Подоспел я прямо к завтраку, за большим столом, переговариваясь, сидели советники, принцесса, Лёха и Керин. Все мои телохранители, не включая Раста, отсутствовали в зале, сам не знаю почему.
Как только вошёл, в столовой наступила тишина.
Я оглядел всех и заметил, что Расбинс сидит на моём месте, хмыкнул и выбрав самый дальний стул сел на него. Вокруг меня сразу закружили слуги, ставя тарелки с едой, бокалы. Я отодвинул пустую тарелку и протянул одному из слуг пустой бокал:
— Лей.
Парень естественно выполнил приказ неукоснительно.
Как же у меня адски гудела голова, но даже при этом, лица продолжали стоять передо мной в моём сознании.
Выпив пол бокала, и ощутив, как горячая влага, обжигая, понеслась вниз к животу, я отстранил от губ сосуд и стал всматриваться в немного покрасневшие стенки, иногда покачивая ёмкость. Содержимое, поддаваясь силам природы, весело переливалось от стенки к стенке.
— Господин Расбинс, — прервав долгое молчание, по залу пронесся мой голос — Я заметил, что вы захотели на моё место. То трон, то обеденный зал. Вы хотите стать королём? — не бросая взгляд на собравшихся, задал вопрос.
— Что вы, Ваше величество, — сразу же зачастил граф. — Я бы ни в коем случае… — не стал дослушивать — А жаль… — удручённо вымолвил я, допил бокал, и всё же, зацепив небольшой бутерброд, который высокие аристократы называют канапе, не прощаясь, вышел из зала. Раст последовал за мной.
Прогуливаясь по внутренней территории я встретил Или и двух гномов. Они отдали необходимые почести, но заметив отсутствие в моих глазах, Блейль подошёл ко мне, преградив дорогу, и не сильно ладошкой стукнул в бок:
— Ваше величество, не стоит падать духом, я знаю, что ваших сил хватит, — он видимо хотел продолжить фразу, но у меня начинает входить в привычку всех прерывать:
— Отойди, — холодно произнес я.
Не приближайтесь ко мне, все вокруг меня умирают, лучше я буду один. Бегите к своим семьям, убегайте из столицы, я сам справлюсь.
Этого, естественно, вслух не сказал, наверное, сыграло чувство самосохранение, не дающее мне окончательно порвать социальные связи, а может, просто слабость внутри, не даёт мне остаться одному.
Гном после моих слов, явно со страхом глянул на остальных спутников, и дал мне дорогу.
Прогуливаясь по внутреннему саду, я иногда проводил рукой по невысокому живому забору. Мягкие листочки нежно щекотали кожу, а запах цветов вокруг проникал в нос, приятно будоража сознание. В котором бесперебойно шла картинка за картинкой. Вышел за территорию замка, прохожие выделывали реверансы, видя меня, но я не обращал на это внимание. Тёплый воздух окутывал, заставляя тонуть в невидимых объятьях. В какой–то момент я встал и вздёрнул голову вверх. Меня ослепило бесконечно яркое солнце, поэтому пришлось прикрыть ладонью глаза, сложив небольшой козырёк на лбу. Синее, безграничное небо от горизонта до горизонта, иногда, очень редко, можно было заметить одинокие облачка или стайки пролетающих птиц. Сознание поглотил огонь, горящий огонь обжигающий разум, вынуждая вновь и вновь испытывать события и эмоции: опустошения и всепроникающей тоски. Головная боль, не переставая, сжимала тисками мои виски и затылок, иногда змеёй спускаясь вниз и заставляя сжиматься всё внутри. На секунду она стала поистине невыносимой, что я согнулся, обхватив себя руками, меня затошнило, но вместо ожидаемого, из моих глаз полились слёзы.
— Ваше величество, с вами всё хорошо, — настороженно спросила эльфийка.
Эти слова заставили отступить неожиданно взявшийся приступ, я протёр глаза и не ответив ничего, пошёл дальше по улице.
Внезапно мою прогулку прервал мальчик, он резко, с силой, потянул меня за рукав к себе. Мои телохранители сразу обступили его:
— Ваше величество, простите, я просто уже пять минут с вами пытаюсь заговорить.
Ого, вот это да, сильно я погряз в мыслях.
Я махнул охране, мол, всё хорошо:
— Что ты хотел?
