- Ты правда так думаешь?
- Я уверен.
В конце концов, на крайняк, всегда можно разогнать тучи так, чтобы об этом никто не узнал. Чего не сделаешь ради любимой женщины!
Но к счастью. в дела природы вмешиваться не пришлось. И когда солнце опустилось боком в реку, небо было таким же ясным, как Аленкины глаза. Одной единственной скрипке, на которой играл подопечный из интерната, аккомпанировал тихий плеск воды и их голоса. Легкий ветерок заставлял трепетать пламя свечей. Чем сильнее сгущались сумерки, тем ярче казались развешанные на деревьях гирлянды. Все было идеально... «Беру тебя в жены...» Ничего нового. Тут просто нечего добавить.
А когда клятвы отзвучали, когда они во второй раз обменялись кольцами и поцеловались, ставшая такой непривычной тишина взорвалась хором голосом. Мама, братья, невестки, дети. Поздравления со всех сторон. Смех. Вопли самых младших, только-только родившихся орлят... Чуть тише себя вели подопечные интерната. А принарядившиеся бомжи и вовсе мялись в стороне. Артем не сомневался, что те слиняют при первой же возможности. Но вовсе не потому, что не уважают их, просто им очень сложно в обществе. У этих товарищей впереди долгий путь адаптации. Артем доподлинно не знал, насколько успешным он будет, да только пример Лупатого и Джима Бима его вдохновлял. Кому расскажи — не поверят, но Роза Эммануиловна таки устроила этих двух в хорошие руки. Да и Олигарх, опустившись на самое дно, вернулся к привычной жизни...
- Хорошо! — выдохнул Артем, наблюдая за сбившимися в стайку женщинами. За мамой, женой. невестками. дочками и племянницами.
- Хорошо! — кивнул Ринат.
- Замечательно, - согласился Миша, - а когда уложим детей, станет вообще
прекрасно.
- Эх ты! Слабачок! Дети — это же счастье, — оскалился Ринат.
- Бесспорно. Но когда у тебя их сразу трое, и двое из них — близняшки, это счастье...
-... у которого нервный тик, - закончил Артем за старшего.
- Вот! Сразу видно собрата по... счастью.
Миша тихо рассмеялся и подхватил на руки подбежавшую к нему дочь. Теперь, когда ей стукнуло два, ничто уже не напоминало о том, что Машка родилась недоношенной. Девица она оказалась бойкая. Палец в рот не клади. Вероника, например, была намного более застенчивой и скромной. Похожей на Алену. Это вообще удивительно, как они с ней были похожи... А впрочем, он давно уже понял, что родство не имеет никакого отношения к генам. И поэтому он так и не открыл тот злосчастный конверт с результатами ДНК-экспертизы.
- Папа-папа! Там вас зовут танцевать! — выскочил из-за кустов взмыленный Веник. Папой он до сегодня Артема не называл, и лишь перед самой церемонией отозвал его в сторону, чтобы сообщить о своем решении звать его так. И может, поэтому, потому что он еще не привык слышать от него это «папа». у Артема перехватило горло.
- Устал? - чутко уловила эго настроение Алена, когда Орлов закружил ее в медленном вальсе.
- Нет. Просто Веник…
- Теперь зовет тебя папой.
- Ну, да.
- Ничего. Ты привыкнешь. Я ведь привыкла, когда он меня мамой стал звать.
Не найдя в себе слов, Артем кивнул. Алена потерлась щекой о лацкан его пиджака. Он зажмурился, впитывая по капле счастье, которое, оказывается, крылось в довольно простых вещах. Случайно наступил на путающуюся под ногами Муську. Чуть не упал. Чертыхнулся. Захохотал. Веник с Вероникой, кружащиеся неподалеку, остановились посмотреть, что произошло. Артем поманил их рукой. И дальше они закружились все вместе.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Конец
