- Найду.
- Тады ?сё, хлопцы, - хлопнул ладонью по столу старший и встал. - Пойду у Левки Жида забирать наши кровные. Ты, Сашка, с хлопцами гулять будешь?
- Я бы хотел сразу переехать.
Мне хотелось побыстрее забрать свое золото из ненадежного тайника.
- Тогда, да пабачэння.
- Славик, так как мы сделаем? - обратился я к пареньку.
- Погоди, чуток. Хлопцы, вы куда пойдете? - обратился он к двум оставшимся за столом контрабандистам.
- Дождемся, как договаривались, Ваньку Кавалериста, и тогда решим.
Ты же, Чудило, к Гелене не пойдешь, а к Марыське своей, небось, за ласками, да?
- Так я тебе и скажу! - усмехнулся паренек. - Ладно, захочу вас найти, найду. Не прощаюсь.
Славик, на мой вопрос, почему у него такое прозвище, ответил, что как-то, будучи сильно выпившим, поделился с товарищами по работе своими фантазиями-мечтами, за что и получил прозвище Чудило. Оказывается, все они имели клички. Ванька Кавалерист, когда-то воевал в армии Буденного, Анджей - Слон, потому что всегда нес самый большой и тяжелый груз, Болеслав за свою неразговорчивость получил прозвище Молчун, Тимофея прозвали Путником, потому что лучше всех знает пути-стежки на приграничье. Подпивший парень болтал без умолку. Так я узнал, что при последнем переходе границы на советскую стороны они нарвались на наряд пограничников и были обстреляны. Степан Лыко, еще один член их группы, был тяжело ранен, в ногу. Они с большим трудом вытащили его и груз. Им еще повезло, что тюки с товаром или как их здесь называли "носки", на этот раз были нетяжелые. Большие, объемные, но сравнительно легкие: чулки, кофточки, женские платки, перчатки, галстуки.
- Ваньке Кавалеристу руку продырявили, но этот легко отделался, кость не задета. Две недели и будет как новенький. Вот только нам сейчас дело бросать никак нельзя, поэтому тебя взяли, так как Степка, похоже, отбегался. Нам еще в больнице сказали, что он теперь хромой будет. Только поэтому мы сейчас гуляем. Тимофей сказал, что Левка Жид чуть ли не рыдает, так как у него сейчас большая партия товара простаивает, а Путник самый лучший машинист на границе.
- Машинист? - переспросил я его.
- Так у нас проводников кличут. Мы уже полгода вшестером ходили, а тут такая беда случилась.
- И что теперь делать будете?
Он мне рассказал, что группы контрабандистов не постоянные, а такая, как у Тимофея, так вообще редкость. Становясь более опытными, контрабандисты сами становились проводниками, другие нередко переходили по самым разным причинам в другие группы. Их места занимали новые люди, и работа продолжалась. Группа, обычно, набиралась в зависимости от количества товара, который следовало нести через границу. Еще я узнал, что вдоль границы с той и другой стороны есть точки, куда доставляется товар, чаще всего это хутора в глуши, хозяева которых организуют доставку в Минск или Раков. Из Польши везли товары народного потребления, от женских заколок до шуб, кокаин и спирт. Из советской Беларуси везут золото, бриллианты, антиквариат, меха. Есть контрабандисты, которые специализируются на людях, переводя их через границу. Группы контрабандистов по шесть-десять человек, нередко, интернациональные, белорусы, русские, поляки. Оказалось, что границу пересекают не только контрабандисты, но также диверсионные группы из советской Беларуси и шпионы всех мастей.
- Шпионы? А тебе они встречались?
- Не, у них свои пути-дорожки, выбирают самые глухие места. Только с ними лучше не встречаться ни днем, ни темной ночью. Им человека убить, что тебе плюнуть. И еще. Так как обычно шпионы идут без товара, поэтому никогда не бросай носку. Ежели нас пугнут на границе, то тикай с ноской. Попадешься ляхам, те просто отберут товар, а тебя отпустят, но это только на первый раз. Второй або третий разы им в лапы попадешься, отправят в суд, а там посадят. Могут даже и полгода дать. В Советах еще хуже, но, ежели большевики сцапают тебя без товара - хана.
