— Не торопись, — бормотал он, — не спеши, тут надо все хорошо обдумать… Сядь.
Раст подчинился, выжидательно глядя на старика.
Знар мрачно о чем-то размышлял, и, когда вновь обратился к Расту, его мыслеимпульсы несли в себе заряд твердой убежденности:
— Не так все просто, юноша, в этой жизни. Часто жизнь и наши представления о ней не вполне совпадают. Может быть, то, что я скажу, покажется тебе ересью, но я думаю, ты поймешь. Мне кажется, что ты предназначался для иной участи, нежели быть простым Растом.
— Как это? — удивился Раст. — Разве в Хэйанко не царит совершенная справедливость? Разве каждый ари не занимает именно то место в жизни, которое определяется его способностями, данными ему от рождения?
— Конечно же, все именно так! Да — так. Почти так…
— Почти — значит не вполне?
— Да. Скажем, твое место в Городе действительно полностью определяется твоими способностями, в этом ты прав. Но ты не знаешь, что твои способности специально формируют, чтобы ты занял именно” это место и никакое другое.
— Но кто и когда это делает?
— Делается это в яслях-школе.
— Но там нас учили, что все наши способности даны нам от рождения, раз и навсегда, и их нельзя изменить!
— Это не совсем так… В яслях-школе работают, конечно, умные ари, они свое дело знают — и знают., что надо внушать ученикам. Но ведь никто не знает, как можно определить способности юного ари, только-только попавшего в ясли из инкубатора. Никто и не пытается их определять! Просто известно, что Город нуждается в таком-то количестве, скажем, аграриев и строителей и в таком-то количестве надзирателей. Берут соответствующее количество малышей и воспитывают их в соответствующем духе, внушая, что это и есть их предназначение и ни для чего другого они не пригодны.
— Но, Знар, ты же сам говорил про силу мысли! Чем она мощнее, тем выше положение ари и больше его ответственность…
— Силу мысли можно контролировать. Для чего, по-твоему, служат янтарные кристаллики? Только для того, чтобы видеть приятные сны?
— Так что же, если бы я или другие Расты не принимали на ночь этих кристалликов, то у нас сила мысли была бы не хуже, чем у Стада, а может быть, даже…
— Да. Конечно, для разных категорий ари и кристаллики разные, и концентрация другая, но суть их одна: подавлять силу мысли и делать так, чтобы ари был доволен своим положением и не хотел ничего другого.
— Но это чудовищно! И ты, зная все, ничего не делаешь, чтобы рассказать, чтобы открыть глаза…
Гнев не давал Расту найти нужных слов.
— Раст, — сурово сказал старик. — Кто ты такой чтобы решать что верно, а что нет, и кто я такой, чтобы пытаться изменить порядок, существующий от века? Что важнее: эмоции одного ари — ила существование и процветание всего Хэйанко в целом? — Если существующий порядок хорош для Хэйанко, значит, он справедлив. Интересы Города превыше всего. И, в конце концов, твои собратья Расты… и другие… они ведь счастливы и не хотят себе другой участи. Да или нет?
— Да, — пробормотал обескураженный Раст.
— Это только ты у нас такой… особенный. Да и то лишь потому, что увидел тень и почувствовал угрозу для Города. Твое поведение — нарушение законов Хэйанко, но оно оправдывается интересами Города же…
— А кристалликов я уже две ночи не принимал, — не совсем к месту брякнул Раст.
— Вот оно что! А я уж начал думать, что тебя поначалу воспитывали для более высокого положения и только потом понизили статус.
— А такое бывает?
— Точно не знаю. Доходили до меня иногда слухи о каких-то интригах, там, наверху… Не знаю, не знаю…
Он замолчал. Раст ждал новых откровений, но Знар, казалось, забыл о нем, погрузив взор и мысль в какие-то мрачные глубины.
Только для того, чтобы продолжить разговор, Раст спросил:
— Знар, вот насчет янтарных кристаллов….. Почему в этих приятных грезах мне часто снятся какие-то странные ари, каких в жизни не существует? Они немного не такие, как мы, но меня к ним сильно тянет в этих снах, с ними мне очень хорошо, хотя, проснувшись, я не могу никак понять, в чем тут дело?
— Это, юноша, — проворчал Знар, отряхивая оцепенение, — у тебя атавизм. Тебе снятся женщины.
— Кто?
— Женщины. Ты никогда не задумывался — откуда ты взялся, откуда появился в этой жизни?
