– Ну, в третий.
– Как ушла, так и вернется.
– На этот раз навсегда.
– А когда она уходила не навсегда?
Дима озадаченно посмотрел на меня. Ленка – толстая, глупая, обаятельная и взбалмошная баба в среднем раз в два-три месяца «навсегда» уходила от Димы, заявляя, что с таким занудой и ревнивцем жить невозможно. Тогда Дима переставал бриться, начинал пить и отлынивать о работы. Потом она возвращалась. А затем все повторялось.
– Вить, ну что ей надо? Муж интеллигентен, недурен собой.
Я усмехнулся, но Дима этого не заметил.
– Кандидат наук, завлабораторией. А она: «Зануда, нытик, видеть тебя не хочу, найди себе другую, такую же прибабахнутую!…» Я что, прибабахнутый? Ты честно скажи…
– Ну как тебе сказать…
– Она просто энергетический вампир. Она высасывает из меня всю созидательную энергию. Она паразитирует на мне…
– Господи, и этот туда же! Ты бы с Алей быстро нашел общий язык.
– С кем?
– Есть у меня знакомая, тоже… э-э… «продвинутая». Колдунья, одним словом.
– Здравствуйте. – Аля появилась из соседней комнаты.
– Здравствуйте. – Дима встал, подтянул живот и щелкнул каблуками. – Дмитрий. – Аля.
У Димы хищно раздулись ноздри. Все, теперь не отвяжется. Принес же его черт. Диму не особенно интересовали незнакомые женщины, ему хватало Ленки. Но одно лишь упоминание о ком-то, кто обладает экстраординарными способностями, для него как след для гончей. Дима – биофизик, уже несколько лет занимается исследованиями паранормальных способностей человека. Одно время, еще тогда, когда все параэффекты считались буржуазной пропагандой, министерство обороны втихую раздавало заказы на проведение сверхсекретных работ по данной тематике. Обломился кусок и лаборатории, которой командовал Дима. Года два назад они над чем-то упорно колдовали. Тогда военным денег девать было некуда, поэтому они финансировали самые невероятные проекты. Сегодня же им не хватает средств даже на сапоги, так что лаборатория осталась без финансирования. Но Дима умудрился где-то найти средства для того, чтобы продолжать опыты. Ныне секретов у нас от буржуинов нет, все «грифы» сняты, так что Дима прожужжал мне все уши о всяких чудесах. Возможно, что-то из этих явлений действительно существует. Но у всех, кто начинает заниматься их исследованиями, «крыша едет» в сторону мистики. Тот же Дима был нормальным ученым, а теперь от него только и слышишь: «энергетические фантомы», «информационные поля», «Эгрегоры» и прочая несусветная чушь. От него я и понабрался этих словечек, так что теперь могу с любым левитантом говорить на равных.
Ныне Дима развлекался тем, что выискивал везде всяких шарлатанов и тестировал их на аппаратуре. Слово «колдунья» для него было равноценно звонку для собаки Павлова, и он сразу вцепился в Алю мертвой хваткой. Он сделал несколько пассов руками (тоже мне Чумак хренов!), заявил, что у Али хорошее биополе. Затем он выцыганил бутылку «Хванчкары» из моих запасов и углубился в беседу с Алей за бокалом доброго вина. Общий язык они нашли моментально, и мне оставалось только сидеть, смотреть на них и ругаться про себя самыми нехорошими словами. Указать на порог такому Божьему человеку, как Дима, у меня не поднималась рука.
Во мне постепенно закипал праведный гнев, Я вполне мог бы найти темы для общения с девушкой и поинтереснее, чем «измерение биопотенциала по системе Кирлиан» и «дублирование знергоинформационных двойников», да и вообще провести время гораздо лучше. Наконец, я уже созрел для того, чтобы отослать
Диму куда подальше, но он сам понял, что пришла пора оставить нас в покое.
– Ну что, пожалуй, мне пора, – неуверенно протянул он.
– Да поздновато уже, – с готовностью сказал я.
– Ну, я пошел, – грустно произнес Дима,
– Ну, давай, старик.
Он поднялся, и я было подумал, что он сейчас исчезнет… Не тут-то было.
– Аля, а давайте измерим ваш биопотенциал. У меня имеется уникальная аппаратура.
– Когда? – Аля явно заинтересовалась.
– Да прямо сейчас.
– Ты чего. Дим, сдурел?! Ночь на дворе! воскликнул я.
– Всего одиннадцать. Да и вахтеры привыкли, что я по ночам работаю.
– Все, Дим, ты перегрелся, перебрал, тебе пора спать, – настойчиво произнес я.
– Да ничего, не беспокойся, я в норме.
