«FUZZ»: Русского рока не было? На концерты в рок-клуб ходили?
Татьяна: В Рок-клуб ходили, конечно. Моими любимыми были курехинские ПОП-МЕХАНИКИ, которые он устраивал в сентябре, после лета. Это было замечательно – весь город съезжался после лета к Курехину на концерт. Все напитавшиеся солнцем, морем, путешествиями, впечатлениями.
Игорь: Я не очень любил русский рок. Хотя на концерты, безусловно, ходил – мне все это очень нравилось. Ну, не сложилось. Может быть, потому что я сам тогда играл, участвовал в каких-то проектах: с Терри мы делали фьюжн такой, с Гошей Соловьевым, был проект со Славой Задерием…
«FUZZ»: Первое впечатление о Рашиде помните?
Игорь: Нет, честно говоря. Ну, Рашид и Рашид… Взрослый мужик. Матерый. А я был пост-студентом. Он мне очень взрослым показался – на десять лет меня старше! Я у Валерки спросил: «А чего его занесло-то?» Он говорит: «Да вот, закончил человек архитектурный институт в Алма-Ате, теперь во ВГИКе учится». «А чего снимает-то?» «Да ерунду какую-то!» То есть не было у меня перед ним какого-то трепета. Хотя человек он, безусловно, интересный. Очень много о кино с ним говорили. Не то, чтобы он мне какие-то вещи открыл – скорее, рассказал много, заинтересовал. Он тогда на необходимых для фильма людей выходил, все время встречался с кем-то. Валера тоже какие-то контакты налаживал.
Татьяна: Рашид был скромный, вежливый, воспитанный, сдержанный. Может быть, чуть-чуть провинциальный. В нем чувствовалось стремление проникнуться вот этой – модной-не модной? – ну, горячей темой. Тема-то действительно была горячая. Нужна была определенная смелость, чтобы за нее взяться. И было очень приятно, что Рашид взялся, имея возможность ее как-то вынести на широкую публику.
Жизнь врасплох
Предполагалось, что «Йя-хха» будет законченной историей событий одного дня жизни Тани Егоровой и Игоря Мосина. Их бракосочетание, мыканье по флэтам, концерт Цоя. Судьба, как водится, внесла свои коррективы.
Рашид: У меня не было никакого плана, никакого сценария. Я написал заявку в совершенно комсомольском духе, чтобы успокоить руководство, объяснить, что мы делаем нормальные вещи. Показывал эту заявку, когда меня в Отдел культуры вызывали в Ленинграде, беседовали: «Зачем же вы каких-то фашистов снимаете? У нас есть хорошие вокально-инструментальные ансамбли!» Это ведь была весна 1986 года, все-таки. Многие из тех, кто снимался, были в «черных списках»: выступать нельзя, сниматься в кино тем более. Конечно, за нами следили и при желании могли устроить проблемы. Поэтому мы старались снимать быстро, незаметно, чтобы никто не успел опомниться, остановить, отнять отснятое. Того же Лешу Михайлова в милицию забирали, камеру отбирали. Слава Богу, пленку удалось сохранить, почти ничего из снятого материала не пропало. Например, тот эпизод, где Цой садится в «Волгу». Мы договорились с директором клуба «Водоканал», что он нам выделит на часок свою сцену и зал, где мы предполагали снять небольшой концерт КИНО и АЛИСЫ. В назначенное время пришли – там никого, двери закрыты. Они заподозрили что-то неладное и напряглись. Это было нормально, и мы все это снимали. Снимали то, что возникало в этот день, в этот момент. Моя теория того времени, с которой я работал на подмостках ВГИКа, заключалась в импровизированности действия. Все, что происходит – это и есть объект творчества. Принцип Дзиги Вертова – жизнь врасплох! Мы решили, что основополагающим моментом будет свадьба Тани и Игоря: вокруг этого все и должно было крутиться. Связующее звено в череде событий, в которую необходимо было вплести Майка, КИНО, АКВАРИУМ, АЛИСУ. Один день (хотя и снятый в разное время) – насыщенный, напряженный. Я решил в этот день следовать за ними везде – следить, что происходит.
Название
«FUZZ»: Название «Йя-хха» когда первый раз прозвучало?
Рашид: Мне Валера Песков еще в Москве сказал: вот, я познакомлю тебя с ребятами хорошими, тусовка называется «Йя-хха».
Игорь: Название придумал человек по имени Акля, Алик Ахметгалиев. Это мой однокурсник, мы вместе учились в институте имени Бонч-Бруевича и вместе практически из него вылетели. Он занимался пантомимой, играл в каком-то театре. В самом фильме Алик – свидетель у меня на свадьбе. Он и Марьяна Катаева – такая симпатичная девушка, дочь известных хореографов Катаевых.
Татьяна: Вся эта тусовка – «Йя-хха» – это Игорь придумал. Тогда была такая достаточно известная тусовка под названием «Асса», а мы стали называть себя «Йя-хха!». Нужно было кричать «Йя-хха!» и щелкать языком.
Содержание
Рашид Нугманов снял очень большое количество материала – почти на шесть часов. Были съемки в Ленинграде – две недели, и досъемки в Москве. Разумеется, в фильм вошли далеко не все кадры. Нет там эпизода с Башировым: Александр берет импровизированное нелепое интервью у Бориса Гребенщикова. Также из картины «выпал» Александр Башлачев – он лишь эпизодически мелькает в кадре во время свадьбы.
Татьяна: Там был такой калейдоскоп лиц! По-моему, Башлачев там был. Зашел нас навестить, поздравить, но ненадолго. Об этой свадьбе все знали – «Сайгон», все это сарафанное радио. С Башлачевым мы были знакомы – ходили к нему на квартирники, бывали в гостях.
Игорь: В фильме практически не осталось кадров с Башлачевым, но почему-то именно он олицетворяет для меня эту картину. В кадре Цой, Майк, Гребенщиков, Кинчев, а Саша существует как-то параллельно. Однажды мы приехали к нему в гости в перерыве между съемками. Была бутылка вина, мы разговаривали, а потом он сел и начал петь. Меня поразило, что человек готов так выкладываться для очень маленького количества слушателей. Для трех-четырех человек. Руки – в кровь! Мы с ним беседовали, я рассказывал, как впервые прочитал его стихи – мне Андрей Отряскин дал, это, гм-м, в психушке было – я обалдел. Для меня Башлачев – одна из ключевых фигур тех лет.
АЛИСА
Первый кадр фильма взрывает титры. На пустынные улицы ночного города вырываются «ночные волки» – самопальные рокеры. АЛИСА играет «Мое поколение». За спинами героических Кинчева и Самойлова вьется Святослав Задерий.
Игорь: «Йя-хха» тем и отличается от фильмов того времени – «Взломщика» (я там тоже снимался в массовке, рубился в какой-то группе, эти кадры в фильм, по-моему, и не вошли) и т. д., что режиссер пытался во все это погрузиться. Не думаю, что Рашид изначально действительно понимал нашу жизнь. Он врубался по ходу. В быту, на каких-то пьянках, во время каких-то разговоров он узнавал людей и влюблялся в них. В результате этого и достигалась подлинность, искренность, откровенность.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
