бы поместиться в доспехи Хара раза два. Очень уж плюгавенький.
Хромой достал из сумки на поясе хитрую лампадку. Зажег её одним движением, как будто зажигалкой. И нацепил на лоб, прямо как шахтерский фонарик. Тусклое пламя осветило его лицо, окрасив в привычные краски, а не в черно белое изображение нашего ночного зрения.
— Он же черный! — выдал Рома.
— Ну, он же цверг, — хмыкнул Всеслав.
— Я думал это дварф, только злобный. Почему мне никто не сказал, что цверги черные? — возмутился Роман.
— Скандинавские саги почитай. Цверги черные, это канон, — ответил Вячеслав. — Кури канон, чтобы потом не удивляться.
— Он не черный, а коричневый. И как пылью присыпанный, — сказала Настя.
— Похоже на оттенок кожи, как у австралийских аборигенов, скажи же? — подхватил я.
Тем временем седобородый цверг, со злобно-скорбным выражением лица, попинал трупы паукообразных. Выхватил здоровенный бронзовый нож из ножен на поясе и потыкал для верности им. Заглянул в пасть одному, ковырнул глаз второго. Тяжело вздохнул и крикнул своим:
— Да. Это правда. Сюда пришли стоглавы!
Я узнал этот глубокий бас. Именно этот цверг беседовал с нами через рупор. Сейчас было слышно, что ему трудно говорить громко, проскальзывали стариковские трещинки в голосе. Он повернулся к нам и поманил нас своей сухонькой лапкой.
— Подойдите ближе, странники. Нам надо поговорить.
Глава 24. Спасение принцесс
Разговор с цвергами это особая форма умственной эквилибристики. Дело не в том, что м не понимали языка — формально, мы как раз понимали, что цверги говорят. Проблемы начинались, когда разговор выходил за узкие рамки “пойди, принеси”.
Это как с устоявшимися выражениями. В русском таких полно, но мы понимаем их на интуитивном уровне. А вот уже английские словосочетания в прямом переводе далеко не всегда так очевидны. “Сломай ногу” — на самом деле пожелание удачи, “большой сыр” — влиятельный человек. "Забрал фунт плоти" — ободрал, как липку.
И это у нас с англичанами еще хоть немного пересекающиеся пространство культуры. Цверг же иногда выдавал просто какой-то словесный винегрет из никак не согласующихся с собой слов. Я бы пять раз уже махнул рукой и ушел. Но я был не один.
К старому чернокожему калеке, как к спортивному снаряду, по очереди подходил почти каждый из нас. А то и по двое. Короче, на общении размотали его полностью, до самой серединки, как коты туалетную бумагу. Бедолага и сам уже был не рад, что нас позвал. Он ведь думал, что мы сейчас пойдем к порталу и прыгнем в какое-то безопасное место. Или поблизости от безопасного места. После того, как он убедился в натуральности паукообразных, в среде цвергов-вахтеров резко произошел консенсус — пора рвать когти, решили они. Вот он и планировал упасть нам на хвост. Эвакуация под охраной. А куда именно эвакуироваться — вопрос десятый. Он е не думал, что мы тут планируем осесть. Такой подляны от от нас не ждал.
Объяснить свою оседлость оказалось отдельной веселой задачей, но мы мастерски её проигнорировали — цверг реально опешил от нашего напора и просто растерялся, едва успевая отвечать на вопросы. Задавать свои он не успевал. Хотя, ему быстро стало не до вопросов — поняв, что мы не собираемся бежать, он решил что нам не по пути и потерял к нам всякий интерес.
Цверг прямо на глазах сдулся и замкнулся, когда мы сказали, что нам прямо сейчас к порталу не надо. Старикан нервно теребил костыль, с тоской посматривал на свои родные бойницы, но было уже поздно. Опытным путем быстро выяснилось, что лучший дознаватель — полуорчиха. Не знаю, отыгрывала она персонажа или сказался опыт работы на стройке, но она не боялась переспрашивать если не поняла, и продавливала нужные ответы. Перед обилием её тела цверг явно терялся. Непонятно, что его смущало больше — забрызганный мозгами топор, впечатляющие мышцы, клыки, или все же выдающийся объем, кхм, грудной клетки. Цверг бросал украдкой взгляд на почти неприкрытый бюст Эделины, путался в словах, но не в показаниях.
Разговор длился долго, по итогу был найден компромисс. Внезапный для цверга, он просто попутчиков искал, а оказался заинтересованной стороной в каком-то договоре. Его серой лицо то и дело принимало смешное выражение, как у человека который в порнухе натыкается на лица знакомых. Ладно, согласен не самый понятный образ. Просто у меня свой жизненный опыт. Поживите в маленьком городке, имейте широкий круг знакомых студенток и поймете, о чем я.
Итак, цверги. Мы с ними договорились, что для начала освободим пленниц. А потом поможем цвергам. В чем именно поможем — мы не договаривались. С одной стороны мы пока и сами не знали. С другой — помогать им вообще-то не особенно хотелось. Чувствовалась в этом цверге некое желание... Даже не обмануть. Нет, он вполне искренее смотрел на нас так, как будто не против обыскать наши трупы.
С Гигару получилось удачно, Они уже не были пленницами. Прирезали последнего охранника. Судя по информированности цверга, он лично за ними подглядывал. Итак, освобождение сильно сократившегося поголовья "дам в беде" быстро превратилось в квест на выселение — покидать убежище, как и платить за него, оставшиеся в живых гигару не торопились. Да и осталось их всего четыре штуки. После неудачной попытки улизнуть мимо гноллов, они потеряли всех дулей-носильщиков и почти всех охранниц. Последних додавили уже внутри. Случился бунт в пещере. В убежище они сидели, по-видимому, не зная что делать дальше. Цверг согласился открыть нам дверь в их убежище, одновременно решительно заявив, что у себя он их не приютит. Потому что не прокормит. Это многое сказало нам и численности цвергского гарнизона, и о его благосостоянии.
— У меня квартира свободная, — быстро заговорил Вячеслав. — Можно их к нам переместить… В наш мир, я имею ввиду. Я их прокормлю!
— И не только прокормишь, да? — ехидничала Анастасия.
— Одену, обую, мир покажу! — сделал вид, что не замечает подначки, кивнул Вячеслав.
По клыкастой львиной морде Вячика сейчас было не видно, но я уверен, что он жутко волнуется. Был бы с человеческим лицом, он бы наверняка сейчас покраснел, покрылся капельками пота и нервно сглатывал.
К убежищу вел короткий туннель, размерами как коридор квартиры в хрущевке. С топорами не развернешься. И этот отнорок был завален мусором и экскрементами
