Он так много думал о своем судне, что, наверное, у него начались галлюцинации. Он слышал о кораблях-призраках, исчезавших на глазах у рыбаков в тумане, - это могло быть и наваждение дьявола и утешение господа бога; Жоао не знал, что это было. Ему показалось, что он сходит с ума. Его судно лежит на дне моря, но ведь это "Санта Женевьева"! Она подходит все ближе и ближе. Это было неописуемое по красоте видение, хотя сам Жоао дрожал от страха и боялся пошевельнуться, чтобы не упустить из виду замечательный призрак и остаться опять одному в тумане. Он слышал о "Летучем Голландце". Может быть, и это явление предвещает, что он сам утонет, соединившись с четырьмя другими моряками, которые пошли на дно вместе с "Санта Женевьевой".
Туман вокруг судна медленно рассеивался. Палуба находилась на уровне воды, и вскоре Жоао разглядел украшение на носу и капитанский мостик. Вдруг он разозлился и стал убеждать себя, что не верит в эти никчемные предрассудки. Осталось только одно: вытащить мормышку и лесу, направиться к судну, пройти сквозь него и заставить исчезнуть видение. Но ничего не помогло.
Как только лодка ударилась о фальшборт немного ниже планшира, ее всю сотрясло. Жоао ясно слышал, как дерево стукнулось о дерево, и лодка остановилась. Ему не удалось проехать сквозь призрачный корабль - он оказался настоящим. Жоао заглянул за планшир и увидел открытый трюм. Повсюду налипли ракушки, полипы и кораллы - этого вполне достаточно для доказательства, что здесь нет ничего сверхъестественного, ничего такого, чтобы он сам внушил себе. Это было настоящее судно, его собственное судно.
Жоао поднялся на борт и, почувствовав, что палуба вполне устойчива, прошел по воде и заглянул в трюм. Не было никакого сомнения - чудо, о котором он так страстно молился, свершилось. Он просил Мадонну дать ему судно, но никогда не полагал, что она вернет ему старое судно, подняв его со дна моря.
Тут же на палубе Жоао опустился на колени и от души поблагодарил святую деву. Он просил ее охранить Рафаэлу, которая своими молитвами добилась этого чуда. Это она никогда не теряла надежды, ставила свечи в церкви и клала цветы на алтарь Мадонны. Если бы ему только удалось спасти этот дар моря - сохранить "Санта Женевьеву" на плаву! О, тогда бы он всем показал! Никто на всем белом свете не мог бы вырвать из рук капитана де Соуза судно, за которое он уже уплатил половину его стоимости!
* * *
Эта мысль вернула Жоао к действительности. Он внимательно оглядел судно, заглянул в люки. Многотонный груз соли размыло, только в самом низу виднелась белая корка. Именно тяжелая соль потопила деревянное судно. Но "Санта Женевьева" лежала, терпеливо ожидая, пока соль растворится и можно будет подняться. Дерево готово было уже всплыть, требовалось лишь незначительное усилие, чтобы судно оказалось на плаву. Он попытался вспомнить, были ли водяные резервуары пустыми, когда судно пошло ко дну; в некоторых из них безусловно оставался воздух, который помог всплыть. Вероятно, подошел айсберг и, толкнув судно, приложил то небольшое усилие, которое было необходимо. Айсберг потопил его и он же помог ему подняться. Получилось, что лед вернул свой долг.
Некоторое время Жоао бесцельно ходил по палубе, чтобы почувствовать под собой судно, и вряд ли отдавал себе отчет в своих действиях, когда начал убирать палубу. Просто невозможно не выбросить за борт водоросли и ракушки. "Санта Женевьева" всегда была чистой, когда он был капитаном, и ему не нравился ее теперешний вид.
Жоао стал думать о существе дела и наконец понял, что в таком состоянии судно долго не продержится. Только если удастся выкачать воду, оно останется на поверхности. Насосы оказались в порядке, но качать было бесполезно: люки трюма находились почти вровень с поверхностью воды и как бы быстро он ни качал, вода заливала бы люки опять; это все равно, что попытаться выкачать океан. Ему надо было построить вокруг люков загородки, чтобы вода не могла возвращаться в трюм.
Жоао лихорадочно думал над тем, как это сделать, и вдруг услышал далекий звук рожка. Он поспешил к своей лодке, схватил рог и начал трубить изо всех сил. Вскоре до него долетели ответные сигналы. Жоао трубил до тех пор, пока из тумана не появились четыре лодки отбившихся, как и он, рыбаков.
