Понравился Льву Захаровичу и другой подарок Кудрякова — шапка с козырьком с оторочкой из меха бобра. Леонид Леонидович объяснил, что в их армии, такие шапки положены только полковникам и генералам. Новый наряд начальника ГлавПУра завершали зимние ботинки с высокими берцами. Как объяснили Мехлису, берцы ни в чем не уступали валенкам по теплу, но ходить в них намного удобнее. В том, что новая обувь теплее и красивее, Лев Захарович убедился лично, а вот насчет удобства он бы поспорил: пока завяжешь или развяжешь шнурки — намучаешься, да и носков для них не напасешься. То ли дело валенки с портянками!
Самым богатым подарком стал баул, укомплектованный разнообразным обмундированием. Начальник ГлавПУра наскоро просмотрел содержимое и подивился тому, насколько потомки продумали комплектацию. В просторном мешке с широкими лямками для переноски на спине или плече лежал полный комплект полевого обмундирования, включая летний и зимний камуфлированный костюм, летние ботинки с высокими берцами, кепка с козырьком, пластиковая фляга, котелок и множество других мелочей.
Но, Мехлис не был бы Мехлисом, если бы он принял такой щедрый дар. После короткой торжественной речи Кудрякова, поздравлений Логинова и ещё нескольких человек, Лев Захарович тяжело вздохнул и принялся стягивать понравившийся пуховик с плеч. Бескорыстные дарители обомлели, а начальник ГлавПУра объяснил:
— Товарищи! Не скрою, ваша забота и внимание — очень приятны, но принять столь щедрый дар не могу. Права такого не имею.
— Лев Захарович! Ваша принципиальность известна, но, пожалуйста, не отказывайтесь от подарка! Мы так старались, готовились… — принялся уговаривать Логинов.
— Михаил Силантьевич, а разве это Ваши личные вещи? Или Леонид Леонидович решил подарить что-то со своего плеча?
— Что Вы, Лев Захарович Конечно же нет. Все образцы новые, не ношенные, из магазина.
— Вот! — поднял Мехлис указательный палец, — Из магазина! Значит они — государственные, хоть и были куплены товарищем Кудряковым в 2019 году!
— Но, хотя бы купить Вы их можете? — спросил Логинов.
— Могу. — согласился Мехлис. — А по каким ценам? Боюсь, что на столь роскошные подарки моих наличных денег не хватит.
— Погодите! — вскричал Кудряков, — Есть предложение: официально оформить комплект, как имущество высшего командного состава, выданное товарищу Мехлису в опытную носку. Документальное оформление беру на себя. Лев Захарович распишется в накладной, а по прибытии в Москву — отчитается перед интендантами. Аналогично поступим и с остальными подарочными комплектами. Устроит, Лев Захарович?
Мехлис ненадолго задумался, но, пересилив себя, кивнул.
— Товарищ Кудряков! Просьба — укажите стоимость каждого предмета в ценах 2019 года. Так надо.
Логинов с Кудряковым облегченно выдохнули.
***
Накинув куртку и зашнуровав берцы, начальник ГлавПУра пошёл на выход из Торгового Центра. Хоть в помещении комфортно и тепло, но ему захотелось подышать свежим морозным воздухом. Он вышел из здания, спустился по ступенькам и принялся ходить взад и вперед, обдумывая дальнейшие действия. Яркое солнце слепило глаза, под ногами поскрипывал снег, мороз прихватывал щёки и нос. Мехлис осмотрелся. Сверкающая стеклом глыба торгового центра по-прежнему создавала впечатление чего-то неземного, но стоило сместить взор в сторону — и всё вставало на привычные места: посёлок, заваленный снегом, слабо различимые дома, из труб которых тянулись в небо ровные столбы дыма, бредущая лошадь, запряженная в сани. Умиротворяющая, настраивающая на позитив, картина мира.
От созерцания местных красот отвлёк тонкий мальчишеский голосок:
— Товарищ Армейский Комиссар 1-го ранга! Товарищ Мехлис!
— А? Чего? Кто здесь?
— Товарищ комиссар, это Лёня, оператор квадролёта. Возьмите нас на войну! Ну пожалуйста…
— На какую войну? — буркнул недовольный Мехлис, — И покажитесь уже.
