глядя на них. — Понимаете? Ни секунды покоя! Мы сейчас с вами разойдёмся, а я ещё до глубокой ночи, если не до завтрашнего утра буду ими заниматься. Мне некогда просто. Раз уж вы — сердце гильдии. Сделайте, будьте добры.
— А ты хитёр, — прищурилась Ника.
— Хитёр и коварен, — подтвердил Лёха.
— И что у тебя за дела такие? — девушка спрашивала, как будто в шутку, но я видел, что её это действительно волнует.
— Название, герб, флаг и девиз, — повторил я. — Это необходимо для регистрации. Хотя бы примерно накидайте! Тут не надо быть художником. А мне надо заняться, как минимум безопасностью. Где вы видели, чтобы к основателю гильдии всякие сомнительные личности, как к себе домой ходили.
— Ну мы-то ходим, — пожал плечами Лёха, и тут даже Рик не выдержал и засмеялся.
* * *
У Миллера и Гроздина в кабинете проходила необычная встреча. Для начала им не сообщили, что к ним должен прибыть высокопоставленный гость. Узнали об этом они только в тот момент, когда дверь кабинета открылась и внутрь с дикими глазами вбежал охранник, который стоял на входе.
Он даже сказать ничего не успел, только пальцем ткнул в потолок.
Вслед за ним вошёл человек совершенно стандартного телосложения, но в явно дорогом, хоть и строгом костюме. Лицо его было знакомо, хотя где и когда его видели, вспомнить было нельзя.
— Здравствуйте, господа следователи, — сказал он сухим деловитым тоном, каким сам Миллер любил разговаривать с подозреваемыми, но тут проскальзывали ещё очень властные нотки. — Меня зовут Илюр Сапега, я — генерал-губернатор. В ближайшее время по величайшему распоряжению его императорского величества, беру на себя дела вашего городского округа и район. Можете меня звать просто губернатором, мне всё равно.
— Очень рады, ваше сия… — начал было Миллер.
— Прошу без этого, — сухо оборвал его Илюр. — Я к вам по делу. О работе вашей наслышан, поэтому будем с вами дружить, — он попытался улыбнуться, но эта самая улыбка больше была похожа на оскал.
— Так точно, — Миллер и Гроздин вытянулись в струнку.
После слов о дружбе от подобного человека можно было ждать чего угодно. От него буквально веяло властью, в отличие от предыдущего мэра. Становилось ясно, что одного слова данного губернатора будет достаточно для того, чтобы любой из стоящих перед ним потерял своё место.
При этом Миллеру показалось, что говоря: «о работе вашей наслышан», стоящий перед ними субъект имел ввиду не совсем то, о чём упоминал напрямую. Это было что-то вроде угрозы, и открытым текстом звучало, как: «я кое-что знаю о вас, и, если вдруг вздумаете упрямиться, всё это всплывёт».
Короче, та ещё дипломатически подкованная акула.
— Не секрет, — тем временем, продолжил он, — что мой предшественник наворотил дел выше крыши. По большому счёту, я не являюсь его заменой, — он ткнул указательным пальцем куда-то между Миллером и Гроздиным. — Я, можно сказать, аудитор. Понимаете?
— Если можно, чуть подробнее о сути вашей деятельности, — попросил Дэн. — Вы будете расследовать незаконные дела мэра?
— По большей части, — кивнул губернатор. — Затем я уеду, а на это место встанет достойный человек. Но пока все должны думать, что именно я следующий правитель в этой местности. Зачем? — сказал он так, словно ему задали этот вопрос. — Так надо! Мы с вами будем плотно работать, чтобы найти все потерявшиеся концы. Ясно?
Следователи кивнули.
Губернатор оглядел кабинет, затем вернулся к двери, открыл её, выглянул наружу, удовлетворился увиденным, закрыл её плотнее и вернулся к следователям.
— Я напрямую от императора, — сказал он доверительным шёпотом, после чего достал специальную бумагу, которую моментально подсветил артефактом, и на листе гербовой бумаге засияла личная подпись императора. — Есть подозрения, — с этими словами он убрал бумагу, — что Аристарх злоупотреблял не только терпением граждан, но и благосклонностью императора, если вы понимаете о чём я. Именно поэтому я тут.
Миллер старался не показать виду, но в душе он яростно матерился, что оказался втянут в скандал такого уровня.
Но от Илюра ничего скрыть было нельзя.
— Я вижу, что вы недовольны, — сказал он также шёпотом, но гораздо более суровым тоном. — И это нормально для простого работника юстиции с периферии. Только дело в том, что, когда вы приносили присягу государству, вы приносили её и императору. Поэтому имейте терпение. Мне от вас нужно только содействие со мной и молчание вовне. Всё ясно?
— Так точно, — ответили следователи хором.
— Отлично, молодцы, — похвалил их губернатор. — Вольно. Расслабьтесь. Я тут не по вашу душу. Мне нужно всё, что осталось от мэра. Прям буквально всё. Всё его грязное бельё. Это должно вывести на заговор!
— Мы всё обыскали, — покачал головой Гроздин, опередив напарника. — Да, ниточек очень много, но все они обрываются одинаковым образом.
— Если ты организовываешь попытку госпереворота, да ещё в такой стране, как наша, ты должен быть уверен, что на твой след не выйдут, — проговорил Сапега своим прежним бесцветным голосом. — Поэтому плох бы был тот, кто оставил хоть какие-то следы, — тут он перевёл взгляд с Гроздина на Миллера. — Но мы с вами, ребята, следователи. Мы должны быть умнее, хитрее и зорче. Вместе мы раскроем заговор!
Так вот кто это, — догадался Миллер. — Следователь по особым делам. Да ещё и в чине генерала. Да уж, подфартило, так подфартило. Но делать было нечего. Подобным людям не отказывают. Более того, если кто-то из них что-то взболтнёт лишнего, судьба Старателя или Шилкина покажется им лёгкой и привлекательной.
— Мы готовы предоставить не только все имеющиеся у нас документы, — ответил Миллер, внутренне стараясь расслабиться. — Но и собственные соображения по различным эпизодам.
— Много Аристарх наворотил? — сочувственно спросил Илюр.
— Такое ощущение, что вообще не отдыхал, — покачал головой Гроздин. — Чего только стоит его налоговая реформа.
— Какая ещё, простите? — губернатор даже прищурился.
Гроздин тяжело вздохнул.
— Господин мэр обирал граждан Канда под видом повышающихся налогов, а деньги клал себе в карман, — ответил он. — Это, если не считать множества разных программ и схем, которые позволяли ему распоряжаться имуществом империи.
— Гад какой, — согласился с ним Сапега. — Так, надо бы запомнить свой первый приказ: вернуть налоги на уровень империи. Эх, вот и как этого до сих пор никто не заметил? Ясно же, что есть покровитель. Но, если я узнаю, то долго не проживу, — внезапно закончил он и совершенно по-человечески рассмеялся, но тут же вмиг стал серьёзным. — Или он.
* * *
Первым делом я пошёл в фирму, которая называлась очень громко: «Под крылом ястреба». Уж не знаю я, как там под этим крылом, вот только