— Как откуда? Из Инкубатора, это все знают…
— Ну, а в Инкубаторе ты как появился?
Он смотрел на Раста, Раст молчал.
— Женщины, — продолжал Знар, — это ари, способные производить на свет себе подобных. В глубокой древности население Города разделялось на два пола, и количество мужчин, то есть нас, и женщин было примерно одинаково и все жили вместе. Население разбивалось на пары, и каждая пара, состоящая из мужчины и женщины, путем… м-м… определенных действий создавала маленьких ари. Но потом было решено, что в интересах Города следует поставить этот процесс под контроль, чтобы размножение не было стихийным и Хэйанко всегда был твердо уверен, что в нужный момент получит нужное количество работников той или иной категории…
— Так что, они, то есть женщины, еще где-то существуют?
— Не скажу. Может быть, да, а может быть, научились обходиться вовсе без них… Все, связанное с Инкубатором и процессом воспроизводства населения, окружено строжайшей секретностью! Это вторая из двух великих тайн Хэйанко.
— А какая первая?
— Первая — это местонахождение Царствующей Особы — Верховного Ари…
— Верховный Ари! — воскликнули они одновременно, уставившись друг на друга, и одновременно засмеялись.
— Да, юноша, — добродушно сказал Знар, — большой круг мы описали, чтобы вернуться к тому, с чего начали, — как тебе попасть к Верховному Ари. Такова логика — одно понятие влечет за собой другое, из второго вытекает третье, и вот оказывается, что не мы ведем беседу, а она влечет нас по цепочке силлогизмов, выстроенных в порядке, подчиненном предмету беседы. Но разве не обогатили мы своих Душ на этом пути?
— Да! — воскликнул Раст. — Я столько нового узнал…
— И теперь тебе уже не покажутся ересью мои слова относительно Царствующей Особы. Я не рискну сомневаться в том, что Верховный Ари может держать под контролем весь Хэйанко и каждого живущего в нем ари. Но “может” не означает, что он действительно это делает. В конце концов, есть же у него и другие важные дела… Ты улавливаешь мою мысль?
— Кажется, да…
— Следовательно, не стоит добровольно сдаваться охранникам. Те, к кому они тебя приведут, могут не разобраться в мотивах твоих поступков и принять неверное решение, которое может стать роковым и для тебя, и для Хэйанко.
— Так что же делать?
Знар помрачнел.
— Делать, — пробормотал он. — Вот именно — делать…
Он вздохнул.
— Наша беседа была прекрасна. Я уже и забыл, каким удовольствием является простое общение. Но сейчас не время наслаждаться созерцанием движения мыслей в сфере отвлеченных понятий. Нужны реальные действия в этом грубом мире, полном тяжести и страданий. Что ж…
Знар поднялся и прошел в дальнюю часть помещения, где стояли полки, заваленные письменными дощечками, статуэтками, какими-то чашами, камнями… Он долго что-то передвигал и перекладывал и наконец вернулся к Расту, держа странный, невиданный предмет. Длинный, узкий, тускло блестящий…
— Металл! — вытолкнул Раст мыслеформу, окрашенную какой-то древней жутью. Само понятие было чуждым, как и понятие “дверь”, почти ересью…
— Да, — сурово проговорил Знар. — Металл. Это меч — древнее оружие, оно дошло до нас из тех диких времен, когда наши предки впадали в технологическую ересь и увлекались изготовлением предметов из мертвой материи. Темные были времена — смертельная борьба, смуты, убийства… Только поворот на биологический, естественный путь развития вырвал нашу цивилизацию из мрака варварства… Держи!
— Но что я с ним буду делать? — испуганно пролепетал Раст, не прикасаясь к оружию.
— Если понадобится, то и сражаться. Но я вижу, ты колеблешься. Или не уверен в своей правоте? Не уверен, что Хэйанко угрожает опасность?
— Я… не знаю… я ее видел, но…
— Хорошо.
Знар осторожно положил меч на подстилку между собой и Растом.
— Проведем последнюю проверку. Постарайся увидеть тень отсюда.
— Как? Над нами столько сводов…
— Если бы ты видел тень глазами, то ее видели бы и другие. Ты улавливал ее внутренним взором. Значит, безразлично, что находится над твоей головой — чистое небо или своды города.
— Но в фермерской зоне, там, где плантации заслоняли небо, я ее не видел!
— Вздор. Самовнушение. Внутреннее зрение отключалось именно из-за твоей уверенности в том, что в этот миг ты не должен видеть тени. Так что…
