— А я и не прошу прикрывать мою задницу, - огрызнулся Никольский. – Не лезь в мои дела.
— Вендетта окончена, - не сдавался Сабуров. – Твою мать, Никита. Ты все мои планы псу под хвост спустишь, - прошипел Руслан, теряя терпение.
— А какие у тебя планы? Побольше бабла отгрести за процент?! – взвился Никольский.
У Руслана пальцы сжались с кулаки.
— Ну, давай! Бей! - выпрямился во весь рост Ник.
Сабуров несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь вернуть себе утраченное самообладание.
— Я тебе клянусь, что каждый из этих мудаков получит по заслугам, но твоя самодеятельность ставит под угрозу всё, - медленно процедил он.
— Как там в китайской философии, не осуждай человека, пока не пройдёшь долгий путь в его ботинках. Не смей указывать мне, что я должен делать. Со своей жизнью я разберусь сам. И на будущее, мою задницу прикрывать не надо, - холодно с расстановкой ответил Никольский.
— Ты сядешь, лет на двадцать, - вздохнул Сабуров.
— Даже если и сяду, это не твоё дело.
— Будь осторожен, - сдался Руслан.
Сабуров спустился во двор и сел в машину.
— Бесполезно, - выдохнул он на немой вопрос Калинина. – Упёрся, как баран, не силой же мне его тащить. Да и один я с ним не справлюсь.
— Могу подсобить, - повёл широкими плечами Кирилл.
— Не нужно. Всё одно сделает по-своему. Просто приставь кого-нибудь из ребят. Пусть присмотрят.
По дороге домой Сабуров всё никак не мог отпустить из мыслей разговор с Никольским. Никита сильно изменился с той самой первой встречи в клубе. Тогда он показался Руслану мягким, как пластилин. Лепи из него, что хочешь. Недаром же Ника вертела им, как хотела. Но ласковый добродушный щенок быстро повзрослел. Превратился в молодого, злобного, опасного и битого жизнью дворового пса. Ни уговоры, ни угрозы на него не подействуют. Он всё равно сделает всё так, как решил.
Память словно киноплёнку отмотала время на два десятка лет. И вот ему уже снова пятнадцать. Поздний вечер, в ворота въезжает джип охраны. Парни открывают заднюю дверь и достают что-то, завёрнутое в одеяло. При взгляде на изувеченное тело его затошнило, он убежал тогда за угол дома, где его нещадно рвало, а потом услышал раздирающий душу крик, переходящий в несмолкающий вой. Кричала мать. Она тогда поседела за одну ночь, и, наверное, только осознание того, что у неё есть сын, удержало её от той грани, которая отделяет нормального человека от безумца.
Что он мог сделать тогда? Ничего! Потом, спустя десяток лет, он нашёл тех из них, кто выжил в мясорубке девяностых одного за другим. Нет, сам не стал марать руки, но заплатил, чтобы, наконец, прошлое перестало ходить за ним по пятам. Но не помогло. Даже зная, что все, кто был причастен к смерти отца, отныне кормят червей, так и не смог отпустить тени из прошлой жизни.
Так что, чувства Никольского ему были близки и понятны. Только Никита решил всё сделать сам.
***
Обвинение Сабурову так и не предъявили, не удалось собрать доказательства. Ещё несколько раз дёргали на допрос, но дело заводить не стали. Первая фаза операции прошла более, чем успешно. «Стройинвест» отныне был компанией с безупречной репутацией. Конечно, шумиху попытались поднять журналисты, но Руслан согласился дать несколько интервью наиболее авторитетным изданиям, объяснив недавние обыски происками конкурентов. На этом всё улеглось.
Оставив «Стройинвест» в руках Зарецкого, Сабуров вернулся в офис «Старкома». Пора было преступать к реализации следующей части плана. Ирину он отпустил в Москву. Она и так задержалась. Памятуя об обещании, данном Веронике, Руслан посадил её в приёмной, посчитав, что с составлением его расписания, регистрацией документов и решением организационных вопросов она вполне справится. За то время, что он ещё планировал оставаться, девушка поднаберётся опыта, и его преемнику достанется уже вполне компетентный помощник.
