Пока остальные группы гоблинов досюда не добрались, надо пользоваться моментом.
Где я ещё в ближайшее время смогу качнуться? Так что бегу навстречу самым шустрым гоблинам, предвкушая почти халявный опыт.
Зэки у меня за спиной моего энтузиазма не оценили, покрутили пальцами у виска и продолжили с нетерпением ждать своей очереди. А вот гоблины мне рады.
Сразу видно, гостеприимные ребята. Бегут, улыбаются, улюлюкают, руками размахивают. Правда, в руках у них тыкалки-резалки всякие, ну да это детали.
Вжух. Грузик влетает в скалящуюся пасть гоблина вместе с зубами.
— Кха! — давится он инородным предметом.
Рывок цепи на себя и тут же удар внутренней острой частью крюка по шее. Кровь вырывается фонтаном, но на меня не попадает, так как я уже бегу дальше.
— Торопыга был голодный, проглотил утюг холодный!
При всей своей браваде, слегка нервничаю, отчего в голову приходит всякая ерунда и, не задерживаясь, выплескивается в мир посредством вербальных конструкций.
Видимо, общение с Доцентом на меня плохо влияет.
В следующую парочку летят ментальная игла и ментальный диск.
Гоблин, в которого попала игла, замирает на месте, и обзаводится незапланированным разрезом в области шеи. Минус один. Диск срабатывает лучше.
Гоблин просто падает, как подкошенный и начинает дергаться, словно в эпилептическом припадке. Удар грузиков в затылок прерывает его мучения и заодно жалкую жизнь.
Начинаю забирать вбок, чтобы, сделав круг почета, вернуться обратно к балкону. Надеюсь, им хватит времени, чтобы забраться.
За гоблинов дают сущие копейки, 4–6 ОР. Ничтожно мало, но зато почти без напряга. Лучше косить траву, чем траха… заниматься процессом совокупления с баобабом.
Поэтому бегаю и избавляю этот мир от самых инициативных гоблинов. Сопротивления они практически не оказывают.
И чего, спрашивается, бандитос от них убегали? Нашли бы укрытие какое и перемололи бы задохликов. Я вот уже с десяток отправил на перерождение и даже не вспотел.
— Ууууу! — вой раздался внезапно и довольно близко.
Я от неожиданности даже удар смазал. Пришлось добивать беднягу.
А то ходил бы до конца жизни с вмятой скулой. И так не особо симпатичный сам по себе, а тут ещё такое украшение. Ни одна уважающая себя гоблинша на такого «красавчика», прости Господи, не взглянет.
Что до воя, есть в нем нотки ментальной атаки, но до визгунов им, конечно, ещё далеко.
Оглядываюсь назад — процесс эвакуации почти завершен. Остались только Бугай с Паханом.
Очередного зэка только что затянули наверх и сбросили вниз веревку. Стоп. А почему она одна? Смотрю на стену и вижу жалкий обрывок, свисающий на месте одной из веревок.
Ещё один обрывок, тот, при помощи которого я спустился вниз, на месте, как и держащий её зэк. Хех, ответственный какой.
Брфуум!
Поворачиваюсь, и вижу, как в десятке метров от меня возникает трещина в стене дома. Видимо, кто-то не слышал про предназначение улиц и дорог. Или слышал, но плевать хотел.
Нам с такими типами не по пути, так что ходу, ходу!
Бегу обратно, тем более что и гоблины как-то присмирели и перестали проявлять избыточную активность. Бугая тащат наверх и, судя по скорости подъема, тащат в несколько рук.
Вот он наверху, и веревка летит вниз. Пахан оглядывается на меня, хватается за веревку, но чего-то ждет.
Брфуум! Бах!
В этот раз шум громче. Бросаю взгляд через плечо и вижу торчащую в проломе морду жука. Не понял…
Но и это ещё не все. На спине жука восседает… гоблин с костяным рогом!
Это что, зеленые коротышки заделались в дрессировщиков? Но ведь раньше…
Стоп. Неужели все дело в том, что я убил матку жуков? Если так, то у гоблов скоро возникнут крупные проблемы.
Одно дело — драться с гоблинами, другое, с дрессированными жуками. Хотя, что мешает гоблам поступить так же?
