“Это то, чем ты занимался прошлой ночью? Наслаждался временем?”
“Это было приятно, но не в том смысле, который ты имеешь в виду”, - сказал он, немного обиженный ее низким мнением о нем.
“Но ты уходишь. Это не изменилось, хотя мы...”
“Мне придется уехать из города, Эви. Это не изменилось. Хотел бы я объяснить ...”
“А это просто прогулка по саду, чтобы скоротать время”.
“В этом нет ничего простого”. Он не знал, что это было, но чертовски хорошо знал, что это была не простая прогулка по саду. Он также знал, что не может давать ей никаких обещаний. Он уезжал из города, когда его работа здесь заканчивалась, какими бы сладкими ни были поцелуи Эви, как бы ему ни нравилось ее общество или то, как она лежала в его объятиях. В процессе ему придется придумать, как защитить ее от семьи, но он знал, что ему придется оставить ее.
“Некоторые вещи настолько просты, Эш”.
Он не знал, что ответить. Он всегда знал, что сказать, чтобы повернуть разговор в свою пользу. Это была работа его чертовой жизни - знать, как повернуть это дело вспять. Но Эви, которая не считала себя достаточно сильной, своими словами заставила его замолчать. Возьми себя в руки, чувак.
Она посмотрела вдаль, на тропинку, где в центре лабиринта были установлены солнечные часы. “ День, безусловно, прекрасный, - сказала она, чтобы заполнить воцарившееся между ними молчание.
“Погода, Эви? Она дошла до таких ужасных обстоятельств?” Он потянулся к ней, но она уже отошла от него слишком далеко.
“Похоже, все действительно свелось к погоде. Вы меня извините? Я обнаружил, что перегреваюсь на солнце, и мы достигли конца нашего пути ”.
“Эви”, - позвал он ее вслед, но она не обернулась, вместо этого исчезнув в живой изгороди с противоположной стороны солнечных часов.
“Это к лучшему”, - пробормотал он себе под нос. Он не знал, что сказал бы, если бы она остановилась и выслушала его. Все, что он знал, это тихий голос, эхом отдающийся в его памяти. Ты можешь называть меня леди, которая оставила тебя одного в библиотеке.
Он прищурился на солнце. Это был лабиринт, а не холодная библиотека, но, тем не менее, этот день пробрал его до костей. Он не мог позволить ей покинуть его. Выругавшись себе под нос, он повернулся, чтобы вернуться по своим следам через лабиринт. Возможно, тогда он поймет, где ошибся.
* * *
Эванджелина спустилась по ступенькам на первый этаж своего дома с отработанной грацией, все свидетельства беспокойного ночного сна были надежно спрятаны от посторонних глаз. Ее прошлое, возможно, и обратилось в Пепел в том проклятом садовом лабиринте вчера днем, но сегодня утром с этим ничего нельзя было поделать.
Всего несколько минут назад Джейн сообщила ей, что мать вызвала ее в гостиную. Как бы сильно Эванджелине ни хотелось провести утро, приводя в порядок свои мысли по поводу Эша, она знала, что не может заставлять свою мать ждать слишком долго. Эванджелина перевела дыхание у подножия лестницы и отпустила перила, полная решимости встретить этот день и свою мать так, как она всегда это делала.
“Лорд Уинфилд”, - произнесла Эванджелина мгновение спустя из-за двери гостиной, остановившись на пороге. Она перевела взгляд на мать и обратно. Самодовольное выражение лица ее матери все объясняло. Ей каким-то образом удалось задержать лорда, которого она выбрала для Эванджелины, и она не собиралась освобождать его в ближайшее время. Войдя в комнату, Эванджелина смирилась с тем, что следующие несколько часов проведет на виду, как шляпка в витрине магазина.
“Леди Эванджелина, ваша мать развлекала меня в ваше отсутствие рассказами о ваших талантах вышивальщицы”.
“Неужели?” Эванджелина бросила на мать быстрый взгляд, проходя дальше в комнату. “Я не знала, что мое мастерство заслуживает особого внимания”.
“Эванджелина, дорогая. Ты знаешь, что довольно искусна во всех домашних делах”. Ее голос был легким, чтобы скрыть скрытое предупреждение. “Нет необходимости в скромности”.
