Глава 20
Cry — Rihanna
Диана
— Куда ты меня везёшь?
— Скоро увидишь, маленькая. Наберись терпения.
Мужская ладонь расслаблено поглаживает мое бедро, пока я, откинувшись в пассажирском кресле, рассматриваю проносящиеся за окном невероятные природные краски. Мы снова не разговариваем. Почему-то так сложилось, что мы всегда молчим, когда оказываемся вдвоем в салоне автомобиля Тернера. Просто наслаждаемся друг другом и тишиной.
С того момента, как я развернула мужчине душу со всеми ее изъянами, наступила середина ноября. Все это время мы провели вместе. Буквально. Босс воспользовался служебным положением и выдал нам обоим отпуск, во время которого занимался моим обучением… Сексуального уклона. Стоит только вспомнить, что мы творили дни и ночи напролет, как лицо тут же покрывается красными пятнами смущения.
С Хлоей все это время мы так и не виделись. Она молчит, я тоже. Даже вещи из дома забирала, когда подруга была на работе. Хоть Джеймс и говорил, что это откровенное ребячество, но мне так было проще. К тому же, Ким сказала, что Ричардс спрашивала про мое отсутствие. Думаю, сложить два плюс два не составило труда, раз мой телефон до сих пор не разрывается от миллиона гневных сообщений и звонков.
Как только я вылила всю ту грязь, которая преследует меня уже четвертый год, Джеймс изменился. Он и так был ласковым, когда дело не касалось секса, но сейчас Тернер просто топит меня в заботе и любви. А как он смотрит, Боже… Каждый раз волна мурашек разгоняется от макушки вниз с немыслимой скоростью, сердце подскакивает в самых опасных приемах гимнастов. А я насмотреться на него не могу. Надышаться. Любить его хочу бесконечно. И осознание, что он — мой, кружит голову похлеще самого сильного допинга.
— Мне кажется, что ты сейчас думаешь о тех вещах, которые меня сильно возбудят.
Хриплый голос Тернера отвлек от размышлений. Смущённо улыбаюсь, встречаясь с его глазами, и пожимаю плечами.
— Я не прочь повторить утренний марафон. Серьезно, маленькая, — тяжёлый взгляд осел на моих губах, — вижу твой рот и вспоминаю, как кайфовал там мой член.
— Джеймс, — вспыхиваю ещё больше, — прекрати.
— Нет. Я люблю, когда ты мне сосешь. Привыкай, сладкая, будем учиться раскрепощаться не только в постели.
Закатываю глаза, вспоминая, как он смотрел в тот момент, и сглатываю в предвкушении. Лукавить бессмысленно — мне нравится оральный секс. С Джеймсом мне все нравится.
— Мы приехали.
Поворачиваюсь к лобовому стеклу и восторженно ахаю. Прямо на нас, в глубине стройных сосен, смотрит двухэтажный особняк из бруса, спрятанный за высоким кованным забором. Деревья, слегка припорошенные утренним снегом, одно к одному растянулись на весь периметр, окружающий дом. Порываюсь открыть дверь, чтобы выйти наружу, но Тернер нежно берет мою ладонь в свою и тормозит на месте.
— Не торопись, сейчас подъедем.
Дождавшись моего согласия, давит на газ, заставляя стального красавца плавно подкатить к широким воротам. Джеймс нажимает кнопку на маленьком пульте, и железная преграда отступает, открывая потрясающий вид на деревянное величественное здание. Оно повсюду подсвечено маленькими желтыми светильниками, создавая атмосферу невероятного уюта и тепла. Большие панорамные окна открывают вид на могучие деревья, долгие годы охраняющие это место от посторонних глаз.
Рядом с особняком притаилась такая же беседка, но гораздо меньших размеров. Внутри горел свет, отражаясь в больших окнах, тем самым слегка показывая убранство уютного помещения.
Джеймс припарковался у подъездной дорожки и поспешил выйти, чтобы открыть мне дверь. Оказавшись снаружи, я тут же была подмята сильной рукой к не менее сильному боку.
— Чей это дом?
— Мой, — и столько благоговения в его глазах, что я невольно тянусь и целую его в губы. — Этот дом принадлежал моему деду. И бабушке.
Каждый раз, когда разговор заходит об этих людях, лицо босса озаряется неприкрытой ничем колоссальной любовью. И соизмеримой ей же тоской.