- А как у вас с оружием?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Так мы без зброі ходзім, толькі нажы. Правда, пару месяцев назад появилась какие-то бандиты, засады на нас делают. Дней десять тому назад тому назад группа Войта, шесть человек, пропала. С концами. Еще слухи ходят, что у чекистов есть бывший контрабандист, который, чтобы не сесть в тюрьму, стал предателем. Вынюхивает, потом докладывает про нас чекистам. Хлопцы говорят, что чекисты уже три наших группы так взяли.
"И вот вы мне скажите, как тут можно идти без оружия? Нет. Нашли дурака".
- А чего вы из своих, проверенных людей, себе никого не взяли?
- Які ж ты дурны, Сашка. Я же тебе только что говорил, про предателя и бандитов. Когда Янек сказал Тимофею, что ты его родственник, а самое главное, что неместный, так он сразу захотел на тебя посмотреть. Так что, ежели ты нашему старшему понравишься, то постоянно с нами ходить будешь.
Дверь нам открыла девчушка лет восьми. Круглое личико, две косички и веселые, озорные глаза.
- Славик, а что это за дядя? - сразу от порога спросила она.
- Он у нас поживет немного, Галинка.
- Привет, Галинка, - поздоровался я. - Меня зовут Саша.
Я уже знал, что старшая сестра контрабандиста замужем, имеет двоих детей. Муж уже с полгода, как уехал на заработки в Польшу, так и пропал. Ни весточки, ни передачи. Славик провел меня в дом, показал комнату.
- Смотри. Устраивает?
Обстановка комнаты была такая же, как и скрипача, но зато здесь стояла настоящая кровать и окно было целое.
- Вполне. Сколько? - спросил я и добавил. - Только плачу в рублях.
- Тридцать за месяц. Не жалко?
Тут в дом вошла сестра Славика Катерина, ведя за руку девочку, лет пяти. Это была рано располневшая женщина, лет тридцати, с симпатичным, как у брата, лицом.
- Вот Катерина жильца нам привел. Сговорились на тридцати рублях, - сообщил сестре Славик.
- Добре. А как зовут пана?
- Саша.
- Саша, если что будет нужно, постирать там, говори, не стесняйся.
- Спасибо. Я сейчас пойду за вещами, а потом вернусь к вам.
Этим вечером я переехал к Славику, к большому огорчению Софы. Впрочем, три рубля, врученные ей, немного подняли ее настроение. С Изей попрощаться не удалось, он спал перед вечерним выступлением. Дверь на мой стук опять открыла Галинка, так как оказалось, что из взрослых дома никого дома не было.
Снова переодевшись, я отправился в гостиницу. Оказалось, что Власов съехал за два часа до моего приезда. Взяв извозчика, сказал ему адрес и откинулся на спинку сиденья. Подъехав, я плюнул на меры предосторожности и открыто подойдя к дому, постучал. Открыла мне дверь хозяйка, женщина лет сорока, с приятным лицом, про которое можно сказать: кровь с молоком и ямочки на щеках. Вежливо поздоровавшись, я спросил:
- У вас остановился Владимир Михайлович?
- Вы, наверно, Александр?
- Да, это я. Так я могу его видеть?
- Конечно. Проходите. Мы как раз чай пьем.
Сначала была бурная встреча с девочкой, но спустя полчаса она уже стала зевать, глаза стали сонными и было видно, что они сами собой закрываются. Хозяйка увела ее, чтобы положить спать.
- Как дела? - спросил меня Власов.
- Записался в контрабандисты. Через день-два пойдем в Польшу.
- А мы как?
- Надеюсь, что за эти несколько дней, я решу этот вопрос. С Сашенькой ладите?
- Она хоть и ребенок, но уже успела настрадаться, поэтому многое понимает не хуже взрослого. Скажу сразу, ко мне больше не приходили.
- Ясно. Вроде, все решили. Как хозяйка?
- Похоже, нашла с ребенком общий язык. Если все пойдет так и дальше, то у меня скоро будут развязаны руки.
- Ладно, я пошел. Надо вливаться в рабочий коллектив, а то не поймут.
- Это как? - поинтересовался Власов.
- Бабы и водка, - с усмешкой объяснил я Владимиру.