— Я заметил вы прогуливаетесь по городу, — он замялся.
Какой наблюдательный, интересно, а он во всём такой логичный или только в самых очевидных вещах?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— И? — поторопил его жестом.
— Не хотели бы вы, отведать замечательный поздний завтрак в нашей небольшой кафейне? — быстро проговорил мальчик.
— Лор, что ты делаешь? — к нам подбежала женщина и в низком поклоне произнесла — Простите моего сына, он не хотел, — а после грубо — Ты же не хотел Лор? — обратилась она уже к нему.
— Я хотел пригласить дядю короля к нам в кафейню, — гордясь самим собой, ответил Лор.
— Простите моего сына, он не специально, Женщина вернулась в обычное положение и подошла поближе к ребёнку, притянув за руку к себе, и с опаской посмотрела на меня.
И что это за взгляд, как будто я сейчас взбешусь? Мне лично всё равно было. Но предатель желудок неприятно заурчал, создавая нелепую и банальную сцену из кино.
Что же, если сама судьба говорит поесть, то кто я такой чтобы её ослушаться, мне это давно уже не дано.
— Ну веди меня в свою прекрасную кафейню, — попытался состроить наиболее приветливое лицо. Видимо получилось не очень, так как мамашка удручённо вздохнула, а вот Лор, наоборот, несказанно обрадовался.
Небольшое заведение находилось на первом этаже двухэтажного, неказистого здания. Написанная от руки деревянная табличка гласила: «Кафе уют». Какое неброское и не оригинальное название, как у небольших забегаловок в нашем мире. По факту это место было точной их копией. Несколько неудобных стульев на улице, с деревянными шатающимися столами, помещение маленькое, плохо обставленное, с типичным полумраком. Но всё это создавало домашнюю, таки скажу уютную, атмосферу.
Когда я обосновался на стуле из смежной комнаты вышел мужчина среднего возраста, в белом фартуке. Он, протирая небольшой тканью руки, поклонился:
— Ваше величество, рад вашему визиту.
— Это я! Это я его пригласил, — радостно закричал мальчик.
Мужчина поднял голову и так улыбнулся, что не по себе стало даже мне:
— С тобой Лор, мы потом поговорим, дуй в комнату.
И ребёнок, поняв, что тут что–то не так, подчинился и пошёл к двери, из которой недавно вышел мужик. Я проследил за тем, как он скрылся за ней. И на меня резко накатила волна всеобъемлющего страха. А что, если мой «фанатик» увидит, что я зашёл сюда, а что если потом он их убьёт? Ещё одна семья должна пострадать из–за меня?
Не–е–ет, так не пойдет, резко подскочил и, грубо откланявшись, ушёл. Не знаю, как нелепо выглядел в тот момент, но мне было всё равно, главное скрыться подальше, как можно дальше, чтобы он не подумал, что они мне хоть как–то важны.
Отбежав на пару улиц, я подошёл к Или, которая, со всеми моими сопровождающими, также побежала за мной. Такой вот небольшой марафон, два эльфа, два гнома и король бегут по улице.
— Или, проследи за тем, чтобы к этому кафе были приставлены несколько стражей, — не смотря ей в глаза, а бегая ими по сторонам, приказал девушке.
— Ваше величество, я думаю это излишне, — попыталась образумить меня девушка.
— Ты приказ слышала? — настойчиво спросил, всё же упершись взглядом в её глаза.
— Да, ваше величество, — кивнула она.
Глава 18. Царская меланхолия
По приходу в замок, в кабинете встретил графа Динуо и графа Солонье, они, рассевшись на диване, ожидали меня.
Вот же, блин, надо страже сказать, чтобы никого не впускали сюда без моего разрешения, а то какой–то проходной двор, а не кабинет монарха.
Я уселся в своё кресло и жестом показал свою готовность слушать. Первым начал граф Солонье:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Ваше величество, — он поклонился — Примите мои искрение соболезнования, — его примеру последовал Динуо, с такой же самой репликой.
Искрение, ага, сейчас, так и поверил. Наплевать им, для них они простые ничтожества, не имеющие права на существование. Даже если поверить, что граф Солонье стал на путь истинный, со своими реформами, то вряд ли избавился от этой мысли полностью. Люди так быстро не меняются.