Аля загорелась этой идеей. В результате я не выдержал натиска превосходящих сил противника и согласился. Дима пообещал сделать все как можно быстрее. До лаборатории было минут пятнадцать ходьбы. Она располагалась в подвальном помещении, напоминавшем бункер. Вахтер действительно пропустил нас без звука. Я был в этом месте впервые. Дима гордо показал на здоровенный агрегат, напоминающий гибрид рентгеновского аппарата с самогонным.
– БИ-7, – гордо сказал он. – Измеритель биопотенциала.
– И чего он измеряет? – уточнил я.
– Долго объяснять. Если честно, то точно никто не знает. Нет сколько-нибудь убедительной теории, объясняющей феномен энергоинформационного обмена.
– Ты же сам не знаешь, что измеряешь, так?
– Ну и что? Измеряю же. Вон и единицы измерения разработали. Мы активизируем биополевую структуру человека с помощью электромагнитного излучения определенной частоты и можем фиксировать его с помощью датчика, причем с точностью до полпроцента. Выявлена четкая корреляция между этими цифрами и парапсихологическими возможностями человека, такими, как способность к дистантным взаимодействиям (попросту к телепатии), к дальновиденью, предсказаниям будущего, к подключению в информационное поле Земли, и…
– Все ясно. Включай свой агрегат побыстрее. Спать охота.
– Не все сразу.
Он нахально облепил Алю датчиками, потом включил рубильник. Послышалось низкое гудение. Замерцал экран компьютера.
Минут через десять Дима освободил Алю от пут и уселся за компьютер, приговаривая под нос:
– Так-с, хорошо… Просто прекрасно.
– Ну, чего ты там наколдовал?
– Потом, Витя, потом. Аля, вы не против, если мы продолжим?
– Не против.
– Тогда пошли.
Мы с Димой уселись в одной комнате. Аля расположилась в другой. Между нами было только радиосообщение. Для того чтобы произнести что-то в микрофон, надо было нажать кнопку на пульте. На дисплее компьютера передо мной и Димой произвольно появлялись выбираемые изображения карточных мастей. Когда в комнате Али зажигалась лампочка, она должна была сообщить, какое изображение возникло у нее в сознании.
– Опыт по установлению дистантнообразных связей, – заумно пояснил Дима. – Ну что, как говорил Гагарин, поехали?
На дисплее компьютера возникло изображение бубновой масти. Потом в двух комнатах зажглись лампочки.
Через секунду из динамика послышался Алин голосок:
– Буби.
На дисплее появились «пики». Опять зажглась лампочка.
– Пики, – уведомила Аля. «Трефы»… Сигнал.
– Черви.
Постепенно у Димы вытягивалось лицо. Он тер ладонью небритую щеку, не уставая приговаривать:
– Ну, ничего себе! «Черви».
– Черви. «Буби».! – Буби. «Буби».
– Снова буби, мальчики.
Когда Димины пальцы снова забегали по клавиатуре, я увидел, что они дрожат.
– Показатель: семьдесят шесть процентов попадания в точку, – охрипшим от волнения голосом произнес он.
– Что с того?
– Это неизмеримо больше, чем двадцать пять процентов, положенных по теории вероятностей. Обычно в лучшем случае идет превышение на три-четыре процента. Если оно устойчиво, мы говорим о наличии четко выявленного эффекта. А тут…
– Ты собираешься продолжать дальше? – осведомился я.
– Еще бы! – воскликнул Дима.
«Черви».
Мигание лампочки. Алин голос:
– Черви. Мигание лампочки.
– Пики…
– Уф, – встряхнул головой Дима.
– Ну и что сие означает?
– Она дает ответ даже с некоторым опережением. Прежде чем появляется изображение на нашем дисплее. Она просто считывает информацию из будущего.
– Не пори чепухи.
– А ты что, сам не видишь?
Я видел. Мне стало жутко. Я будто заглянул в бездонный колодец.
Закончив серию, Дима сел за обработку данных. Вскоре компьютер выдал заключение.
– Так, Аля, – сказал Дима, читая распечатку. – Биополе на уровне среднего практикующего экстрасенса. Довольно неплохо. При желании вы могли бы лечить людей, если бы немного подучились. Что же касается дистантной чувствительности и прогноза – тут что-то удивительное. Аля, мы должны работать с вами.
– Подопытным кроликом я быть не желаю, увольте.
– Расшибусь в лепешку, а найду, как вас вознаградить. Даже если все вещи придется продать из дому. – В голосе его зазвучали просительные нотки.
– Я подумаю.
– Аля, неужели вы никогда не замечали за собой ничего такого-эдакого?
– Замечала. Изредка. А вот несколько дней назад мне будто распахнули ставни в иной мир. Я стала ощущать нечто. Соприкоснулась с иным миром и стала ощущать его присутствие. Удача в ваших опытах, наверное, является следствием этого.
