думает членом. А вот ты – головой. И у тебя там, видно, всё очень хитро устроено. Сумела, зацепить старика.
– Он не старик, – возмущаюсь я.
– Для тебя – старик.
– Думай, как хочешь, – я отворачиваюсь.
Спорить с ним нет ни сил, ни желания.
Он садится на стул рядом с кроватью.
– Я хочу предложить тебе взаимовыгодное решение, – тянет он и пристально смотрит на меня. – Я плачу тебе бабки, много бабок, а ты сваливаешь.
– Ты в своем уме? Уходи! – требую я. – Неужели ты думаешь, я буду за деньги делать так, как ты хочешь?
– Конечно, будешь. Деньги все любят. Я тебе дам пятьдесят тысяч баксов. И ты навсегда исчезнешь из нашей жизни. Это хорошая сделка. Купишь себе на Родине квартиру.
Кажется, он действительно верит, что я возьму деньги и уйду.
– Ты серьёзно?
– Понял. Мало. А ты не пропадешь, – он грозит мне пальцем, ехидно улыбаясь. – Твоя сумма?
– Ты не понял, мне не нужны деньги.
– Всем нужны деньги.
– Мне ничего не надо, – чеканю я каждое слово, приподнимаясь на кровати. – Данил, если ты сейчас же не уйдешь, я вызову охрану. Пожалуйста, уходи.
Но он продолжает.
– А тебя губа не дура. Конечно, зачем тебе эта ничтожная сумма, если ты и твой ублюдок всю оставшуюся жизнь собираетесь получать пожизненное содержание?
– Как ты? – я уже начинаю злиться.
– В смысле? – удивленно смотрит он на меня.
– В прямом. Ты же живешь на деньги отца, не работаешь.
– Я вообще-то учусь.
– Да, но сейчас-то ты здесь и как я смотрю, не сильно пытаешься делать что-то полезное.
Он начинает громко смеяться.
– Какая-то подстилка будет учить меня жизни, – говорит он, немного успокоившись. – Ясно. Значит, разговора у нас не получается. Ладно. Но ещё нужно проверить, от кого у тебя ребёнок. А то, небось, пол общаги тебя трахало, а мой папаша, как благородный рыцарь, решил усыновить твоего этого…
– Замолчи! – я не даю ему договорить.
– А то смотри, как бы не пожалеть, – говорит Данил.
И я чувствую в его голосе угрозу. Или мне только это кажется?
ГЛАВА 57. Егор
После того, как всерьез осознал, что могу потерять Лею, наверное, впервые задумался о том, что она для меня значит.
Когда увидел ее, лежащую на полу в комнате, все похолодело внутри.
К счастью, по мнению врачей, угрозы ни ее здоровью, ни здоровью ребенка нет. Но они настояли на том, что Лее надо провести в больнице почти месяц.
Наконец, она дома.
К возвращению Леи я нанял людей и они украсили дом. Воздушные шары, флажки, прочая разноцветная хрень. Маленькие девочки такое любят.
В назначенный день сам поехал за Леей. Всю дорогу она прижимается ко мне и молча смотрит в окно.
Перед воротами дома прошу водителя остановиться и помогаю Лее выйти из машины. Прежде чем зайти во двор, прошу закрыть глаза. Есть еще один сюрприз.
Лея послушно выполняет мою просьбу.
Ворота разъезжаются в разные стороны и я веду ее за руку к подарку.
– Открой глаза, – прошу.
Она открывает и ахает.
Перед ней стоит новый кроссовер, перемотанный красными лентами. Мой подарок моей девочке.
Она молчит. Похоже, не знает, как реагировать. А, может, не осознает до конца, что это машина теперь ее.
– Тебе нравится? – спрашиваю, притягивая ее к себе.
– А это мне?
Вопрос вызывает у меня улыбку.
– Конечно, тебе. Нравится?
– Да, – робко произносит она. – Но я не умею водить.
– Научишься, – говорю я убедительно. – А права у тебя уже есть.
Достаю из кармана водительское удостоверение на имя Олеси Тепловой и протягиваю его ей.
Она изумленно смотрит на меня.
– Но как? Я же ничего не сдавала…
– В этом нет необходимости. У тебя будет инструктор. Женщина, – уточняю, косясь на Лею. – Она тебя всему научит.
Лея молча подходит к машине и гладит ее по капоту.
– Она такая красивая, – говорит, нежно глядя мне в глаза.
– Я рад что тебе нравится. Пойдем в дом. Прохладно становится, – говорю я и беру ее за руку.
Мы заходим в дом и от неожиданности Лея даже подпрыгивает.
– Егор, как красиво! – восклицает, хлопая в ладоши.
Как я и думал, девочкам такое нравится.
– Я так ждал твоего возвращения, Лея, – говорю я.
Она бросается мне на шею. Прижимается ко мне. Обнимаю ее за талию.
Сука, я так давно не делал этого. Стыдно признаться и об этом не узнает никто, но весь этот месяц, пока она была в больнице, я дрочил на воспоминания о ней. Мне не хотелось шлюх. Продажных дырок.
И вот Лея в моих руках. Все такая же хрупкая и нежная. Ласковая. Трется головой о мое плечо.
Потом поднимает голову и смотрит. Ее взгляд скользит по моему лицу и задерживается на губах.
Не надо так смотреть, девочка. Это сносит мне крышу. Но она делает мою жизнь еще сложнее – проводит пальцем по моим губам. Потом ладонью гладит по щеке. Заводит руку на затылок и наклоняет к себе.
И я уже не в силах сопротивляться ее и своему желанию.
Накрываю ее губы своими и тут же будто падаю в пропасть от того, что вспоминаю ее вкус. Ее запах. Теплоту ее губ.
Кладу руку ей на затылок и сильнее прижимаю к себе.
Маленькая моя. Такая сладкая.
Языком проникаю в нее и чувствую, как легко, без сопротивления ее язык подчиняется моему. Толкаюсь в нее, а другой рукой за бедра вжимаю в себя. Чтобы почувствовала, как я хочу ее. Даже если и нельзя.
Она улыбается в поцелуе и обнимает меня под пиджаком за талию.
