излишки напряжения.
— Простите, сто лет так не ржал, как конь, — его снова пробило на смех, выбив из колеи на пару минут. — Обоссусь сейчас.
Старший поднялся и справил нужду за деревом.
— М-да, эта история должна попасть в летописи, — он вытер глаза и снова сел на ствол, но уже с серьезным выражением лица. — Нуждаемся мы, Максим, в ценных кадрах. Военных додавили с трудом, с потерями, неизвестно, сколько они взаперти выдержат. Нужны люди, которые смогут организовать разведку, обработать данные, поучаствовать в радиоигре, разговорить кого надо… Короче, нам нужны люди, чтобы контролировать все, что происходит вокруг наших владений.
— А это правда, что вы пользовались излучателями во время засад? — спросил Максим.
— Я думаю, ты уже и сам догадался. Только учти, эта информация особенно секретная. Пока на нашей стороне есть такое преимущество, мы можем контролировать любую часть территории, накрытую «черным спектром».
— Мне кажется, Алла немного переоценила меня. Я слишком молод и глуп для такой серьезной работы, — честно признался Максим.
— Вряд ли, она редко ошибается в людях. К тому же возраст — сейчас штука условная. Люди взрослеют мгновенно. А вам оставаться здесь опасно. По дорогам носятся неуловимые банды. Сегодня здесь набедокурили, завтра уже за пять сотен километров от этого места. Вы, насколько я понял, не особенно защищены от внезапного нападения. Хотя, БМП вам удалось подбить? Из РПГ?
— Она сама провалилась под лед, — признался Максим. — Наше оружие — удача.
— Удача — неверная подруга.
Напарник, не занятый разговорами, сервировал стол. Выложил на него консервы, сахар-рафинад, сухари, поставил спиртовку и водрузил на нее маленький походный чайник. Минут через десять из широкого носика забулькал кипяток.
— Угощайтесь, чем Бог послал. Скоро этого всего не будет, — пригласил он к столу Максима и Рустама.
— Это да, — согласился Максим. — Такими темпами, какими мы загоняем себя в каменный век, скоро будем есть сырое мясо и ходить в шкурах.
— А что ж мы как нелюди негостеприимные, — расстроился Рустам. — Один момент.
Он ушел и сразу же вернулся с бумажным кульком, пропитанным жиром, от которого исходил сильный запах копчения. Развернул его, представив нежданным гостям часть хорошо закопченной свиной ноги. У них разом отвисли челюсти, и закапала слюна.
— Тоже чем Бог послал, — прибеднился Рустам.
Он вынул нож и начал уверенно срезать кусочки, чтобы сала и мяса на них получалось поровну. Протянул кусок старшему. Тот взял его в руки и поднес к носу, глубоко вдохнув аромат.
— Планы меняются, Женек, — обратился он к напарнику. — Мы остаемся.
Максим рассказал о том, как вынуждены были стрелять свиней, пока они не передохли с голоду или не достались начавшим дичать собакам. До весны растягивали припасы, а с наступлением тепла, чтобы они не испортились, начали коптить холодным копчением, подсушивая мясо и пропитывая дымом. В водохранилище хозяйство было небольшим. Мяса и молока хватало только детям. Взрослым доставались кости в супах. Зато тушенки и разных консервов было предостаточно. Полки магазинов пока еще ломились от запасов товара, не говоря про склады, на которых запасов было еще больше.
— На склад за оружием больше не собираетесь? — спросил старший, набив живот копченым мясом.
— Думали, но пока в отдаленных планах, — признался Максим.
— У нас там теперь блокпост под излучателем. Соберетесь если, обязательно надо доложить нам, чтобы мы предупредили охрану. Оружие теперь не разбазариваем направо и налево, все под учетом.
— А излучатель много потребляет энергии? — спросил Рустам. — Его можно на шасси машины поставить?
— Можно. Чем мощнее излучатель, тем больше он жрет. Для защиты автомобиля достаточно потребления тока как на музыкальную систему.
— А от него глюков не бывает? — поинтересовался Рустам.
— Хороший вопрос, — усмехнулся старший. — Бывают. Вообще, как мне сказал один врач, это частоты, которые используют живые существа в процессе жизнедеятельности, поэтому возможны всякие аномалии, вплоть до остановки сердца, не говоря уже про глюки. На свой страх и риск используем. Все лучше, чем бояться бояться. Смешно, да? Дожили, страшно бояться… Смелые поневоле, блин.
— А что, естественный отбор, — произнес младший, которого звали Женек. — Трусов расплодилось немеряно, сплошной застой из-за них. Сами очкуют и другим не позволяют смелость проявить. Те же суды всегда на стороне трусов. Ты ударил говнюка, и тебя посадят, а его сделают невинной жертвой. Теперь в аду, блин, жарятся все вместе.
— Не надо так обобщать, мои родители не были трусами, — Максим не поддержал точку зрения гостя.
— Значит, твои не в аду, а где надо. У меня тоже пропали родные, хорошие люди, но, положа руку на сердце, смелыми они точно не были.
— Ладно, Женек, достал ты уже всех со своей философией. Домой надо собираться, пока я тут не захотел остаться навсегда, — старший потер глаза, начавшие слипаться после плотной еды. — Короче, Максим, ты приглашен, вакансия открыта. Думай, решай, и мы надеемся, что ты примешь наше предложение. Такие вот лагеря, как ваш, обречены. Кто-нибудь, да наткнется, и тогда будет плохо. Закон теперь на стороне сильного, а не трусов, как раньше, да, Женек?
— Так точно, товарищ командир.
— Пока не надумали перебираться к нам, сделайте ловушки или сигнальные штуки вокруг лагеря, облегчите себе охрану.
— Ладно, спасибо, — Максим протянул руку старшему. — Вы так и не представились.
— Игнат.
Максим пожал крепкую задубевшую ладонь.
— Очень приятно. Обещаю подумать и принять правильное решение. Как только приму его, выйду на связь.
— Ну, как знаешь, — Игнат поднялся и встряхнулся, потер уши, чтобы разогнать сонливость. — Алла, конечно, выпишет нам выговор за невыполнение приказа. Ну ладно, переживем, не впервой.
— Я бы с радостью, мужики, принял ваше предложение, но я не один принимаю решения. Мы коллектив, и решаем вместе, — Максиму было жутко неловко за то, что он не оправдал их надежды.
— Бывайте, — Игнат широко замахнулся правой рукой, поймал руку Максима и крепко пожал ее.
Женек попрощался скромнее. Гости поправили на себе обмундирование, оружие, и направились из леса той же дорогой, что и пришли.
— Стойте, мужики! — крикнул им вдогонку Рустам.
Он собрал в кулек копченую свиную ногу, догнал бойцов и вручил им.
— Держите, это от нас вам в дорогу.
— Спасибо, — Игнат расплылся в довольной улыбке. — Вот, Женек, не зря мы с тобой три дня сапоги топтали.
Он передал гостинец напарнику, чтобы тот уложил его в рюкзак. Еще раз попрощавшись, они растворились среди деревьев.
— Что думаешь? — спросил Рустам у Максима.
— Думаю, что нам все равно придется принимать их предложение. Вопрос только в том, когда это сделать.
— Ох, привык я уже к этой вольнице, не хочу становиться в строй, — Рустам вздохнул. — Оказывается, волчья
