– Считала! – прохныкала женщина. – А теперь… Что со мной будет?
Она снова зарыдала:
– Господи! Об этой истории узнает весь Париж! Меня засмеют!
Элен повернулась к Фандору.
– Пусть поплачет, – шепнула она. – Сейчас с ней бесполезно разговаривать.
Фандор с нежностью смотрел на возлюбленную. Подумать только, он чуть не отождествил ее с самим Гением преступления! И устроил безобразную сцену на ипподроме, приняв ее за мужчину! Но ей-то зачем понадобилось изображать Бог весть что?!
Внезапно в дверь постучали.
– Войдите, – бросила Элен.
На пороге появился слуга. На лице его не выразилось ни малейшего удивления при виде девушки.
«Однако слуги в этом доме хорошо воспитаны!» – подумал Фандор.
Слуга протянул хозяйке поднос, на котором лежали две визитные карточки. Элен мельком взглянула на них и спросила:
– Эти господа ждут мадам?
Лакей почтительно поклонился:
– Господа ждут в большой гостиной.
Жоржетта побледнела, увидев карточки:
– Как… оба? Не может быть! И что же, они пришли вместе?
Слуга кивнул.
Жоржетта снова взглянула на визитки.
– Воистину, Господь отвернулся от меня! – прошептала она. – Сначала эта женщина, а теперь…
И она прочитала вслух:
– Поль Симоно. Макс де Вернэ. Силы небесные! Мой муж и мой любовник…
Кое-как приведя себя в порядок, Жоржетта спустилась вниз. Элен и Фандор наконец-то остались наедине. Журналист принялся сбивчиво извиняться за свою грубость на ипподроме, но девушка приложила палец к его губам и улыбнулась:
– Я уже давно вас простила. И потом, мне тоже надо извиниться за то, что водила вас за нос. Но вы меня понимаете, не так ли?
Фандор пожал плечами:
– Я знаю, что вы почему-то решили изображать из себя старого жуира. Но зачем вам это понадобилось, понять не могу.
– А разве Жоржетта Симоно вас не интересовала? – с вызовом спросила Элен. – В таком случае вы просто никудышный сыщик. А что, если она знала убийцу Рене Бодри? А вдруг среди ее любовников был сам Фантомас? Масса подозрений!
– И они подтвердились?
– Нет. Я ошиблась.
Журналист прошелся по комнате:
– Но к чему весь этот маскарад? Зачем было наряжаться Флориссаном?
– Во-первых, я усыпила подозрения Жоржетты. Глупышка считает вполне естественным, что пожилой господин ни с того ни с сего дарит ей особняк. А во-вторых… Не забывайте, мой друг, что Фантомас прекрасно знает, кто я такая. И я боюсь его. Очень боюсь!
Фандор привлек девушку к себе.
– Не надо бояться, – шепнул он нежно. – Ведь я с вами!
– Поэтому я боюсь не только за себя, но и за вас тоже, – вздохнула Элен. – Господи, как бы я хотела, чтобы мы вдруг оказались далеко-далеко отсюда! Мы могли бы жить так счастливо…
Журналист обнял любимую:
– Мужайтесь, дорогая. Теперь поздно отступать. Мы должны добиться успеха. Владимир благодаря нам уже оказался за решеткой. И теперь надо, чтобы его отец занял достойное место по соседству.
Девушка слабо улыбнулась. Фандор обвел взглядом комнату. В голову ему пришла новая мысль.
– Но, дорогая, – проговорил он. – Будучи Флориссаном, вы неплохо устроили вашу протеже. Откуда у вас такие средства?
Элен приложила палец к губам.
– Скоро узнаете, мой друг. Всему свое время. И я уверена, что вы будете благословлять этого человека. Для достижения справедливой цели, ради борьбы со злом он не жалеет денег. И он не меньше, чем мы, хочет, чтобы Фантомас был пойман.
– Но кто же это?
Элен покачала головой:
– Не сейчас. Пока это секрет. Не будьте таким любопытным!
Глава 26
ЖЮВ И ФАНДОР
Жюв и Фандор обедали вместе. Маленькую гостиную в доме на улице Тардье ярко освещали лучи осеннего солнца. Небо было ярко-голубым. Из окон виднелись многочисленные лестницы Монмартрского холма, по которым передвигался народ. В воскресный погожий день горожанам не сиделось дома. Принарядившись, они высыпали на улицу.
Денек действительно выдался на славу. Казалось, время пошло вспять, и в столицу снова вернулось лето. Жюв закрыл ставни с витражами. Комната погрузилась в таинственный полумрак. Отблески цветных стекол, преломляясь в хрустале бокалов, падали на белоснежную скатерть яркими мазками, делая ее похожей на палитру художника.
Инспектор повернулся к гостю:
– Так ты будешь омлет?
Журналист мотнул головой:
– Нет.
– Тебе не нравится, как я стряпаю?