Все эти мысли молнией пронеслись в голове, и принялся аккуратно отступать к нашей башне.
Казалось, бы, подумаешь, жук. И я, в принципе, согласен. Но как обычно, есть один нюанс.
Он там явно не один. Просто именно этот вот решил срезать напрямую. Остальных видно дальше по улице, и бегут они явно сюда.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Хм, пора валить… Что там с подъемом? Резко срезаю свою дугу и бегу назад, благо, уже недалеко.
И вижу, как Пахан дергает веревку и его начинают тянуть наверх.
Кххрр!
От резкого рывка веревка рвется, и бандит летит вниз. Правда, надо отдать ему должное, приземляется он на ноги.
Смотрит наверх, на лица удивленных товарищей, на обрывок веревки в своих руках. Сворачивает её и вешает через шею. Ишь ты какой рачительный.
— Ну что, братан, не повезло нам, а? — усмехается он.
Вот только во взгляде его нет страха. Только готовность идти до конца. Достойно уважения. Невзирая на сложившееся у меня о нём впечатление — Достойно.
Глава 26
Оглядываюсь назад и вижу, как на площадь вытекают ещё две группы гоблинов, одна за другой. И с ними идут жуки.
Не то, чтобы прям здоровенные. Один на один я бы с любым из них справился на изи. Но вот ведь незадача, они не одни, а с группой поддержки.
Мелкие зубастые пи*@юки тоже нестрашные соперники сами по себе, но блин, их реально много. Они же меня тупо телами завалят.
Так что надо придумать, как проредить их дружные ряды, и самому при этом по щам не отхватить.
Встаю под «своей» веревкой и собираю пальцы в замок.
— Давай подкину.
Пахан без лишних вопросов встает правой ногой на сцепленные руки, а руками опирается мне на плечи. Делаю резкий рывок вверх, он толкается и взлетает вверх.
Хорошо пошел! Хоть сейчас в цирке выступать вместо акробатов. Убедившись, что он зацепился за край веревки, и сейчас его шустро вытягивают наверх, отбегаю от стены.
Гоблины, почувствовав, что их добыча готова свалить от них в закат, начинают улюлюкать. Раздается вой костяных рожков. Самые смелые — или глупые — бросаются вперед.
Включается стадный инстинкт, и следом за ними устремляются жиденькие ручейки остальной мелюзги, постепенно перерастающие в бурный поток.
Пахан тем временем уже переваливается через стену и бросает взгляд то на меня, то за волну проблем, надвигающуюся на меня со спины. А я тем временем стою на низком старте.
— Лезь! — веревка летит вниз.
Я тут же стартую с места. Секунда, и я уже у стены. Толчок. Прыжок.
Видимо, я себя слегка переоценил. Не хватает жалких сантиметров двадцати.
Обидно, блин, но на повторный заход времени уже нет. Если сейчас спрыгну, то могу своей филейной частью ненароком приземлиться на что-нибудь острое. А оно мне надо?
Мысли проносятся за какие-то доли секунды.
Эх, не хотел палиться, но выхода особого нет.
«Прилипаю» правой рукой к стене и тяну себя наверх. Левая стремительно вытягивается вверх и крепко хватается за край веревки.
— Тяни! — кричу на одних инстинктах, но мог бы и не напрягать свои голосовые связки.
Дернули так, что я чуть через край не перелетел. Это кто тут такой дикий, дерзкий, как пуля резкий? Кто сначала делает, а потом думает? У кого мышцы заполнили черепную коробку?
Чего я так распинаюсь?
Да от такого резкого рывка я буквально взлетел вверх, только вот веревочка-то не выдержала такого откровенного издевательства над своей тонкой чувствительной натурой, и приказала долго жить.
Таким образом, над краем балкона мы оказались практически одновременно. Кто мы? Повторно укоротившаяся веревка и я, крепко сжимающий оторванный конец и свои булки.
Меня так сильно рванули, что даже руками не пришлось за край хвататься, чтобы помочь себе перебраться вовнутрь. Я сразу ногами на бортик приземлился.
Эпичное, мать его, появление!
— Здрааасти. Скучали? Нет? Я тоже, — глядя на ошарашенные физиономии окружающих, я изверг на них поток словоблудия.
— Ты как, живой? — это уже Доцент проталкивается через ряды зрителей.
