Кларк возилась с ручками настройки и переключателями, а в голове у нее теснились мысли. Комнату, отражаясь от каменных стен, наполняло громкое, равномерное шипение. Девушка попробовала новую комбинацию настроек, и шипение сменило тональность, а потом переросло в пронзительный вой. Кларк подалась вперед в своем кресле: подобного звука она прежде не слышала. Осторожно коснувшись ручки настройки, она чуть-чуть, буквально на волосок изменила ее положение. Вой прервался, в эфире слышались лишь шумы помех. Сердце Кларк екнуло.
Потом в этом шуме ей послышалось что-то новое, какой-то слабый, напоминающий шепот ветра звук, который казался одновременно и не поддающимся идентификации, и странно знакомым. Он становился громче, словно бы приближаясь. Кларк напряженно вслушивалась, склонив голову к динамику, и не могла понять, что именно она слышит. Может ли это быть… Кларк оборвала себя и потрясла головой. Возможно, она все это просто выдумала. Или просто двинулась умом от отчаяния.
А звук между тем становился все громче и чище, и теперь, без сомнения, в нем можно было узнать человеческий голос. Ей не почудилось. По коже побежали мурашки, сердце в груди зачастило. Кларк узнала этот голос.
Это был голос ее мамы.
Теперь слова звучали на полную громкость.
– Проверка связи, – монотонно, словно повторяя эту фразу в тысячный раз, говорила мама, – проверка связи. Проверка связи.
Кларк закрыла глаза и позволила маминому голосу омыть ее, наполнить чудеснейшей смесью облегчения и радости, схожей с той, что возникает, когда сердце пережившего клиническую смерть пациента снова начинает биться. Когда Кларк потянулась к кнопке передачи, ее рука ходила ходуном.
– Мама? – дрожа от волнения, спросила она. – Это… это ты?
В эфире наступила тишина, такая долгая, что затаившая дыхание Кларк начала задыхаться.
– Кларк? Кларк? – Сомнений больше не осталось, это точно была ее мама. Потом на заднем плане зазвучал мужской голос, голос отца. Значит, это правда. Ее родители живы. – Кларк, где ты? – В мамином голосе было поровну изумления и недоверия. – Ты на Земле?
– Да… Я тут. Я… – Из груди вырвалось рыдание, а по щекам покатились слезы.
– Кларк, что происходит? С тобой все хорошо?
Она хотела бы сказать маме, что да, все хорошо, но могла только плакать. Это наконец нашли выход слезы, которые скопились в Кларк, когда она в оцепенелом бесчувствии многие месяцы томилась в Тюрьме, полагая, что осталась одна-одинешенька во всей Вселенной. Сердце наполнилось таким огромным счастьем, что от него было почти больно, и Кларк все плакала и плакала.
– Господи, Кларк, что с тобой? Что происходит? Ты где?
Кларк вытерла нос тыльной стороной ладони и попыталась перевести дыхание.
– Со мной все хорошо. Я просто поверить не могу, что нашла вас. Мне сказали, что вас казнили. Я-я просто думала, что вы умерли!
Она вспоминала бесконечные односторонние разговоры, которые мысленно вела со своими родителями последние полтора года, представляя, что они сказали бы о суде над ней, об Уэллсе и (это она воображала чаще всего) о чудесах Земли. И все эти полтора года на все обращенные к ним рассказы, мольбы и жалобы ответ был только один – гробовое молчание. А сейчас это молчание прервалось, и с ее сердца будто упал камень, о существовании которого Кларк раньше даже не догадывалась.
– Кларк, с нами все в порядке. Мы тут. Мы живы. Где ты? – Папин голос звучал так весомо, так обнадеживающе.
– Я в Маунт-Уэзер, – отозвалась она, улыбаясь и утирая нос рукавом. – А вы где?
– Ой, Кларк, – начала было мама, но тут связь резко прервалась, и эфир заполнил уже знакомый высокий вой.
– Нет! – закричала Кларк. – Нет, нет, нет! – В неистовстве она опять принялась крутить ручки настройки, но не могла поймать нужную волну. Слезы радости превратились в слезы разочарования, грудь теснила тревога. Кларк казалось, что она опять потеряла родителей. – Черт! – воскликнула она, снова схватившись за ручки. Она должна была снова связаться с мамой и папой.
Но, прежде чем Кларк успела сделать еще одну попытку, дверь открылась, и в радиорубку вошли несколько людей Макса.
– Кларк, – сказал один из них, – они явились. Идем.
– Но еще слишком рано, – испуганно проговорила девушка. – Как они оказались тут так быстро?
– Неизвестно. А нам пора выдвигаться на позиции.
Голова Кларк пошла кругом, когда она попыталась понять, что это значит. Родос и его охранники вот-вот атакуют Маунт-Уэзер.
– Но мы не готовы…
– Придется приготовиться, – ответили ей. – Пора идти.
Кларк вскочила, утерла слезы с лица, радуясь про себя, что все чересчур заняты и не станут выяснять, почему она плакала. Даже не оглянувшись на пульт, где мигали огоньки и, не переставая, шипели динамики, девушка выбежала из комнаты, готовая вооружиться и идти в бой.
Глава двадцать третья
Беллами
Плечо Беллами больше не болело. Бегущий по жилам адреналин оказался лучше любых обезболивающих. Парень переминался с ноги на ногу, руки прямо-таки чесались – так ему хотелось вооружиться. Беллами никак не мог решить, что доставит ему большее удовлетворение – засадить в горло Родоса одну из своих прекрасно отцентрованных стрел или проткнуть копьем его брюхо.
Наземники собрались в холле, который превратился теперь в военный штаб. Многие из взрослых вооружились ножами, копьями и какими-то странными луками. Другие готовились к тому, чтобы увести подальше в укрытие детей и стариков. Беллами потянулся за луком и нахмурился, проверяя состояние тетивы.
– Ты уверен, что это хорошая идея? – негромко спросила его Кларк. – Бел, ты ведь был ранен. И до полного выздоровления тебе как до Луны.
– Побереги дыхалку, Гриффин, – ища стрелы, ответил ей Беллами. – Ты же знаешь, хрен я буду сидеть тут и ковырять в носу, пока остальные станут рисковать ради меня жизнью.
– Тогда будь осторожен.
Ее лицо было бледным, а глаза – заплаканными. За те несколько минут, что они провели вместе, готовясь к бою, Кларк успела рассказать о разговоре с родителями. Однако времени, чтобы отпраздновать это маленькое чудо, у них не было: следовало целиком сосредоточиться на первоочередной задаче – заставить Родоса пожалеть о том, что он вообще ступил на Землю.
– Осторожность – мое второе имя, – заявил Беллами, откладывая стрелы, которые он уже успел осмотреть.
Кларк улыбнулась:
– Не удивлюсь, если окажется, что в твое полное имя входят также слова Опасность и Победа.
– Так и есть. Меня зовут Беллами Осторожность Опасность Победа Блэйк.
– Мне завидно. У меня-то даже второго имени нет, не говоря о третьем и четвертом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
