– Воевать собралась? – спрашиваю ее.
– Думаю, придется, эти твари просто так мне не на один вопрос не ответят. Подготовься и ты.
'Голому одеться, только подпоясаться', всплыло в голове, к чему и откуда это знаю – не помню. Все, что надо было на мне: арбалет, хлыст, кинжал и топорик с мечом. Одел все это я при входе в порт. Рядом крутился наш новый шаман.
– Приготовь заклинания какие-нибудь, наверное, драться придется.
Орки, гладя на меня, давно уже были в броньке и при оружии.
– Что сейчас будем делать? – спросил дракошу.
– Подождем помощницу жрицы с отрядом, должны они прийти проверить, что за корабль прибыл в их порт, потом навестим МАТЬ и жрицу.
Только она это сказал, как появился десяток девчонок при оружии и в броне, а с ними женщина в багровом балахоне. Пяток девчонок остались на причале, а другие поднялись к нам на борт. Дана вышла вперед и приветствовала жреческую помощницу с амазонками.
– Привет, девочки и ты, Анна, здравствуй.
Женщину в балахоне будто удар хватил, она побледнела и застыла столбом. Амазонок тоже проняло, они удивленно вытаращили глаза и отвесили челюсти. Дана продолжала:
– Вот, решила к вам заглянуть и выяснить кое-что. Надеюсь, МАТЬ и жрица у себя?
– Ты же должна была сдохнуть, – зашипела Анна.
– Дракона трудно убить, ты же знаешь. Хоть МАТЬ и пыталась это сделать, но как видишь, я жива. Так что, сейчас она мне заплатит за эту подлянку и жрица тоже.
Именно в этот момент над городом появился и начал кружить дракон.
– Такор, – спрашиваю нового шамана, – рабское заклинание на них можешь наложить?
– Легко, Вождь, – и стукнул в бубен.
Изменения с амазонками произошли поразительные. Они сразу расслабились и преданно уставились на нас.
– Что прикажешь, хозяин?
Только Анна оставалась прежней.
– Её мощные амулеты защищают, – прошептал Такор, – не могу такую защиту пробить. Действительно, целая связка каких-то побрякушек висела у нее на шее. Вынул кинжал и подошел к жреческой помощнице. Та увидела мой ножичек и чуть не упала в обморок. Взял в горсть все амулеты и срезал их.
– Повтори, – говорю Такору.
Тот опять ударил в свой барабан и Анна расслабилась.
– Сейчас ты пойдешь с нами и будешь помогать, – сказал ей.
– Слушаюсь, хозяин.
Тут вмешалась Дана.
– Где сейчас МАТЬ и жрица?
– В храме, сегодня должны принести в жертву двух девочек, они будут проводить ритуал.
– Почему двух?
– Богиня сейчас требует столько, мы ослушаться не смеем.
– Зачем нужны эти жертвы?
– Благодаря им богиня наделяет нас, избранных, молодостью и здоровьем, а сама становиться сильнее.
– Когда приведет девочек?
– Скоро, часа через два.
Что толкнуло меня задать этот вопрос, сам не пойму.
– Кто убил мать Даны?
– Первая помощница жрицы, она где-то достала стрелу, которой можно убить дракона.
– Сама на это решилась?
– Нет, приказ получила от МАТЕРИ, а потом все свалили на эльфов.
Посмотрел на Дану, та готова была взорваться от ярости.
– Успокойся, – говорю, – скоро они за все ответят.
Приказал Дегору, как только сойдем, отойти от причала, бросить якорь на рейде и никого близко к кораблю не подпускать. Орки, я, Дана и помощница с амазонками сошли на причал, а гоблины отдали швартовые и отчалили.
– Где храм вашей богини? – спрашиваю у амазонок.
– В центре, рядом с дворцом МАТЕРИ, час ходу.
– Ну что, пойдем, посмотрим на ваше божество и прислужников тоже.
От порта к храму вела широкая улица. Дома, образовавшие её, были большинство двух-трех этажные, но встречались и пяти. Все аккуратные, нигде не видно запустения и не ухоженности. Все – таки женщины, есть женщины порядок и чистота у них стоят на первом месте. На полпути к храму улицу перекрыл большой отряд амазонок, хорошо экипированный и вооруженный. Вперед вышла красивая женщина в более богатых доспехах, видимо, командир и, подняв руку, заговорила:
– Возвращайтесь на свой корабль и уплывайте, если ослушаетесь – мы вас уничтожим.
Дана хмыкнула и ответила:
– Нинель, ты мне приказываешь? Не много ли на себя берешь?
Амазонка, видимо, только узнала дракошу и, побледнев, сказала понуро:
– Это приказ МАТЕРИ и жрицы, как я могу ослушаться.
– Просто дайте нам дорогу и скоро я этих сучек прикончу. Они убили мою мать и меня пытались, так что долг за ними очень большой.
– Но я давала им клятву верности.
