Я подошёл к нему и встал так, чтобы он мог меня достаточно хорошо рассмотреть, и при этом, не травмировать своих многострадальных глаз. Внутренне приготовившись к содержательному диалогу, я произнёс:
- Доброго времени суток! Я от отца Евлана, если тебе это о чем-то говорит.
Глаза-телескопы проморгались, затем, стянутые в нитку губы приоткрылись и я услышал его голос, который легко можно было спутать со скрипом не смазанных колес:
- Приветствую тебя, брат! Я, кажется, догадываюсь, зачем ты прибыл, и хочу сказать, что ты прибыл вовремя!
- Это хорошо когда человек что-то хочет сказать и говорит об этом. Потому что, лучше говорить то, что думаешь, чем думать о том, чего не можешь сказать.
- Возможно. - Бертольд говорил совершенно не шевеля губами, и от этого был похож на механическую куклу, создавая, при этом, жутковатое впечатление. - Итак, отец Евлан отправил тебя ко мне за моим изобретением?
- Точнее и не скажешь!
- А больше отец Евлан ничего тебе не поручал?
Выполнить задание без пыли не получилось.
- Да, он там, кажется, еще что-то говорил. Что-то, насчёт твоей безопасности...
- Именно это я и хотел услышать!
Бертольд снял очки и протер их. Я, поперхнувшись словами, смотрел на его глаза, без очков, превратившиеся в две маленькие точки. Теперь Бертольд своей заостренной подслеповатой мордочкой, один в один, напоминал маленького, голодного крота, который попался на воровстве. Тщательно протерев очки, он водрузил их на место, и продолжил:
- Все дело в следующем. Мое изобретение даст огромные преимущества против своих врагов, любой стороне. Поэтому завладеть им постараются все, кто только об этом узнает. От начала и до конца работы над этим изобретением я старался сохранить всё в строжайшей тайне. Об этом знал только я, и больше никого я не посвящал в эту тайну. Как об этом мог кто-то узнать - ума не приложу. Есть слабое предположение, что я проболтался во сне...
Он смущенно остановился, видимо, рассчитывая на мое сочувствие, но я не сочувствую болтунам! И он продолжил:
- Я не знаю кто это, но это очень могущественные силы. Вначале, они себя никак не обнаруживали, и я спокойно работал над своим изобретением. Но совсем недавно, когда для завершения работы осталось лишь расставить точки, я получил послание, в котором сообщалось, что сегодня вечером за моим изобретением придет некто, и я, если, конечно, у меня есть желание остаться в живых, должен ему это изобретение отдать. Но, я ведь не могу отдать изобретение, первому встречному по первому же его требованию, тем более, что все, чем бы я ни занимался, я делаю в первую очередь на благо нашей Церкви и во имя нашей Веры.
- Значит, кто-то напрашивается на встречу с тобой сегодня вечером, а я тебе нужен для физической поддержки и душевного равновесия.
- Совершенно верно! И от результатов этой встречи будет зависеть многое, в том числе, и то, кто станет обладателем моего изобретения.
Бертольду устроили ловушку, но и он платил той же монетой. На кону было загадочное изобретение, и его обладателем должен стать тот, кто выживет сегодня вечером. Хитромудрый Бертольд, при этом, не проигрывал в любом случае.
До вечера было ещё далеко, но я решил не откладывать дело в долгий ящик и подготовиться к встрече заранее. При этом, и без того, мутное дело усложнялось еще и тем, что я не знал, сколько против меня будет врагов, каково их вооружение, да и вообще, с кем мне придётся воевать. Приходилось импровизировать.
Я встряхнул оба колокольчика, вызывая одновременно обоих питомцев, Жабу и Хомяка, благо размеры аудитории позволяли им не только чувствовать себя в помещении свободно, но даже при желании, затеряться в его закоулках. Затем, я поставил Бертольда спиной к глухой стене, сам встал перед ним, загораживая его собой, а по бокам от нас расположил Жабу и Хомяка. Не ограничившись этим, я вызвал всех зайцев, поставив их перед собой, а также Короля Лича, который, принялся патрулировать пространство вокруг нас, бесшумно скользя над полом. Таким образом, я задействовал все силы имевшиеся у меня в наличии. Но если бы у меня было еще что-нибудь, я бы не раздумывая, пустил бы в дело всё.
Время тянулось так медленно, что мне иногда казалось, будто оно стоит на месте, а идти начинает лишь, когда я смотрю на часы. Но жизнь лишний раз доказала, что всему свое время, и все имеет свой конец. Когда до назначенного часа осталось пять минут, я невольно позавидовал своему зверинцу, потому что я был уже на грани нервного срыва, в отличие от своих помощников, которые немигающим взглядом, флегматично разглядывали фактуру пола под ногами и выцветшие гобелены на стене перед собой. Оставшиеся минуты мучительно долго истекали последними секундами.
Когда стрелки настенных часов отмерили указанное время, ровно десять часов вечера, я невольно подобрался, толком не зная чего ожидать. Но прошла секунда, а за ней другая, а затем еще и еще, но ничего не происходило. Я уже было начал облегченно расслаблять ноющие мышцы, а зря...
Я так толком и не понял, что случилось раньше, Король Лич лупанул энергетическим жгутом из своего посоха в сторону террасы с книгами, или пространство заполнилось смертоносными дротиками для дартса, один из которых тут же, насколько мог глубоко, воткнулся мне в лоб. Стоящие по бокам и впереди питомцы вздрогнули, так же, осыпаемые градом дротиков со стороны невидимого врага, и пришли в движение. Зайцы проворно метнулись к террасе, но не имея возможности взобраться наверх, бестолково подпрыгивали на месте, напоминая свору собак, загнавших на дерево осторожную кошку. Жаба начала прицельно плеваться ядом в сторону террасы, а Хомяк круто развернувшись выпустил туда же солидную порцию ядовитого тумана.
Делаю поверхностные расчеты. Учитывая поглощаемый моей пассивной защитой урон, суммарно нам противостоял противник двухсотого уровня. Не кисло.
Я глядел во все глаза, но ничего не мог разглядеть. Судя по всему враг действовал в стелсе, а мои помощники, видимо, обладали даром видеть невидимых врагов. Мне, не оставалось ничего иного, как непрерывно наблюдать за ходом боя, и как единственному "незрячему" в данной ситуации, исцелять своих воюющих помощников.
Между тем, Король Лич успел использовать обе свои абилки, и кажется, без существенного эффекта, а к скачущим зайцам, присоединились три кадавра, которых Король Лич, всегда выбрасывал перед собой автоматически в случае намека на любую агрессию.
Кем бы ни был невидимый враг, но он агрился на Короля Лича, который доставлял ему больше всех хлопот, а потому и выхватывал больше всех. На зайцев и кадавров, а также на Жабу с Хомяком, противник вообще не обращал никакого внимания, сосредоточив огонь исключительно на Короле, даже на время позабыв о Бертольде, чью нежную тушку я прикрывал, как дипломированный телохранитель. То есть, большая часть моего отряда банально простаивала.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
