- Ты этот испытание сдать?
- Да – моё тело передёрнуло от болезненных воспоминаний.
Голендил стал переводить мои слова. А моя память унесла меня в прошлое.
***
Наставник ввел меня и ещё одного моего сокурсника в комнату. Оставив нас посреди комнаты, он отошёл к группе преподавателей. Мы оба были добровольцами. Это испытание было необязательным, но его прохождение давало магу дополнительные бонусы при назначении на место. К этому испытанию допускали не всех, а только успешно прошедших отбор по состоянию здоровья физического и психического. Получить допуск к этому испытанию тогда было равносильно попаданию в магическую элиту. Так я тогда думал. Оглядевшись, я понял, что был прав по поводу элиты, но при этом загрустил. В комнате, помимо нас, находились только отпрыски магических родов. Благородные и высокородные дети могущественных магов Империи.
- Так! – раздался голос одного из них – А вы двое, что сюда припёрлись? Валите отсюда. Здесь место только для благородных волшебников.
Я обернулся и вперил взгляд в лицо своего противника. Это был один из сынков мага, приближённого к особе императора. Его отец едва ли не каждый день видел императора. Я тогда только слышал о том, что он правит нашей империей, но видеть не доводилось. И удастся ли когда-нибудь – не знал. Но сдаваться и уходить отсюда я не собирался. Запахло ссорой. Я не считал своего противника сильнее себя. В случае конфликта было неясно, кому достанется победа.
- Не тебе судить, кому сдавать это испытание. – Раздался голос наставника. Мы обернулись. Хаттон был абсолютно спокоен, но связываться с ним не хотелось никому. – За испытание платит император. Решение принимает совет учителей.
Моему сопернику пришлось подчиниться. Своего мнения он не поменял, но спорить не стал.
- Всем приготовиться – раздался голос ещё одного из наставников.
Мы стали расходиться по своим местам. Для каждого из нас приготовили ложе, больше напоминающее гамаки на кораблях, в которых спят матросы. Я залез в свой гамак и начал ждать. Так получилось, что мы оба оказались отделены от магов из благородных семейств. Мне было всё равно. За всё время обучения я не сошёлся ни с одним из них. Каждый из них открыто высказывал к нам, низкорождённым своё презрение. Я был готов к чему-нибудь подобному. Когда закончилось шевеление, и последний из нас оказался в своём ложе, наставник продолжил.
- Слушать внимательно. От этого зависят ваши жизни. Сейчас вы ещё можете отказаться и уйти. Но начав испытания, вы должны будете пройти их до конца. Попытка сойти с испытания приведёт вас к психической и умственной нестабильности. Те, кто не прошёл весь путь испытания, заканчивают сумасшествием или погибают. Также вы можете погибнуть в ходе испытания.Думайте прежде, чем совершить первый шаг.
Он замолчал, давая нам возможность обдумать его слова. Я знал, о чём он говорит. Нам показывали людей-растений с безумным взглядом, пускающих слюну и гадящих под себя. Им специально сохраняли жизнь, чтобы они были примером для нас. Мы же и ухаживали за ними. Впечатление было жутким. Но я был молод и верил, что это испытание мне по плечу. Сегодня я не уверен, что согласился бы пройти его ещё раз.
- Сейчас вам дадут зелье, – продолжил наставник – которое погрузит вас в транс. Боль, которую вы будете испытывать, будет вызвана возбуждением нервных окончаний. Ваша задача – подавить боль. Найти способ её контролировать. Вас этому учили.
Наступило молчание. Некоторое время я ждал. Наконец, ко мне подошёл один из наставников. В его руках был кубок с напитком.
- Сынок, ты принял решение? – ласково спросил он. – обратного пути нет.
Вместо ответа я схватил кубок из его руки и отпил изрядный глоток. Холодное обжигающее пламя побежало по моему пищеводу в желудок. Мне стало нечем дышать. Потребовалось значительное усилие, чтобы сделать вдох.
- Больше не надо – кубок забрали из моих рук.