– Снимаю с тебя ее, ты же знаешь – это мне по силам. Послушайте Анну, она вам расскажет, кто эти твари на самом деле и зачем ваших девочек приносят в жертву.
После рассказа подручной жрицы амазонки зашумели, слышались возгласы: 'За наш счет сучки молодеют и жируют, у каждой по пять мужиков имеется, а нам предлагают языком или огурцом пользоваться'.
– Дана, мы идем с тобой, надоела нам такая жизнь. Веди.
Дракоша довольно улыбнулась и мы уже в сопровождении отряда амазонок двинулись к храму. Вышли на площадь. Дворец МАТЕРИ, вычурный, с множеством башенок, колонн и изваяний стоял на одном краю. На другом возвышался храм, видимо, он строился для другого бога, так как на стенах было видно много сбитых изображений уже кого – не понятно. Кто его теперь занимает – сейчас попробуем разобраться. Дорогу опять перекрыла толпа баб в балахонах и смотрели они на нас очень не добро. Вот незадача, драться с ними, что ли придется? Наверное, не смогу, рука на девчонок не поднимется. Что же делать? Нам навстречу вышла одна и с презрением в голосе спросила:
– Кто вас сюда пропустил, смерти хотите? О, тут есть и мужички. Хороший подарок будет нашей МАТЕРИ.
Дана, стоявшая за моей спиной, вышла вперед и сладеньким голоском проговорила:
– Лия, как я по тебе соскучилась, разреши обнять и преподнести подарочек.
Подручная жрица, увидев дракошу побледнела и заикаясь сказала:
– Ты же мертва! МАТЬ клялась в этом.
– Как видишь, эта старая сучка ошиблась, дракона нелегко убить, только особой стрелой в спину, как ты мою маму.
Лия грохнулась на колени и, заикаясь, проговорила:
– Пощади, меня заставили.
– Я прощаю тебя и дарю легкую смерть. Молниеносно выхватив меч, Дана срубила голову убийце своей матери. Бабы в балахонах заорали, что-то захотели намагичить, но в это время над нашими головами трубно ревя пронесся дракон. Прислужниц жрицы от вида этой птички обуял ужас, и они прыснули кто куда. Одни забежали в храм, закрыв за собой двери, другие шустро умчались куда-то в город. Меня дракон не удивил, встречался я, видимо, с ними, а Дана изумленно сказала:
– Охраняет ведь она нас.
– Почему?
– Я только знала маму, других не видела, это скорее тебя страхует драконица.
– Так это самка?
– Да, а ты разве не понял?
– Нет, откуда, но вот то, что она хочет мне затрещин надавать, ощущаю.
– А у меня такое чувство, будто мама гладит по голове и обнимает. Хотела с ней мысленно поговорить, не получается или не хочет со мной общаться или мешает что-то.
– Ладно, – говорю, – надо закончить, что начали.
Двери храма были мощные, окованные железом тараном, если только их выбивать. Дана хотела применить какое-то заклинание, но я остановил ее.
– Надо нашему шаману потренироваться, пусть опыта набирается. Такор, вот тебе работа, выбить двери сможешь?
– Сейчас все сделаю, Вождь. У меня много заклинаний готовых, есть и такое, – и легонько ударил в бубен. Эффект был потрясающий: двери влетели внутрь храма, потом встали на место и так повторялось раз пять. В конце концов, они встали совершенно целенькие на место, как будто не вылетали с грохотом из проема и приветливо распахнулись перед нами. У Такора отвисла челюсть, видимо, сам такого не ожидал.
– Нас приглашают, – говорю Дане, – не будем медлить. И мы вошли в храм.
Встретили нас не приветливо. Две женщины, одна в красивом платье с множеством украшений и другая в балахоне тоже усыпанном камешками и золотом стояли на коленях рядом с уродливой статуей какой-то бабы и истого молились. Их окружала толпа амазонок в балахонах по проще с арбалетами в руках, которые тут же использовали по назначению. Болты нас не достигли, правильно дракоша говорила об амулетах, хорошо защищают, но за спинами стояли амазонки и кому-то из них досталось. Раздалась ругань и стоны.
– Такор, можешь этих баб успокоить? Только не убивай их.
– Сделаю, Вождь, – и что-то пробубнив, ударил в бубен. Прислужницы сейчас стояли, взявшись за руки, и что-то заунывно пели, гадость какую-то, видимо припасли. Дана тоже напряглась и готовилась то ли отразить заклинание или наоборот, чем-нибудь угостить супротивников, но делать ей ничего не понадобилось. Девчонки вдруг начали остервенело чесаться, а потом и срывать с себя балахоны. Я офигел, челюсть у меня сама собой отвалилась, а глаза стали в два раза больше. ' Давно я столько голых баб не видел', промелькнуло в голове, но этим дело не кончилось. Вдруг изо всех щелей храма полезли мыши и побежали к голым амазонкам. Что тут началось, от визга я оглох.
