не дать лишний козырь в руки конкурентов. Узнав о романе детей, те наверняка начнут копать, при каких обстоятельствах молодые люди познакомились. И наверняка докопаются. А всплытие информации о том, что оба учились в той школе, никому не нужно. Это было бы настоящей катастрофой и даже позором. Поэтому разумнее всего просто подать это как самый обычный брачный союз между двумя богатыми и влиятельными семьями, не более. И как говорится: «Все счастливы, все довольны».
Пока мужчины занимались этой стороной вопроса, женщины занимались другой. Матери усердно готовились к банкету, который наметили провести в поместье Джексонов. И если само венчание планируется провести во всеуслышание, и на него может прийти любой, кто пожелает, то банкет предназначен лишь для высших слоев. Гордон Джексон и Ричард Крамер вместе составили список имен тех, кто должен был присутствовать. И в то время, как венчание было лишь парадной скорлупой, то банкет был самим орехом. Словно официальная договоренность и закрепление союза при свидетелях. Все главные шишки города должны узнать и увидеть лично, что семья Джексон и семья Крамер отныне скреплены союзом и являются для остальных единым целым. То есть, всё, что касается семьи Джексон, отныне касается и семьи Крамер, и наоборот. Теперь остальным нужно вдвойне считаться с этими семьями и уважать.
И пока у взрослых было дел невпроворот, Дамиан просто сходил сума от безделья. Он даже пару раз хотел нарушить договоренность и втихаря смотать из дома к Элис, но разумно брал себя в руки. Если бы у него не появилось столько свободного времени, он бы, конечно же, даже не думал об этом. Но все были заняты делами, и его учеба была на месяц отсрочена. «Подождет» — спокойно заявил Гордон, и дед понимающе закивал головой. После, старик похлопал парня по плечу и как-то уж очень довольно заулыбался.
— Шустрый ты парень, Дамиан Джексон. Далеко пойдешь.
Тогда Дамиан так и не понял, что именно имел в виду старик. То-ли беременность Элис, то ли свадьбу, то ли, в конце концов, саму учебу. Хотя, судя по лицу старикана, последнее вряд ли. Уж больно хитрую рожу тот состряпал. Но Дамиану это было не особо важно. Единственное, что крутилось в горячих молодых мозгах, на тот момент: «Хочу увидеть Элис. Бля, хочу ее увидеть».
И, возможно, он бы рванул к ней, в конце концов, но хорошо, Кристофер был под боком. Выпивая вино в комнате младшего брата, старший всячески отвлекал его. Дамиан назойливо занимал себя тем, что рассказывал брату о том, как жил в той закрытой школе. Как поначалу думал, что был влюблен в другую девушку. Ту звали Диана Мур. Кристофер даже перебивал его на некоторых моментах, говоря, что фамилия какая-то знакомая. Тогда младший рассказал о том, кто такая Диана и как она вообще попал туда. Говорил, что хоть сама девушка не очень любила говорить об этом, но все же кое-что рассказала. Сказала, что пыталась покончить с собой из-за того, что ее домогался отчим. И однажды она решила рассказать маме об этом, а она наорала на нее и даже хотела выгнать из дома за клевету. Тогда девушка наглоталась таблеток. Но ее нашел этот самый отчим. В итоге, все это вылилось в то, что они решили, мол, Диана просто избалованный ребенок и ей необходимо воспитание и психиатрическая помощь. Так она и попал туда. И когда Дамиан впервые увидел ее там, девушка выглядела сломленной. Вот он ее и пожалел. А потом понял, что она еще и красивая, и понеслось.
— Как же тогда тебя угораздило променять такую хорошую и красивую девушку на Элис? Нет, она, конечно, тоже ничего, но вот характер, по-моему, не очень, — удивленно спросил Кристофер, аж отложив бокал с вином.
— Да хуй знает, — Дамиан задумчиво скосил взгляд в сторону окна. — Быть может потому, что мы с ней как-то очень похожи и не похожи одновременно?..
Старший улыбнулся.
— Наверное. Так как вы познакомились, давай, рассказывай.
— О-о. А вот это вообще отдельная история, — ухмыльнулся младший, — Все рассказывать не буду, но готовься. Там такое было…
Нервно выдохнув, Элис с ног до головы оглядела себя в зеркало. Особенно область живота. Хоть всего две с половиной недели прошло, ей уже казалось, что живот начинает выпирать. Но в реальности там не было и намека.
Новость о беременности была шокирующей. Все произошло так неожиданно. И почему тогда это в голову не пришло, что она может забеременеть. И этот дурак. Без презика ему захотелось. Теперь Элис на дне венчания будет выглядеть как разжиревшая свинья. Ребенка она завести совсем не против, пусть даже страшно, но вот на церемонии выглядеть как бочка…
— Готова? — войдя в комнату без стука, спросила Урсула. Элис машинально кивнула и развернулась к ней. Мать внимательно оглядела дочь с ног до головы.
— Ну, как? — нервно улыбнулась девушка.
— Практически идеально, — удовлетворенно, но сдержанно улыбнулась женщина и достала из кармана цепочку из белого золота с изумрудом. Расстегнула застежку и подошла к ней. Элис повернулась спиной к матери. Урсула аккуратно надела на ее шею аксессуар и опустил руки дочери на плечи. Взглянув на отражение в зеркале, с усилием неловко улыбнулась.
— Сегодня ты ослепительна. Твой жених не сможет отвести от тебя глаз.
После этих слов наступила неловкая пауза. Обе раскраснелись и от смущения отвели взгляды. Элис не привыкла слышать от матери такие слова, а мать не привыкла ей такое говорить. Быстро убрав свои руки, Урсула прочистила горло и спешно направилась к выходу.
— Ждем тебя в гостиной. Поспеши.
Проводив взглядом маму, красная с головы до пят девушка, нервно улыбнулась. «Уж лучше бы сказала, что уродина», — смущенно подумала она, бережно теребя в руке кулон, надетый мамой. У самой сердце бешено колотилось от волнения.
— Может, черный все-таки надеть? — кривя губы, пробубнил Дамиан, оглядывая свое отражение в зеркале.
— Нет, тебе идет белый, — настаивая на своем, сказал Кристофер.
— И прилизали как пижона. Мне не нравится, — продолжил младший.
— Красивая прическа, ты аж на модель стал похож.
— Это все из-за того, что меня накрасили. Нахера вообще? Я выгляжу как слащавый педик, — стряпая крайне недовольную мину, Дамиан стоял и крутился возле зеркала.
— Поверь мне. Как только Элис тебя увидит, влюбится второй раз.
Дамиан с ухмылкой покосился на старшего, словно тот сморозил какую-то глупость.
— Ему нравятся бруталы. Альфачи. А не вот это, — Дамиан подхватил мелкие золотые цепочки, что висели на шее, и потрепал их.
— Пусть так. Но тебя так нарядили не для