– Что вы! Просто я не голоден.
Реакция Жюва была крайне неожиданной. Он резко вскочил, опрокинув стул, и принялся метаться по комнате, цедя сквозь зубы:
– Чертов болван! Он, видите ли, сыт!
Фандор с недоумением смотрел на своего друга. Тот сел и смущенно потупился:
– Извини, старина. Нервы ни к черту. Подумать только, двенадцать лет, двенадцать лет борьбы! И оказаться в таком положении…
Журналист взял его за руку:
– Что случилось, инспектор? Почему вы меня упрекаете?
Жюв отстранился.
– Что случилось… – повторил он. – Просто у меня лопнуло терпение!
– О чем вы?
Инспектор сжал кулак, и тонкий бокал хрустнул в его пальцах.
– Так больше не может продолжаться! Ладно – я. Рисковать жизнью – моя работа. Но я не могу смотреть, как ты ускоряешь себе дорогу на кладбище. И все из-за Элен!
Фандор нахмурился:
– Это не только ваша игра, инспектор. Мы тоже играем в нее, тут уж ничего не поделаешь.
– Эх, если бы это была игра!
Жюв замолчал. Прошло несколько минут, прежде чем он снова заговорил:
– Стыдно признаться, но порой мне кажется, что я схожу с ума…
Лоб его прорезали глубокие морщины.
– Каждую ночь я не могу сомкнуть глаз. Все думаю, думаю об одном и том же… И похоже, у тебя появляются те же симптомы.
– У меня? – удивился журналист.
– У тебя, у тебя. Будешь омлет?
– Я же сказал, что сыт.
– А когда ты ел в последний раз?
– Не помню… Вчера, кажется.
– То-то и оно! Вчера. А ведь ты молод и не должен бы жаловаться на отсутствие аппетита. Видно, ты тоже зациклился на одном, как и я…
Жюв шумно вздохнул.
– Мы оба чувствуем, что Фантомас где-то рядом, совсем близко. Но черт меня побери, если я знаю, что он задумал!
Он снова сжал кулаки.
– У этого чудовища слишком изощренная фантазия, чтобы мы могли предвидеть его поступки. Нам остается только ждать… А это невыносимо!
– Это точно, – невесело подтвердил Фандор. – Ожидание – страшная штука. Особенно, когда не знаешь, чего ждать.
Жюв кивнул:
– Совершенно верно. Кое-что нам, конечно, удалось. Что касается Бриджа-Владимира, то тут ты блестяще поработал. Однако этого, увы, мало. Одним преступником меньше, а мозг всей шайки на свободе. Честно говоря, я думал, что, поймав сына, мы быстро выйдем на отца. Но Владимир молчит, как рыба. Такое впечатление, что он получил указания от Фантомаса!
– Все может быть, – задумчиво проговорил журналист. – Меня это, по крайней мере, не удивило бы. Когда борешься с гигантским спрутом, бесполезно отсекать ему щупальца. Нужно поражать его в голову!
Они помолчали. Фандор машинально скатывал хлебные шарики.
– Да, кое-что нам удалось, – продолжал он после паузы. – Но и проколов было немало. Достаточно вспомнить, как мы подставили беднягу Мэксона. Теперь он вряд ли станет президентом жокей-клуба!
Снова воцарилось молчание. Друзья уныло смотрели в тарелки. О каком обеде могла идти речь! Невеселые мысли начисто лишили их аппетита Фандор встал и подошел к окну.
– Будь ты проклят, Фантомас! – прошептал он. – Неужели нам так и не удастся с тобой справиться?!
Пальцы его машинально выстукивали по стеклу барабанную дробь.
– Кто же это может быть? – повторял он в пространство.
Жюв усмехнулся и пожал плечами:
– Увы, дружище, не могу тебе ответить. Иначе я бы тут не рассиживался…
В голосе Жюва сквозила безнадежность. Ему лучше других было известно, что, имея дело с Фантомасом, можно получить удар с самой неожиданной стороны. За годы борьбы с Гением преступления не раз оказывалось, что негодяй скрывается под личиной достойнейшего члена общества, далекого от всяких подозрений. Наверняка и сейчас дело обстояло так же. Но кто?
В десятый раз инспектор перебирал в уме всех, кого ему довелось в последнее время увидеть на ипподроме. Но тщетно. Любой из завсегдатаев скачек теоретически мог оказаться Фантомасом, и никто из них не дал ни малейшего повода себя подозревать. Жюв поднял голову.
– А как у тебя дела с Флориссаном? Удалось что-нибудь выяснить?
Журналист нервно рассмеялся. Полицейский посмотрел на него с удивлением:
– В чем дело?
Фандор махнул рукой:
– Господин д'Оржель не относится к числу наших клиентов.
– Раньше ты так не считал!
– Обстоятельства изменились, – уклончиво сказал журналист. – Теперь я абсолютно убежден, что это не тот, кого мы ищем.