“Все в порядке, леди Райтуорт”, - вмешался Уинфилд, не подозревая о невысказанной борьбе между двумя дамами, находившимися вместе с ним в комнате. “Красота вашей дочери намного превосходит любую потребность доказать, что она достойна быть леди”.
Эванджелина мгновение смотрела на него. Должно быть, он воспринял это замечание как комплимент, но что-то в его словах задело ее за живое. “А если бы мне не повезло с внешностью, мне пришлось бы работать над собой?” наконец спросила она.
“Эванджелина!”
Лорд Уинфилд повернулся в кресле лицом к ней. “ У всех нас есть качества, которые мы можем внести в этот мир, миледи.
“Ты имеешь в виду дом моего будущего мужа. Я не могу представить, что внесу свой вклад в что-либо, кроме загородного поместья, где я буду жить”. Она не должна оспаривать его мысли. Она должна согласиться с его мнением, что она может предложить миру только красоту. Неделю назад она бы согласилась, но не сейчас.
“Разве этого недостаточно для леди?” спросил он с улыбкой, призванной очаровать. “Дом, семья, появления на нужных мероприятиях под руку с джентльменом?”
“Полагаю, так и есть”. И это было то, чего, по ее словам, она хотела — выйти замуж за джентльмена, начать жизнь с чистого листа.
Побег от матери был в пределах ее досягаемости. Уинфилд мог предложить ей жизнь за пределами этих стен, просто немного подбодрив. Вот только он считал, что ее лучшим достижением в жизни была внешность. Она была чем-то большим, чем набор изящных скул и взмахивающих ресниц ... не так ли? Эш так и думал. Сегодня будущее, которое представляла Уинфилд — то, о котором она так долго мечтала, — представлялось ей ужасно пустым. Она променяет одну тюрьму на другую, другого рода. Брак с кем-либо из множества джентльменов, представленных перед ней, никоим образом не привел к ее свободе.
“Я уверен, что только сезонные развлечения заполнили бы ваши дни. Помогать человеку выглядеть успешным в глазах окружающих - большая ответственность. Но это было бы несложной задачей для леди вашего положения, ” сказал его светлость с доброй улыбкой.
Она должна одарить его ответной улыбкой номер два — должна. Но что-то в его ожиданиях от нее беспокоило. Она не была уверена, в чем заключаются ее таланты, но знала, что она нечто большее, чем образ, созданный ее матерью много лет назад. Эш видела в ней больше, и даже без него рядом с ней она тоже это увидела. Она заслуживала большего.
Она потянулась за чайной чашкой из сервиза на столе. “Внешность леди и ее способность отражать достоинства ее мужа - это все, что имеет значение”.
“В самом деле”. Лорд Уинфилд рассмеялся над тем, что принял за шутку, и это остановило оскорбление, которое так и вертелось на губах ее матери.
“Тогда, возможно, мне не стоит есть слишком много этих бисквитов”. Она опустила взгляд на блюдо, стоявшее между ними. “Моя мама всегда так говорит”.
“Моей дочери нравится дразнить тех, кого она уважает, милорд”, - сказала ее мать с выражением дикой паники в глазах.
А моей матери нравится добиваться успеха в обществе, подумала Эванджелина. “Мама, конечно, права”, - сказала она мгновение спустя. “Хотя, по правде говоря, мне следовало бы воздержаться от всех бисквитов к чаю. Я бы не хотел отказывать его светлости в его доле. В любом случае, я предпочитаю мороженое. Скажите мне, милорд, у вас есть любимый вкус мороженого? спросила она, думая об Эше и их общем столе со сладостями.
“Эванджелина”, - предупредила ее мать. “Я уверена, что лорд Уинфилд слишком занят, чтобы тратить время на поедание мороженого”.
“Тогда я считаю, что мне повезло, что он нашел время нанести нам визит сегодня”.
“Мне приятно быть здесь. Хотя, это правда, прошло слишком много лет с тех пор, как я пробовал лед, чтобы вспомнить мой любимый вкус ”.
“Как я и думала”, - отрезала ее мать, не сводя глаз с Эванджелины. “Джентльмены с такими громкими титулами, как у Уинфилда, не предаются подобным легкомыслиям”.