Они испугались, когда увидели человека на полузатонувшем судне: рыбаки не верили своим глазам. Но одним из четырех был его старый друг Таварес, с которым он плавал раньше, и тот узнал "Санта Женевьеву". Таварес первым забрался на палубу, и Жоао вместе с ним стал искать способ, как выкачать воду из трюма. К этим двум присоединились остальные, и теперь, когда их стало пятеро, они решили задачу. Взяли старые паруса, привязанные к мачтам, тросы, рыболовные снасти - все, что попадалось под руку, и отгородили люки, чтобы вода не лилась обратно. Правда, она могла просачиваться, но если бы им удалось быстро выкачивать воду из трюма, они выиграли бы битву с морем.
Рыбаки взялись за насосы. Четверо качали, а пятый следил за тем, чтобы вода не поступала обратно.
- Скорее, скорее! - возбужденно кричал Жоао. Сам он работал изо всех сил, так, что у него темнело в глазах, судорожно сжимая ручку насоса: вверх - вниз, вверх - вниз, все быстрей и быстрей. Таварес, следивший за люками, вскоре закричал, что вода убывает: ее выкачивали скорее, чем она просачивалась.
Каждый старался изо всех сил, и понемногу стали заметны результаты: "Санта Женевьева" поднималась из воды, правда, очень медленно, как бы сопротивляясь. Через час наметился некоторый сдвиг, а спустя два часа уже не оставалось никакого сомнения: судно поднималось. Когда они вступили на судно, вода доходила до щиколоток. Теперь, когда они поработали насосами, как им казалось целую вечность, воды на палубе почти не осталось. Позже они настолько выбились из сил, что чувствовали вкус крови во рту и чуть не падали от усталости. Наконец палуба стала сухой. Им не нужны были уже загородки из парусов: вода в трюме медленно убывала; "Санта Женевьева" была спасена!
Вскоре они могли спуститься внутрь. Жоао пробрался в свою старую каюту и в камбуз. Внизу вода доходила до плеч, но ощущение счастья не покидало его. Возвратившись на палубу, он торжественно держал в руках по котелку. Один из рыбаков отправился на лодке к айсбергу и набрал пресной воды. Все очень хотели пить после такой напряженной работы. Напившись, рыбаки легли на паруса. Они очень устали и нуждались в отдыхе, хотя и не могли уснуть.
Жоао вскоре опять оказался на ногах. У него было слишком радостно на душе, чтобы бездействовать. Теперь он один продолжал откачивать воду. Вода еле-еле текла. Но он чувствовал, что ему важна каждая капля, и качал, качал - совершенно машинально, не отдавая себе отчета: вверх - вниз, вверх вниз!
Вдруг один из лежавших вскочил, замахал руками и закричал на Жоао, чтобы тот перестал качать. Рыбак был страшно возбужден и потребовал, чтобы все замолкли. Через несколько секунд все услышали звук, который он уловил первым. Сквозь туман издалека прорвался гудок. Это был глухой ревущий пароходный гудок. Теперь люди не зависели больше от прихотей судьбы, им будет оказана помощь.
Гудок вновь прозвучал, на этот раз немного ближе. Минуту все было тихо, потом он раздался опять - еще ближе, чем раньше. В тумане звуки часто обманчивы, но на этот раз сомнения не было: пароход приближался к ним. Казалось, он идет прямо на "Санта Женевьеву". Вскоре он оказался так близко, что они могли слышать, как работает машина. Все пятеро поспешили к своим лодкам и схватили рожки. Они загудели что есть мочи. Звук одного рожка вряд ли можно было услышать из-за шума машины, но когда пять рожков неистово загудели одновременно, то их услышали. Это случилось в тот момент, когда пароход мог еще избежать столкновения с "Санта Женевьевой". Наконец рыбаки увидели очертания парохода - счастье Жоао не покинуло его.
Это оказался патрульный корабль португальского правительства, и теперь все печали остались позади. Пароход развернулся и подошел к "Санта Женевьеве". Длинный шланг был переброшен на еще заполненное водой судно; заработал насос. Вместо пяти совершенно измотавшихся людей выкачиванием воды занялась теперь паровая машина. "Санта Женевьева" быстро поднималась из ледяной воды.
Жоао, естественно, не нашел свое судно в точно таком же состоянии, в каком оставил его. Однако корпус был цел и достаточно крепок. Судно уверенно держалось на плаву. Жоао удалось набрать достаточно людей: кое-кого с португальского корабля, кое-кого из числа моряков, которых отпустил капитан рыбачьего судна. "Санта Женевьеву" отбуксировали в порт Сент-Джонс, привели в порядок, и под командованием де Соуза она ушла домой, в Португалию.
* * *
- На этом заканчивается история, - сказал Пабло. - Можно считать, что это начало ее, смотря по тому, как кто к этому относится. Слух о чуде достиг деревни раньше, чем Жоао вернулся домой. Для моего брата началась новая жизнь. Он вернулся к Рафаэле и вновь сделался героем деревенских жителей, пожалуй, всей провинции. О нем писали даже в лиссабонских газетах.
