Наконец, она почувствовала: "Вот теперь - пора!" Тенью выскочив из конюшни, Александра проскочила к двери кухни. Легонько торкнулась. Как и следовало ожидать, она оказалась не заперта. Вообще в замке было не принято закрываться кроме, разумеется, складов и главных ворот. Очевидно, это было связано с тем, что патрулирование соратников не имело четкого маршрута. По ночам воины шлялись где попало, присматривая за порядком.
Пригнувшись, Александра шмыгнула на кухню. В тишине слышалось только легкое похрапывание кухарки да негромкий стрекот сверчка. Алекс вытащила из-под куртки фонарь. И без того тусклый он был измазан грязью и лишь чуть разгонял кромешную тьму. Стараясь не споткнуться об развешанные всюду кухонные принадлежности, она на цыпочках прошла к узкой, малозаметной двери. Чуть слышно скрипнули петли. Александра нырнула в проход и замерла прислушиваясь. Храпение на миг стихло, потом возобновилось с новой силой.
Подняв над головой фонарь, она быстро зашагала наверх, старясь ставить ногу ближе к краю плохо отструганных ступеней. Еще одна дверь, за ней матерчатая ширма. Александра сунула фонарь под полу куртки и заглянула за нее. В окно светила ущербная луна, освещая пустынную комнату с длинным столом и двумя рядами стульев. Тишина. Александра разулась, сунув матерчатые сандалии за пазуху. Лакированный пол холодил голые ступни. Несколько минут ушло на то, чтобы разобраться с запором на металлических оконных переплетах. Глянув в низ, Александра поёжилась. Высоко. "И что ты делаешь, идиотка?" - вскричало проснувшееся благоразумие: "Грохнешься, костей не соберешь! Остановись, пока не поздно!" Однако к голосу этого чувства Саша Дрейк прислушивалась чрезвычайно редко.
Вот и сейчас она бестрепетно стала ногой на узкий сантиметров двадцать карниз. Первый шаг дался на удивление легко, а вот следующий уже труднее.
"Не смотри вниз. Только не смотри! - твердила она себе, всем телом прижимаясь к холодным кирпичам. - Гляди куда ставишь ноги! Вот еще немножко прошли".
Хорошо еще, что неизвестные строители не покрыли стены штукатуркой. Александра цеплялась пальцами за щели в кладке и медленно шла вдоль стены. "Интересно, сколько до земли?" - подумала она. Воспользовавшись моментом, благоразумие ехидно ответило: "Шею сломать хватит".
- Вот сволочи пернатые! - вскричала она сквозь зубы, когда ступня вляпалась в птичий помет.
"Птицы мира, блин. Гады летучие", - уже подумала Александра, продолжая упорно двигаться к намеченной цели. Вот, наконец, и нужное окно. Вытащив из-за пояса нож, Александра тихо постучала по стеклу. Потом громче. "А если это не её комната? - умная мысль как всегда опоздала. - Попробую еще и мотаю отсюда."
- Кто тут? - испуганно пискнула Сайо.
- Алекс!
- Кто? - уже не так испуганно переспросила девочка.
- Алекс! Открой, Сайо-ли, а то я сейчас...
Договорить она не успела. Окно резко распахнулось. Александра дернулась, тело бросило назад так, что она едва успела схватиться за створку. "Саша все!" - только успела подумать Александра, как Сайо уцепилась ей за куртку и одним рывком бросила на подоконник.
- Ты откуда взялся? - гневно прошептала она.
Александра только хватала ртом воздух, делая невразумительные движения руками.
- Отвечай! - топнула девочка босой ножкой. Свет месяца падал на тоненькую фигурку, окутывая ее голубоватым сиянием.
- По карнизу, госпожа, - наконец выдавила из себя Александра. - Из зала. А туда из кухни.
- Чего тебе надо? - все так же гневно задала она новый вопрос.
- Правда, что Гатомо собирается тебя продавать, Сайо-ли? - проговорила Алекс.
- Что? - девочка застыла, глядя на нее огромными зелеными глазами.
- Ну слуги говорят, что невеста господина потребовала от него тебя продать, - пояснила Александра и торопливо продолжила. - Ты же сама сказала, что тебя скоро здесь не будет! Напиши...
- Кто сказал? - перебила его Сайо.
- Какая разница! Слуги, - терпеливо стала объяснять Александра. - Говорят, что новая невеста Гатомо требует от тебя избавиться. Ну, ты же сказала Симаре, что тебя скоро здесь не будет...
- И они подумали... - девочка зажала себе рот, ее плечи затряслись, а на глазах выступили слезы.
- Не плачь, Сайо-ли, - попыталась утешить девочку Александра. - Напиши письмо барону Токого, он поможет.
Сайо сделала несколько глубоких вздохов и отняла руки ото рта.
- Я уезжаю в Канаго-сегу ко двору сегуна! Гатомо - сей передает опекунство надо мной придворной даме Айоро-ли. А вы продает... Ой, не могу!
Сайо вновь прижала руки ко рту, во всю стараясь унять душивший ее хохот.
Так глупо Александра не чувствовала себя с тех пор, как во втором классе на спор съела кусок мыла.
За дверью послышался шум. Алекс нырнула в окно, присев на карнизе.
- У тебя все в порядке, Сайо-ли? - раздался заспанный голос Симары.
- Все хорошо, спи, - борясь с приступом истерического хохота, ответила девочка. - Сон смешной приснился.
- А. Ну тогда добрых тебе снов, - пробурчала служанка.
Александра встала, держась за подоконник.
- Запомни, Алекс, - Сайо подошла ближе. - Никогда не слушай сплетен слуг. Гатомо-сей меня любит как родную дочь и никогда не сделает ничего плохого.
Как же хотелось Александре отпустить руки и прыгнуть вниз... от стыда.
- Ты, правда, прошел по карнизу? - спросила девочка, присаживаясь на подоконник и запахивая плотнее длиннополый халат.
- Ага, госпожа, - грустно ответила она. - Сейчас назад пойду.
- Может быть лучше по лестнице? Симару я куда-нибудь отошлю...
- Нет, Сайо-ли, - покачала головой Александра и тут вспомнила о веревке.
- Вот надо привязать за что-нибудь. Я спущусь, два раза дерну, ты, моя госпожа отвяжешь и все.
- Давай веревку, Алекс, - решительно сказала девочка.
Александра терпела, пока срывая кожу с ладоней, спускалась вниз по стене. Терпела, пока сворачивала сброшенную сверху веревку, даже когда шла на конюшню терпела. И лишь когда улеглась под одеяло, высказала все, что о себе думает:
- Дура! - скрипела она зубами. - Идиотка! Нашла, кого слушать! Треплушек этих! Ой, до чего противно! Чуть шею себе не свернула! По карнизам как макака скакала! Спасать красавицу бросилась! Ну и дура! Спаситель наследника, блин. Нет ты не дура. Ты хуже в сто раз! Ты - дурак!
Александра еще долго ругалась, стараясь злостью осушить переполнявшие глаза слезы.
Отвязав от ножки кровати веревку, Сайо сбросила ее в окно и вновь принялась хохотать, уткнувшись лицом в подушку. Это же надо! Гатомо, хочет ее продать! Такого даже в кошмарном сне не приснится! Придумали же такое! У наших служанок фантазии побольше чем у самых известных придворных писателей поэтов! Наговорили парню, а он дурачок прилез ее спасать! И от кого? От Гатомо! Ох, и насмешил.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
