можешь, как мне было трудно остановиться тогда. Ты ведь всегда знала, что я чувствую к тебе? Только полный идиот не поймет, что я хочу сделать, когда смотрю на тебя.
«Полный идиот»?.. Да, это про меня.
Спазм сдавил горло. Меня сдерживала лишь одна мысль: я не могла испачкать драгоценные ковры перед самым кабинетом Иберии. Это было важнее всего в тот момент, поэтому, когда Индра уловил изменения во мне и отклонился, я рванула к ближайшей урне.
Меня стошнило, но теперь это не принесло облегчения. Уже знакомая боль и страх никак не отпускали меня, потому что я вдруг осознала, что больше нигде и ни с кем не почувствую себя в безопасности.
— Нет, чёрт, Эла! Не может, бл*ть, этого быть! — обречённо донеслось до меня сквозь грохот пульса. — Что с тобой? Это же я! Почему ты меня боишься?
Он это серьёзно?!
Я вдруг осознала масштаб его предательства.
Если бы Индра и впредь презирал меня, я бы даже не подумала его осуждать. Но как он смел передумать после всего, что говорил и делал?! Я так слепо верила ему. Я стремилась соответствовать его ожиданиям. Я подчинялась, не позволяя себе рассуждать над тем, честен он со мной или нет. А теперь он заявляет, что всё это было не всерьёз? Что он пошутил?!
— Не трогай! — зарычала я, когда Индра наклонился ко мне.
— Успокойся, Эла, я хочу помочь… — он осёкся, когда понял, как нелепо это звучит. В эту самую минуту он и был источником опасности. Он сам создал эту опасность из пустоты, сделал насущное предосудительным, привлекательное — отвратительным, инстинктивное — смерти подобным.
— Не подходи… ко мне больше … никогда!
Эта внезапная, удивившая даже меня ярость заставила Индру растерянно отступить. Наверное, он сталкивался с подобным впервые. Раньше женщин не рвало от его поцелуев и признаний. Даже зная о моей фобии, Индра мог оправданно надеяться, что он — исключение из правил. Мы всегда были вместе. Он постоянно прикасался ко мне и зачастую — как я теперь понимаю — с подтекстом. Ненавязчиво, как будто бы случайно, осторожно намекая…
Я обхватила себя руками, предпочитая сидеть возле помойки и игнорировать оказываемую мне честь. Это было очень символично: в эту минуту я хотела оказаться в трущобах, нежели стать полноправной хозяйкой Тавроса.
Глава 32
Вместо того чтобы отправиться к неспокойным северным границам, я забаррикадировалась в комнате, прячась от собственного брата. Полдня я проторчала в ванне, окружив себя пушистой пеной, но всё равно не чувствовала себя в безопасности. Прокручивая в голове слова Иберии и то, что случилось потом, мне хотелось лезть на стену. Боги, как так вышло? Отец был этому явно не рад. И Индра оказался не готов к тому, чем всё обернулось. Но он всё равно продолжал настаивать на своём.
— Эла, завязывай с этим! — навестил он меня однажды. — Ты же слышишь меня, я знаю. Открой дверь, и мы спокойно всё обсудим. — Когда я не отозвалась, Индра, поправ гордость, пообещал: — Клянусь, я не трону тебя больше.
Проблема не в этом. После того, что он делал и говорил, я была не уверена, что смогу на него снова взглянуть без последствий. Даже не видя его, а просто почуяв запах его сигарет, я могла вновь впасть в истерику. Я совершенно перестала себе доверять, я не знала, что моя нервная система выкинет в следующую секунду.
— Хорошо, я понял, — сдался он в итоге. — Тогда хотя бы отвечай на звонки. Нам надо поговорить.
Нам надо было поговорить до того, как он решил жениться на мне! Если ему не хотелось обсудить со мной даже это, то что он собирался обсуждать теперь? Едва ли Индра откажется от своих слов. Не теперь: если ему уступил даже отец, я должна была уступить тем более. Значит, он будет настаивать, ещё более упорно, откровенно и нетерпеливо, чем в прошлый раз.
Самое забавное? Что только я считала произошедшее небывалым событием. Весь дом ждал этого последний год, о чём мне и сказал Лайз. Он, к слову, единственный, кого я не боялась к себе подпускать, но на то он и мой телохранитель.
— А я вам говорил…
— А теперь умолкни.
— Бросьте, мастер, все его любовницы были похожи на вас. — Лайз поставил поднос с едой на журнальный столик. — А эта последняя? Вылитая, ну.
— Вот пусть на ней и женится!
— Если уж ему настолько без разницы, то пусть тогда на мне. — Я уставилась на него с открытым ртом, и Лайз развёл руками. — Титул, который вам предлагается, — это большее, чего может достичь в жизни обычный человек. Да, я в курсе, что молодой босс бывал с вами жесток, но теперь он перед вами на коленях ползает. Пользуйтесь моментом. Берите своё. Для вас сейчас самая жизнь начинается.
Я упрямо покачала головой.
— Нет, ты не знаешь его. Перед тем, как наказать, он всегда необычайно щедр.
— Может, так было раньше, потому что вы пренебрегали его чувствами? Даже не знаю, что может быть хуже для влюблённого мужчины с его запросами… А! Только если вы решите его в открытую отвергнуть. — Лайз со вздохом указал себе за спину. — Если всё так и продолжится, то Нойран уничтожит не противник, а наш озверевший наследник.
— А что Иберия? — напряжённо спросила я, садясь на пол перед столиком.
— Выглядит даже более бодрым, чем обычно. Наслаждается благами триумфа.
— Он меня точно выгонит теперь. Куда-нибудь сошлёт. «С глаз долой — из сердца вон». Вот увидишь, приятель, готовься.
— Да я-то всегда готов. А вот о вас такого не скажешь: устроили тут аскезу, панибратствуете с рядовыми, игнорируете начальство… Вам вести себя так по званию не положено.
— Какому званию? — проворчала я, принимаясь за еду. — Я уже запуталась в том, кто есть кто. Тот, кого я считала братом, теперь мой жених. А я сама, ещё толком не оправдав своё назначение на пост командира карательного, теперь должна выполнять обязанности хозяйки Тавроса.
— Ну, одно точно не изменилось: Иберия всё ещё ваш хозяин, — сказал Лайз. — И он вряд ли обрадуется тому, что вы воротите нос от его сына. Даже если бы он вам кинул обноски, вы должны были бы прыгать до потолка. А тут его кровь и плоть, его наследник — ничего ценнее у Иберии нет. Отвергая Индру, вы точно навлечёте немилость его отца.
— Это забавно, потому что я уже навлекла его немилость обратным. То, что Индра выбрал меня в
