошлого воплощения, Ранд ал’Тор.
— Правда? — с улыбкой переспросил он. — Ты же ничего подобного в то время не делала.
— Это потому что я была, словно новорождённое дитя, не сталкивавшееся с безграничной способностью Ранда ал’Тора расстраивать любые планы. — Она зачерпнула ладонями воду и умыла лицо. — Всё в порядке. Если бы я только знала хоть что-то о том, что ты принесёшь с собой, я могла бы надеть белое и больше не снимать его.
Он улыбнулся и направил Силу, сплетя Воду, и струёй вытянув жидкость из бочки. Авиенда отступила на шаг, с любопытством наблюдая за происходящим.
— Кажется, тебя больше не пугает мысль о способном направлять мужчине, — отметил он, нагрев воду в воздухе потоком Огня.
— Больше нечего бояться. Если бы я чувствовала себя неуютно, когда ты направляешь Силу, это было бы всё равно, что уподобиться мужчине, который отказывается забыть позор женщины после того, как тох уплачен.
Она смерила его взглядом.
— И представить себе не могу такого тупицу, — сообщил он, отбросив свой халат в сторону и шагнув к Авиенде. — Вот он я. Реликт древней мудрости, который расстраивает любые планы.
Он собрал идеально подогретую воду и распылил её в виде плотного облака, которое немедленно их окружило. Авиенда затаила дыхание, вцепившись в руку Ранда. Может, она постепенно и примирялась с мокроземскими обычаями, но вода всё ещё вызывала у неё неловкость и благоговение.
Ранд разделил воду на части, подхватил потоком Воздуха мыло и мелко настрогал его в половину объёма воды, заключая их обоих в кружащийся водоворот пузырьков. Вокруг их тел забурлил вихрь, поднявший их волосы в воздух, волосы Авиенды закрутились колонной, после чего мягко упали обратно на плечи.
Другой половиной тёплой воды Ранд смыл мыло, затем вытянул большую часть влаги, оставив их тела влажными, но не мокрыми. Ранд перенёс всю воду обратно в бочку и с некоторой неохотой отпустил саидин.
Авиенда тяжело и часто дышала.
— Это… Это было абсолютно сумасбродно и безответственно.
— Спасибо, — ответил Ранд, подхватив полотенце и передав его девушке. — Ты бы сочла сумасбродным и безответственным большую часть того, что мы творили в Эпоху Легенд. То были другие времена, Авиенда. Тогда было куда больше способных направлять людей, и нас обучали с самого детства. Нам не нужны были знания о войне или способах убийства. Мы избавились от боли, голода, страданий, войн. Вместо этого мы использовали Единую Силу для того, что может показаться обыденным.
— Вам только казалось, что вы избавились от войн, — фыркнула Авиенда. — Вы ошибались. Ваше невежество сделало вас слабыми.
— Это так. Но не могу сказать, что я бы предпочёл, чтобы всё было по-другому. Было много славных лет. Славных десятилетий, славных веков. Мы верили, что живём в раю. Возможно, это и стало нашим падением. Мы желали, чтобы наши жизни были идеальными, поэтому закрывали глаза на все несовершенства. Из-за нашего невнимания проблемы только множились, и война могла стать неминуемой, даже если бы Скважину так и не пробили.
Он насухо вытерся полотенцем.
— Ранд, — Авиенда шагнула ближе к нему. — Сегодня я у тебя кое-что потребую.
Она положила ладонь ему на запястье. За время, проведённое Девой, её ладони стали шероховатыми и загрубевшими. Авиенде никогда не стать изнеженной леди, вроде придворных дам Кайриэна и Тира. Ранда это полностью устраивало. Её руки знали, что такое труд.
— Что именно? — спросил он. — Не уверен, что сегодня смогу отказать тебе хоть в чём-то, Авиенда.
— Я сама ещё не уверена, что это будет.
— Не понимаю.
— Тебе и не нужно понимать, — ответила она. — И не нужно обещать мне, что ты согласишься. Я чувствовала, что должна предупредить тебя, ведь любимому западню не устраивают. Моё требование заставит тебя изменить планы, возможно, очень сильно изменить, и это будет важно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