Я лёг и стал ждать. Сначала ничего не происходило. Потом я почувствовал сильную резь в желудке. «Началось» - подумал я. Мир начал постепенно вращаться. Казалось, будто я падаю в глубокий колодец. Мир стал отдаляться от меня. Я чувствовал, как дёрнулся. Наверное, я что-то говорил, шевелил руками. Вокруг на пределе слуха раздавались крики моих однокурсников, проходящих это же испытание. Потом и это пропало. Хорошо, что я был в глубоком гамаке. Он надёжно удерживал меня от падений на пол. Моё тело стало подавать сигналы боли. Я не мог понять, что именно болит. Болело всё тело. Каждая клеточка тела изнывала от боли. Время остановилось. Моё тело было одной большой болью. Я перестал чувствовать руки и ноги. Боль постепенно нарастала. И я погружался в неё. Меня стало захлёстывать отчаяние. Боже! Зачем я на это решился. Боль меня убьёт или сведёт с ума. Время? Сколько уже прошло времени? Сколько это будет длиться времени? Кажется, я оглох от собственного крика. Рядом раздавались такие же крики других учеников.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
И тогда случилось это. Нет, случилось ЭТО! На меня обрушился мрак. Я перестал видеть происходящее вокруг. Руки и ноги уже отсутствовали. Я не чувствовал их, они мне не подчинялись. Теперь я потерял связь с миром посредством глаз. Я закричал. Пытался потрогать глаза руками и не смог. Теперь мир ограничился до маленькой точки. И в этой точке находились только я и моя боль. Больше ничего не существовало. Ни мира, ни времени, ни моего тела. Я был болью. От боли я не мог соображать. И всё-таки на грани моего сознания родилась мысль. В моём мозгу для неё не было места. Там была только боль. Сначала она предстала передо мной как нечто чужеродное. Представьте некий предмет, плавающий посреди океана. Я был этим океаном, и боль была водой этого океана. И вот моя мысль была таким предметом. Я смотрел на неё, чувствовал её, но она не доходила до моего сознания. Не растворялась в океане моего сознания и боли. Вот так мы и плавали рядом. Я и моя мысль.
Боже! Кажется, я перестаю воспринимать боль, как нечто чуждое моему сознанию. Я уже встречался с таким явлением. Допустим, вы пробили руку гвоздём. Вам больно. Но вы не можете вынуть гвоздь по определённой причине. Постепенно вы смиряетесь с болью, как с чем-то неизбежным и даже необходимым. Вот так и я стал смиряться с болью моего сознания. Это больно, это неприятно, но можно терпеть. А главное, можно думать. Что же может усмирить мою боль. Кажется, это говорит со мной моя мысль? Или я с ней разговариваю? Нет, что вы? Это не слова, а образ! Инородный образ на ярко красном колышущемся океане моей боли. Интересно. Я вглядываюсь в эту деталь, и боль отступает на второй план. Вот ты о чём, мысль.
Я начинаю следовать мысли.
- Говори…
- Боль рождается от спазмов, расслабь мышцы…
- Интересная ты, разговариваешь…
- Не говори – действуй…
- Да…
- Я расслабляю ноги и руки… У меня нет рук и ног!
- Делай образ…
- Ноги и руки провисли как верёвки. Они расслаблены…
- Теперь грудь… живот… пах… ягодицы… поясница… спина… лопатки… шея…
- Я спокоен… я совершенно спокоен… мой разум спокоен… мой дух спокоен…
- Расслабляется мой затылок… темя… виски… уши… челюсть… щёки… губы… язык. Мышцы обвисли как на корабле паруса в штиль.
- Здесь кругом боль, но я сосредоточен на образе.
- Расслаблены мышцы моего лба… бровей… носа… скул… век… глаз.
- Я расслабляю свой мозг. Все лишние мысли уходят. Моё дыхание спокойно. Вдохи и выдохи. Сердце работает спокойно.
- Я отключаю свою боль. Мой дух – это спокойное озеро в лесу. В нём отражаются небо и окружающие деревья. Это мой образ.
- Вокруг боль. Она как температура воды. Вода нагревается и бурлит. Я охлаждаю воду. Ниже температура. Вода успокаивается. Образ спокойной воды. Ещё ниже температура. Вода успокаивается. Образ спокойной воды.
- Я спокоен… я совершенно спокоен. Образ спокойной воды. Эмоции – это ветер. Вода покрывается волнами и теряет спокойствие. Я успокаиваю ветер. Вода успокаивается. Образ спокойной воды.
