маньячества, а не как источник контента.
— Посмотри дома и напиши мне, какие пять моих видео тебе понравились больше всего и почему, — строго сказал Арчи, натягивая рубашку и направляясь к зеркалу, чтобы провозиться перед ним еще дольше, чем во время подготовки к съемке.
Первый же выложенный Арчи совместный ролик набрал десятки тысяч просмотров. Проснувшись утром, я глазам своим поверить не могла — цифры менялись так быстро, что страшно было отвлечься даже на минуту.
— Элка, Элка, смотри! — ворвалась я на кухню, когда сумела оторвать глаза от экрана на те несколько секунд, что были нужны, чтобы натянуть свитер и джинсы. — У меня уже двадцать тысяч подписчиков!
Базиль, который дежурил там возле плиты, чтобы вовремя поймать кофе, планирующий побег из турки, лишь зыркнул на меня недружелюбно.
Зато Элка обрадовалась:
— Как здорово! Ну хоть какой-то прок с этого козла, кроме молока!
Она цапнула мой телефон и тоже залипла на то, как быстро бежали лайки.
— У козла не молоко, у козла кое-что другое, — пробормотал Базиль, но все-таки не выдержал и выгнул шею, чтобы посмотреть на экран. Именно этот момент выбрал коварный кофе, чтобы радостно вскипеть и выплеснуться пеной на плиту.
— ….! — сказал Базиль.
Сегодня была его очередь убираться на кухне.
— ….! — повторила вслед за ним Элка.
— Ты-то чего? — изумилась я.
— Я-то… — Элка выдавила из себя кривую улыбку и помахала моим телефоном. — В общем, тут у тебя…
— Что у меня? — забеспокоилась я, потянувшись за ним. — Что-то с аккаунтом? Меня забанили? Арчи говорил, что иногда банят на пустом месте, слишком сексуально им кажется. Или не то слово сказали… Нет, правда забанили? Что же мне делать?
— Нет, хуже, — сказала она убитым голосом, аккуратно отодвигаясь.
— Еще хуже? От меня отписываются? — ужаснулась я. — Дай телефон! Ты ничего не нажимала? У меня там в черновиках всякий бред, ты случайно запостила, да?
— Нет! — Элка закатила глаза и вздохнула еще горше. — Намного хуже.
— Арчи написал, что больше не хочет со мной работать?!
— Господи, Дарина! Да ты о чем-то другом, кроме своего аккаунта думаешь вообще? Егор тебе пишет! Помнишь такого?
— Егор?
Я выдернула у нее из рук телефон.
Конечно, я не забыла Егора.
Это был мой стыдный секрет — то, что я его не забыла.
И глубоко ночью, после дневной суеты, после работы, после съемок, после прогулок, после ответов на комментарии и ежеминутного просмотра статистики своих аккаунтов я залезала в постель, накрывалась одеялом с головой и открывала его страницу.
Как бы ни хотелось проверять ее каждый час, я взяла себя в руки и делала это только один раз в день. Он тоже был дисциплинированным и выкладывал только один ролик в день.
Ничего особенного — обычно что-нибудь из спортзала и как он готовит завтрак. Иногда — как он куда-то собирается, застегивая на запястье массивные часы и поправляя стильный галстук.
Часы и галстук шли ему необычайно. Егор в строгом костюме — это было что-то до одури сексуальное. Он сразу выглядел старше и серьезнее, и я ловила себя на мысли, что кажется мне нравятся подобные холодные бизнесмены с жестким взглядом. Хоть и знала, что он совсем не такой.
Видео из спортзала я просматривала покадрово — чтобы в полной мере насладиться тем, как перекатываются мышцы под блестящей от пота кожей.
Я, конечно, изучала рынок, находила других таких же мальчиков-красавчиков, которые танцевали, отжимались, любовались собой в зеркале, но мне казалось, что другого такого, как Егор, просто нет. Только в нем сочетались самые привлекательные для девушек вещи: великолепное тело, умение двигаться, безупречный стиль в одежде, чувство юмора и самоирония. Только он умел подать самый популярный тренд под необычным углом и выделиться даже там, где все остальные просто повторяли удачные танцевальные движения или смешные фразочки.
Его десять миллионов подписчиков были абсолютно заслуженным успехом. Мне казалось, что их даже маловато — в одной России тиктоком пользовалось сорок миллионов человек. Вот где они ходили? На кого смотрели? Почему не видели такой бриллиант?
Нет, я не была в него влюблена и даже почти не скучала по захватывающим дух поцелуям, бешеному восхищению моей задницей и крышесносному сексу. Это было просто объективное мнение. Я же могу быть объективной? Я изучила всех топовых блогеров — он просто был лучшим.
Правда последние несколько дней я так уставала, что у меня не было времени разглядывать его новый контент. Тем более, в последнее время он часто повторялся и даже загружал старые ролики.
А если совсем честно, то с момента съемок с Арчи я ни разу не заходила к Егору.
И осознала это только сейчас, глядя на сообщение в личке:
«Я послезавтра в Питере. Давай встретимся?»
В Питере? Послезавтра? Зачем?
На мгновение я почувствовала тепло в сердце.
И еще далекий отголосок того жара, что окутывал мое тело, когда Егор накладывал на него свои наглые лапищи.
Но я совершила огромную ошибку.
Или наоборот.
Если подумать — то наоборот. Избежала огромной ошибки.
Когда нажала на имя Егора и попала к нему на аккаунт, где последним висело видео, слепленное из пары десятков других — тех, что он снимал в Питере.
Калейдоскоп из мелькающих отпечатков губ на его теле, прогулок вдоль каналов, интерьеров Эрмитажа, разворошенных простыней гостиничного номера и напоследок — поцелуя с Агатой.
Все это, разумеется, под песню «В Питере пить» и с трогательной надписью: «Чертовски тянет в город на Неве… Интересно, это к чему?»
— К тому, что московские шлюхи не дают? — пробормотала я мрачно, набирая ответ: «Заказ индивидуальных экскурсий закрыт. Все места заняты».
Глава сорок пятая, в которой смех обращается в обиду, обида в решимость, а решимость — в слезы
Второй совместный ролик Арчи решил запустить на моем аккаунте, а его просто тегнуть. Я долго сопротивлялась и спорила — хоть к тому моменту у меня стало уже тридцать тысяч подписчиков, до его двух миллионов было далековато.
— Алгоритмы подхватят, — заверял он.
Я не верила, мне казалось, что надежнее воспользоваться уже набранной аудиторией.
Но Арчи не был настроен на дискуссии, и мы сделали так, как он решил.
И он оказался прав. Второй ролик залетел еще хлеще первого. Практически с самого начала снова рванули ввысь цифры лайков, и снова я жила, не отрываясь от экрана — пила то, что подставляла под руку Элка, ела то, что удавалось нашарить в холодильнике, а на улицу и вовсе не выходила — незачем.
Ну и,