Из тени здания вышел юноша, скорее даже мальчик. Комиссар присмотрелся, его собеседнику на вид было лет 15–16.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— На какую войну собрались, кто эти «мы» и что за квадролёт?
— Мы — это я, Васёк, Колька и Митька. Война — наших с финнами, а квадрик или квадролёт — летательный аппарат, с тепловизором, прибором ночного видения и видеокамерой. С их помощью мы следим, чтобы к ТЦ не подошёл посторонний.
— Теперь понятнее. Вот только с квадриком ясности не прибавилось.
— Одну минуту, товарищ комиссар. Разрешите лучше показать.
С этими словами юноша подошёл к Мехлису, вытащил из-за спины оснащённый винтами прибор и приступил к демонстрации. Внимательно глядя на экран, Лев Захарович с интересом слушал рассказчика. Через десяток минут он поднял руку и остановил Васю:
— Стоп! А что это за светящееся пятно?
— Человек. Он за ТЦ уже минут двадцать наблюдает, прячется. Думает, что его не видно.
— А вы значит видите?
— Давно засекли. Ещё на подступах. Доложили старшему смены, теперь ждём, чего гражданин предпримет. Если что не так — смена нарушителя повяжет.
— Н-да, лихо у вас дело поставлено. И давно так работаете?
— С первых часов перемещения. Товарищ Логинов приказал, нас и назначили. Вообще-то нас десяток, работаем по четыре часа, в две смены.
— Даже дети? — удивился Мехлис.
— Мне восемнадцать. — обиженно буркнул Вася. — Я, Колька и Митька работаем в «Цифросети», ещё двое из нашей смены — охранники.
— А где вы учились?
— Обращаться с квадриками? Наша группа — в Доме пионеров. Где остальные — не знаю.
— Так, с этим разобрались. Теперь поговорим о войне, точнее зачем вы на нее так рвётесь.
— Товарищ Мехлис, мы уже год, как занимаемся у Цезаря, извините — у Андрея Николаевича. Пару месяцев назад, он дал задание: подготовить выступление по Советско-Финской войне. Доклад со слайдами готов, срок сдачи — завтра. Цезарь, конечно, спуску не даёт, но творческий подход ценит. Засев за мемуары и справочники, мы как смогли изучили ход сражений, но затем решили пофантазировать: как помочь нашим, имея на руках квадрики и современное автоматическое оружие.
— Каковы же результаты? — усмехнулся комиссар.
— Положительные. — серьёзно ответил паренёк, — Предварительные расчёты показывают, что работа оператора разведки сведёт на «нет» деятельность финских диверсантов, существенно уменьшит потери от снайперского огня, и позволит взломать «линию Маннергейма» с меньшими потерями.
Мехлис аж присвистнул от удивления.
— Та-а-а-а-а-к. — протянул он. — Можем сейчас посмотреть доклад с расчётами?
— Можем. Он в раздевалке, в ящике для одежды. Так, а с нами что?
— Решу по итогам.
— Товарищ армейский комиссар 1-го ранга! Разрешите! — раздался голос Грязева.
Мехлис обернулся к начальнику своей охраны и приглашающе махнул рукой:
— Слушаю, Василий Семёнович.
— Я по поводу Вашего приказания. Могу доложить, но без посторонних. — мотнул головой интендант в сторону юноши.
— Вася, пока иди и подожди меня внутри, у входа в здание, — обратился комиссар к добровольцу, — Разговор ещё не закончен.
Васёк потрусил в ТЦ, но увидев за стёклами друзей, ожидавших результатов общения с грозным начальством, приободрился и поступь его стала уверенной, а взгляд — гордым. Ещё бы — не побоялся разговора с сами Мехлисом, сведений о котором было мало, а ходившие слухи были далеко не в пользу начальника ГлавПУра.
— Что у вас, товарищ Грязев?
— С учетом сжатых сроков, с обстановкой ознакомился, первоначальные выводы подготовил. Настрой «попаданцев» — положительный, большинство готово включиться в работу и помогать Родине. Пресечены истерики и панические разговоры. Замполит ВОХРовцев, товарищ Муромцев работает с каждым «потомком», поддавшимся истерике и унынию. Процесс долгий, сложный, но со временем — должно получиться. На сердце рубцы, конечно, останутся, тяжело потерять одномоментно всех родных и близких, но ничего не поделаешь.
— С этим понятно. Антисоветчики есть?
