Тут на самом деле таких было три, и одно из них выделили нам — подальше от основного экипажа, чтобы не мозолили глаза честным матросам.
— О, граф, изволили пожаловать? — спросил меня парень с верхней койки.
Нам с Киттером, так звали парня, выделили то самое помещение карцера, в котором до этого я уже был. Сюда запретили ходить обычным матросам, так что вдвоём мы чувствовали себя вполне сносно. Парень сидел в одной рубахе, только белого, а не чёрного цвета, и с закатанными до колена штанами. Босые ноги он сложил на противоположную койку и опирался на стену. В руках деревянная кружка, из которой мой знакомый отпивал время от времени.
Помещение нагрелось, но мой новый знакомый не был универсалом и поэтому ничего с этим сделать не мог. Я быстро магией проветрил наши покои, за что получил благодарный кивок.
— Не хочу изменять себе, барон, ваше общество меня вполне устраивает, несмотря на всё это. — я обвёл руками наше небольшое помещение.
— Тогда прошу. — он протянул мне вторую кружку, такую же как у него.
Я понюхал содержимое — в нос ударил неприятный запах спиртного и каких-то еле узнаваемых фруктов. Сделал быстрый глоток — горло обожгло, полез в свою сумку и достал армейский сухарь. Еле отгрыз кусок этого чуда из стандартного пайка, удивляясь как не сломал зубы. Судя по датам на упаковках — ещё времён гражданской войны.
— Какой…Букет… — проговорил с паузами я, морщась от неприятного запаха и вкуса. — Видимо урожай года эдак семидесятого, с личных виноградников герцогини Терн’Асти.
В голову сразу немного дало, я присел на своё ложе и тоже вытянул ноги на противоположную койку. На моей же теперь был матрас, подушка, одеяло. Правда если снаружи было уже прохладнее чем в Сейне, то внутри корабль неплохо так разогревался. Так что последнее мне пока было ни к чему, наоборот приходилось заклинанием проветривать наше душное помещение.
— Вкус у вас есть, в этом не откажешь, граф, совершенно верно. — насмешливо-серьёзно кивнул парень. — Только с годом ошиблись, шестьдесят пятый, с половиной.
Киттер Тривил, которого я уже видел несколько раз в университете и при поступлении, оказался отличным парнем. Собирался поступать на обычный лекарский факультет, но внезапно воодушевившись моим поступком отправился к боевым лекарям. Внешне он походил больше на местных мужчин — через чур худой, низкий, хоть и выше среднего. Но в душе это был настоящий мужчина, боец, который пережил всё что случилось с его семьёй и продолжал жить. Он твёрдо намеревался стать офицером, и общаясь с ним я понимал, что парень дойдёт до конца, без сомнений.
— Граф, барон, я крайне возмущена что вы начали дегустацию без меня! — рядом со мной на койку плюхнулась Кейт, отняла кружку и принюхавшись сделала глоток, так же, как и я, поморщилась, сказала сквозь зубы: — Чувствуются нотки…
— Нотки сивухи чувствуются. — буркнул я.
Нашёл эту бутылку как раз во время инвентаризации съестных запасов. Пока таскал, разбирал, переписывал и считал мешки, ящики и бочки, обнаружил среди всего отваливающуюся дощечку. Быстро её убрав, увидел тайник, в котором лежала большая закупоренная бутылка. Судя по виду —, хранилась она тут уже не первый год. Видимо какая-то уважаемая дама припрятала в старые времена, а потом оказалась переведена на другое судно.
— Кто-то сказал сивуха? — раздался ещё один девичий голос от решетчатой двери.
В комнату заскочила стройная фигура в тёмно-серой форме, быстро поднялась на верхнюю полку и устроилась рядом с бароном. Она обхватила его правую руку и забрала кружку, понюхала и хмыкнув быстро сделала глоток. Немного поморщилась, достала сухарь и зажевала, потом наконец расслабилась и выдала:
— Всем привет!
Рыжеволосая Оста Виргил, веснушчатая, всегда весёлая и очень простая девушка, сокурсница Киттера, тоже боевой лекарь. Судя по её поведению, она уже присвоила парня себе, а он особо и не сопротивлялся. Правда она была простонародная, но кажется парню на это плевать.
Да и вообще я заметил, что здесь не университет, в котором часто равенство только на словах. Тут каждый из нас драил палубу под руководством старших солдат или сержантов. После двух-трёх таких дней, когда тебя шпыняют и наказывают за всё подряд словно ребёнка, на титулы становится плевать. Титулы они там — на суше, а здесь всё по-другому.
Правда вот Кейт тоже подозрительно похоже себя ведёт. Может забрать у меня еду из рук и откусить, чтобы это ни было, и всё это с таким хозяйским видом. Оно вроде как и не напрягает, но точно настораживает — девушка и правда уже видимо решила что между нами что-то есть. Но я всё равно был рад за неё — она немного приоткрывалась мне временами, и я чувствовал всё. Из подруги так и шёл огромный поток уверенности в своих силах, решимости, смелости.
Корабль вдруг резко накренился, мы это почувствовали и удержались, даже особо не хватаясь за всё подряд как это было в первые разы. Менялся курс, судя по всему, сейчас уходили левее. Такое бывало, но обычно днём. На ночь глядя капитан никогда не давала команд на резкие манёвры. Когда выровнялись, я спросил осторожно у Кейт:
— Что это?
— Голем кошмарит команду. — пожала плечами та, отпивая ещё напитка.
«Голем» — так прозвали нашего капитана за её деревянную ногу и закрытый глаз. Она, как мне объяснили, категорически не хотела возиться с нормальными протезами. Они отнимали часть силы, которая ей может понадобиться в бою, и поэтому женщина использовала такие архаичные приспособления.
— Наска буйствует? — спросил Киттер, переводя тему и забирая кружку у своей подруги и отхлёбывая.
Я поднялся, взял бутылку сбоку от него, налил в нашу с Кейт тару и отхлебнув снова поморщившись. В голову ударило почти сразу, в этот раз сильнее, упал пятой точкой на койку. Кейт заботливо подхватила пойло и тоже приложилась.
— Сегодня нормально, видимо кончились у неё дни… — ответил и не договорил, получив локтем в живот, осуждающе посмотрел на дочку герцогини, добавил: — Мало в бутылке осталось, жаль, так хорошо вечером расслабиться.
— Да уж, всему когда-то приходит конец, граф. — потешно вздохнул Киттер.
— Достанем, да и получше этого недоразумения. — улыбнулась Кейт.
— Не понял?! — возмутились мы в унисон с другом.
Она хитро всех обвела взглядом, схватилась за свою флягу на поясе и открыв крышку протянула мне. Я вдохнул аромат и охнул — как же вкусно, как же приятно пахнет, такого никогда и не пробовал. Сделал осторожный глоток, почувствовал, как приятное тепло расходится от горла и ниже, к животу. Всё медленно, осторожно,