— Очень красивый.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Пойдем, — мужчина берет меня за руку и тянет внутрь.
Мельком успеваю оглядеться, подметив, что на территории есть еще два домика, предположительно, для обслуживающего персонала.
Переступаем порог потрясающего фасада, оказавшись в не менее шикарном убранстве внутри дома. Огромные… нет, огромнейшие помещения внутри. Просторный холл, кухня, соединенная со столовой, гостиная, в которой какая-то нереальная домашняя атмосфера. Мебель тоже из дерева, но по последнему слову моды. Как и все остальное.
— Вау! — только и могу вымолвить.
Джеймс широко улыбается, утягивая меня на большой зеленый диван, занимающий добрую половину основной комнаты. На ходу сбрасывая с меня пальто, откидывается на мягкую спинку, крепче прижимая к себе мою талию. Сейчас он так похож на мальчишку, который не знает никаких забот. Волосы растрепались на ветру, щеки покрылись румянцем, губы постоянно растянуты в сексуальной усмешке. Все чувства внутри меня переворачивает.
— Нравится?
— Еще бы! Просто невероятный дом!
— Когда у нас будет семья, то мы переедем сюда, — шепчет мне на ухо, а я сначала реагирую на физическое действие, а потом уже на слова, которые прошибают, словно гром небо.
— Не шути так.
— Какие шутки, маленькая? Только не здесь.
Отстраняюсь, пристально глядя в любимые глаза. Вижу, что искренен. Как на духу все выкладывает. Глаза в глаза, душа в душу.
— Джеймс…
— Ничего не говори. Просто хочу, чтобы ты знала, — делает глубоки вдох и снова притягивает к себе, — этот особняк построил мой дед для своей жены. Когда у них уже был отец и мой дядя. Бабуля всегда мечтала жить за городом. Обожала природу, уединение. Но финансы позволили обзавестись домом не сразу, а спустя двенадцать лет брака. С этим местом связаны мои самые лучшие воспоминания.
Джеймс замолкает, переводя дух. Я не тороплю, понимаю, что сейчас своего рода исповедь.
— Дед заменил мне папу. Грустно, но факт. Отец, как только ему исполнилось восемнадцать, стал вникать в семейный бизнес на правах старшего из детей. К тому моменту,"ТАТС" уже была детищем двух семей. Я же родился, когда ему стукнуло двадцать шесть. Сама понимаешь, мне было отведено мало места в отцовской жизни, пока я не вырос до возможности принятия решений, — улыбка Тернера источает грусть. — Зато дедушка полностью завладел моим вниманием. Или я его, — смеётся. И я вместе с ним. — Короче, неважно. Они с бабушкой подарили мне невероятное детство, Диана. И именно в этом доме я хотел бы видеть, как растут мои дети.
— Я так понимаю, что ты не просто так меня сюда привез.
— Безусловно.
Джеймс крепко сжимает мою талию руками и утыкается горячими губами в шею. Откидываю голову назад, наслаждаясь лаской. Но один вопрос так и сверлит дырку в голове, не давая покоя.
— А что случилось с ними?
Улыбка сошла с красивого лица, оставив место горечи потери. Я знаю, потому что сама это пережила.
— Бабушку забрал рак. Поджелудочная, — сглатывает и отворачивается. — Мне было двадцать четыре.
— А дедушка?
Вижу, что больно. Что все будто заново переживает. Тяну за подбородок, поворачивая к себе, и встречаюсь с воспаленными глазами.
— Я год смотрел, как он угасал без нее. Сначала даже не ел толком ничего. Знаешь, — вытирает глаза пальцами, чтобы я не заметила слезы, — к бабушке мы были готовы. Хотя… Как к этому подготовишься то… А он… Я старался с ним больше времени проводить, очень много разговаривать. Дед уже сильно сдавал, но я до последнего верить не хотел. Отпускать к ней. Эгоистом был.
Слушаю и сама плачу. Слезы крупными каплями падают вниз, оседая на подбородке.
— Тринадцатого июня было очень жарко. Мы с Мэтом улетели в Сан-Франциско, тогда тоже совместно вели один крупный проект. А вечером позвонила мама, сказала, что дед совсем плох. И знаешь, маленькая, — босс пальцами вытирает влагу с моих щек, — я решил подождать до утра. Подумал, что доделаю все, и улечу, чтобы все время быть с ним.