Первые несколько дней Вероника совершала невероятное количество ошибок и промахов, и любая другая претендентка на должность личного помощника господина Сабурова давно бы уже с треском вылетела за дверь офиса с волчьим билетом. Руслан изо всех сил старался сдерживаться и проявлял чудеса терпения, натаскивая новую секретаршу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Наверно, это было не самым разумные решением взять на работу бывшую любовницу, но ничего другого Руслан предложить ей не смог. Диплом стилиста явно не был самым востребован в его компании.
Нынешнее утро не стало исключением. Ника напутала с расписанием и в итоге, о намеченной деловой встрече Сабуров узнал за двадцать минут до её начала. Материалы, которые Руслан просил подготовить к приходу потенциального партнёра, Ника распечатать забыла. Пришлось Сабурову целиком полагаться на свою память, к счастью, она его не подвела. Простившись с визитёром, Руслан вышел в приёмную.
— Вероника, если я прошу вас подготовить встречу, то это подразумевает стандартный набор действий. Ничего сложного, - процедил Сабуров.
— Прости, я постараюсь больше ничего не упустить и не напутать, - промямлила Вероника.
— Простите, - поправил её Руслан.
— Что? – не удержалась девушка. В голосе явно сквозила обида.
Сабуров опёрся ладонями на её стол и наклонился вперёд.
— То, что когда-то у нас был секс во всех позах, не даёт вам здесь никаких привилегий. Это понятно?
— Понятно, - сглотнула ком в горле Вероника.
— Поэтому на «вы» даже если мы наедине, - Сабуров выпрямился, ослабляя и снимая галстук.
Дверь в приёмную открылась и на пороге остановилась Анна.
— Привет, - улыбнулась она мужу. – Ты говорил, что хотел пойти со мной на приём к врачу.
— Прости, совсем замотался, - Руслан бросил раздражённый взгляд на Веронику. Ведь он просил её напомнить.
Проследив за взглядом супруга, Анна нахмурилась. На месте Ирины Сергеевны сидела Вероника, а муж даже не счёл нужным ей сказать о том, что он взял её на работу.
— Идём, - Сабуров обнял жену за талию и повлёк её к двери.
Оставшись в одиночестве, Ника поднялась из-за стола и прошла в кабинет шефа. Пиджак Руслана остался висеть на спинке кресла. Девушка провела ладонью по ткани, сняла его со спинки кресла и прижалась к нему лицом, вдыхая аромат парфюма, смешанный с собственным запахом Сабурова. С той самой жуткой ночи этот запах у неё теперь ассоциировался с чувством защищённости и безопасности.
Руслан спас ей жизнь, и теперь она готова ему эту самую жизнь подарить, если он только попросит, но пока у неё не получалось даже выполнять свою работу без нареканий с его стороны, а всё потому, что мысли её витали слишком далеко от её прямых должностных обязанностей.
— Почему ты взял её на работу? – Анна забралась на заднее сидение Хаммера.
— Это не имеет значения, - тоном, который явно свидетельствовал о том, что он не желает продолжать разговор на эту тему, отозвался Руслан.
— Очень даже имеет, - не взирая на присутствие Калинина, продолжила Анна.
— Мне показалось, или у тебя с Никой отношения наладились, - повернулся к жене Сабуров.
— Не тогда, когда она так близко от тебя. Ты спал с ней, - надулась Аня.
— У каждого из нас есть прошлое, - вздохнул Руслан.
— Ты всех своих любовниц к себе на работу берёшь? – продолжила злится Анна.
— Нет. Скорее это исключение из правил. Обычно я так не делаю. Ника – особый случай.
— Ну, да, - хмыкнула Аня, - мы же в ответе за тех, кого приручили.
— Ты ревнуешь, - усмехнулся Руслан.
— Да, я ревную, мне не нравится, что она рядом с тобой так близко.
— У тебя нет повода, - Руслан обнял жену за плечи и губами прижался к её виску. – Я люблю только тебя.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})***
Несколько дней Никольский отсиживался дома. В новостях случившемуся посвятили лишь небольшой эпизод, откомментировав, как ДТП со смертельным исходом. Якобы водитель, пребывая в состоянии алкогольного опьянения, на что указывали осколки бутылки из-под крепкого алкогольного напитка, найденные в салоне, не справился с управлением и въехал в бетонный блок дорожного ограждения. В двигателе произошло возгорание, огонь перекинулся в салон, добрался до бензобака и автомобиль взорвался.
