случиться всякое могло. Гатс не сомневался, что сын Такена — отличный мечник и у него есть козыри в руках. Возможно, тот даже задумал убить его, Гатса. Но разве это повод отказываться? Нет, наоборот. Это отличный повод бросить вызов и проверить себя.
Гатс чувствовал, как закипает кровь. Как дикие, бешеные демоны рвутся наружу. То состояние, в котором Гатс становился особо опасен.
— Я бросаю тебе вызов, — сказал он.
— Вызов! Вызов! Вызов! — скандировала толпа.
— Нужен ли тебе отдых? — спросил Паоль.
— Нет. Я готов.
— Так тому и быть! Если победишь — две сотни малых камней станут твоими!
Гатсу было плевать и на это. Камни — тлен. Бой — вот что сейчас было важно.
***
— Что он творит?! — прошипела Калия.
— Спокойно, — сказал Спартанец. — Это же Гатс.
***
Паоль довольно оскалился, когда этот наивный юноша, пусть и с отличными навыками, согласился на поединок.
Они сами виноваты, что так себя дерзко повели. Породили множество обид в их сторону. Теперь самое время принести паренька в жертву. Изящно и кроваво.
Заодно напомнить всем, что Паоля стоит опасаться.
Мужчина принял стойку, призвал артефактный клинок. Против этого оружия большой меч ничего не будет стоить. Противник напротив тоже приготовился.
Секунда, вторая, третья...
Напряжение нарастало, когда внезапно глаза Паоля расширились...
***
Гатс чувствовал, как начинают подрагивать руки от предвкушения. Обострившееся чутье ощущало смертельную опасность в полной мере.
Это чувство почти достигло апогея, когда парень внезапно ощутил похлопывания по плечу. Прямо как хлопал брат...
Но на этот раз то была не иллюзия, а реальность.
Дернувшись, Гатс сместился в сторону и увидел самого Такена.
Глава 16. Интриги, или Как Спартанец на бой учителя смотрел
Увидев учителя, Гатс замер, пораженный.
Не то чтобы от удивления. Скорее чутье подсказало, что с хорошим боем его прокатят. Демоны внутри недовольно заурчали.
— Ты хорошо поработал, ученик, — сказал Такен с нотками веселья. — Но позволь и мне старые кости размять, — хохотнул он, обнажая меч. — Ну что, шелудивый пес, — бросил Такен Паолю. — Не страшно против отца выйти? Или смел только на юнцов бросаться?
Такен говорил громко, его голос разносился по всей арене. Гатс этого не видел, но по рядам словно волны расходились. Сначала непонимание, потом редкие вспышки осознания и испуганные шепотки, когда Такена узнавали.
— Не ожидал тебя здесь увидеть, — скривился Паоль.
— Да? — удивился Такен. — А мне показалось, ты делаешь всё, чтобы привлечь моё внимание. Так что, возомнил себя хорошим мечником? Проверим?
— Ты помешал нашему бою, — постепенно Паоль брал себя в руки.
— Уж прости старика, — снова рассмеялся Такен. — Но с тобой мой ученик драться не будет. Не в этот раз, по крайней мере.
Слова были обычные, но Гатс, стоящий рядом, поёжился от вложенной в них угрозы.
— Иди, — сказал ему Такен. — Я потом с вами поговорю.
Гатс, к этому моменту взявший эмоции под контроль, молча поклонился и отправился на выход с арены.
И если сначала он шёл медленно, но в конце ускорился. Плевать, как это выглядит. Надо скорее забраться повыше, чтобы увидеть бой такого уровня.
***
— Такен что, вездесущ? — в шуме толпы расслышал я вопрос Шупы.
Было от чего удивляться. Живешь, рискуешь, думаешь, что находишься на боевом задании в одиночестве, без поддержки, а тут оказывается, что око учителя всегда присматривает за тобой. Мало того, Такен ещё и сам сюда явился.
Есть над чем задуматься. Он всегда за нами следил? Или ему донесли, кто устроил турнир, и он явился по этой причине? Ладно, это не так уж важно. Сейчас я испытывал только облегчение от того, что Мастер здесь.
Калия тоже расслабилась.
Тем временем под гул толпы два мечника встали друг напротив друга. Стоило Гатсу покинуть арену, как бой начался.
Я всякое видел. Но это... Если честно, то нихрена не понятно. Две тени размылись, засверкали клинки. Они носились по арене, как дворовые коты, набрасываясь друг на друга. Я чуть раскрутил круг, ускоряя восприятие, но не особо помогло.
Как-то Такен сказал, что каждый следующий малый камень даёт всё меньший прирост в силе. Как по мне, это наглое вранье. У полных легендарщиков по двадцать семь малых камней в основе. У Такена ещё развитый круг и общее мастерство. Что-то из этого или общее сочетание позволяло ему двигаться быстрее, чем способно уловить моё тренированное восприятие.
Поэтому о бое мне и сказать особо нечего.
Они сшибались. Летели искры и какие-то всполохи энергии. Иногда мечники замирали в разных частях арены. Снова атаковали.
Паоль почти сразу засверкал алмазной броней. Не знаю, насколько это ему помогало. Также в ход с его стороны пошли огненные шары. Ещё пласты арены поднимал и пытался песком управлять. Не знаю, что это за способность такая. Точнее, в чем именно выражается. Магнетизм какой-нибудь, внешнее управление гравитацией или власть над песком.
Такен же пользовался исключительно силой меча и силовыми полями.
Вжух, и они оказываются в одной части арены. Паоль замирает прямо на стене, отталкивается ногами, отчего трещины расходятся — и новая сшибка, всполохи. Снова эти два метеора проносятся, на этот раз замирают в середине арены. Обмениваются репликами, на этот раз неслышными. Новая сшибка, уступать не хотят, быстро разрушая центр арены. Смещаются, замирают, снова бьются.
И так по кругу, раз за разом.
— Кто-то понимает, что происходит? — спросил Верс.
— Неа, — честно признался я. — Но верю в то, что наш учитель наваляет кому угодно.
Жаль, что этому бою было не суждено закончиться.
***
Гатс добежал до трибун и жадно уставился на бой. Одного взгляда хватило, чтобы понять и признать — Мастер спас его.
То, что демонстрировал Паоль, было по уровню выше чем то, чем владел сам парень. Это его не обидело, лишь немного расстроило, что не удалось сразиться в полную силу с таким противником.
Вот она, мощь полных легендарщиков. И то неполная. Дерись они по-настоящему, разнесли бы всю арену, вместе с трибунами и частью города, а так, если массовых разрушений нет, значит, сдерживаются.
Гатс жадно смотрел и впитывал. С такой силой можно было и его клан захватить. Есть к чему стремиться.
***
— Всё-таки пришёл! — подался вперед Седой, подслеповато щурясь и разглядывая появившуюся из ниоткуда фигуру.
— Это
