Ночь уже полностью вступила в свои права.
— Пойдем, — дернула меня за руку Натали. — Скоро все начнется, мы должны успеть занять наши места, если ты, конечно, не хочешь пропустить первую в своей жизни мессу.
Девушку охватило непонятное волнение, смешанное с предвкушением. В свете огня ее лицо искажалось, становясь похожим на жуткую маску.
Я не чувствуя уверенности, тем не менее, последовала за ней, держась чуть сзади. Пока мы шли, Натали успела перекинуться парой фраз с какими-то людьми, лиц которых я не рассмотрела — было слишком темно, да и, как я заметила, они были перемазаны чем-то черным.
Ситуация нравилась мне все меньше и меньше, хотя люди вокруг явно веселились: постоянно был слышен смех, чьи-то крики, веселые разговоры. Правда, сколько здесь собралось людей, я могла сказать с трудом. Все фигуры буквально сливались перед глазами, мелькали, сменяли друг друга. Отчетливо чувствовался запах алкоголя. Пока мы дошли, даже я успела не то поздороваться, не то познакомиться с кем-то. Все так и норовили меня обнять, весело говоря что-то мне на ухо. Во всем этом гамме я не смогла разобрать и слова, а потому просто блекло улыбалась и кивала.
Натали потащила меня к черному ходу, во всяком случае, это было похоже на него. Внутри было очень темно, все свечи были зажжены где-то далеко, и свет плохо пробивался сквозь щели. С трудом, цепляясь за стены и так и норовя упасть, я стала подниматься по ступенькам вслед за Натали, которая, казалось, могла видеть в темноте, настолько уверенно она двигалась.
Ступеньки уже начали мне казаться бесконечными, когда, наконец, мы вышли на небольшую площадку, огражденную коваными перилами. Именно к последним направилась Натали, чуть ли не подпрыгивая от нетерпения и переполнявших ее эмоций.
Я свесилась чуть вниз и сумела разглядеть алое полотно, которое ярким пятном виделось на когда-то белом кафеле. Свечей было очень мало, так что церковь была погружена в полумрак. Отчетливо чувствовался запах плавленого воска и гари.
Невольно, атмосфера этого места начала действовать и на меня: я почувствовала непонятное предвкушение, как будто ожидая шоу, что вот-вот должно было начаться.
— Выпей, — протянула мне надпитую бутыль непонятного содержимого Натали.
Забыв всякую осторожность, я сделала громадный глоток, не почувствовав вкуса. Тело начало наполняться невероятной легкостью и теплом. Я сделала еще пару глотков, практически осушая бутыль. Сама не знаю, какого черта я сейчас творила.
Натали забрала напиток и залпом допила содержимое, довольно улыбнувшись. Ее зрачки были расширены настолько, что, казалось, полностью затопили радужку.
В голове еще успела мелькнуть мысль про наркотики, как храм прорезал чей-то громкий крик.
Не успела я дернуться, как его подхватили, казалось, сотни глоток. Жуткий вопль пронесся по всему зданию храма, но я вместо того, чтобы зажать уши, только рассмеялась. Я уже не чувствовала страха и неуверенности, ощущая, что мне нравится происходящее.
Я рванула вслед за Натали к барьеру, свешиваясь вниз.
На красном покрывале лежала полностью обнаженная девушка, даже отсюда было видно, что ее глаза затуманены. Длинные рыжие волосы "жертвы" в пламени свечей казались окровавленными, а ее маленькие ладошки с силой сжимали черные свечи. Воск медленно скатывался вниз.
Вокруг столпились люди, полностью укутанные в черные одеяния и накинувшие капюшоны. Я поняла, что все что-то говорили, а может кричали… В ушах стояла странная какофония звуков, и у меня было необъяснимое желание кричать до боли в горле. Я закусила губу, уже чувствуя соленые капельки крови. Сердце скакало в груди, буквально выпрыгивая наружу.
Внезапно крики усилились: к покрывалу вышла женщина, одетая в некогда белую, а теперь покрытую явно кровавыми разводами, рясу. Жрица держала в руках черную пиалу, наполненную жидкостью. Отсюда было прекрасно видно, что это кровь.
В голове все-таки успела мелькнуть мысль: "Неужели человеческая?", но дальше я отмела все лишнее.
Женщина склонилась над лежащей и установила пиалу ей на живот. Рыжеволосая тут же дернулась, чуть выгибаясь, заставляя пиалу наклониться. Ручейки красной жидкости потекли по ее телу, вызвав очередной всплеск эмоций в толпе.
Огонь свечей внезапно полыхнул в два раза сильней, вздымаясь почти до потолка. Я удивленно отшатнулась назад и невольно кинула взгляд на Натали. Ее глаза теперь действительно горели огнем, она резко вздымала руки, как будто управляя огненными сгустками и забыв обо всем на свете.
И мне безумно захотелось ей помочь. Так же резко воздеть руки вверх, чтобы огонь ожег стены, оставляя разводы копоти, чтобы почувствовать жар на ладонях.
Не зная, что творю, я в такт с Натали воздела руки вверх — языки пламени взвились совсем близко к нам, оказывается, там были еще не подожженные свечи. Мои ладони горели изнутри. Я сама горела невидимым огнем, готовая сорваться вверх, вслед за пламенем. Но оно уже опало, вернувшись к маленьким лужицам воска.
Запахло гарью, а у меня отчетливо начала кружиться голова, но я продолжала стоять, смотря за происходящим и не понимая, что произошло пару секунд назад.
Я пропустила момент, когда в руке женщины появился ритуальный нож. Сердце пропустило удар, когда она резко дернула руку вперед, но острие вонзилось отнюдь не в девушку, что продолжала спокойно лежать, а в…
Я чуть не упала, пытаясь рассмотреть предмет, который держала жрица: это было бычье или коровье сердце. Женщина безжалостно вонзила нож, орошая свои руки и красное полотно кровью.
Она что-то говорила, на незнакомом, чужом языке. Непонятные слова, странно искаженные, но которые с легкостью подхватывали остальные.
Свечи полыхнули еще раз, на секунду полностью осветив помещение, а после потухли, погружая храм в полную темноту.
В ушах был все еще слышен звон, от которого болела голова, во рту чувствовалась сухость. Кто-то дернул меня за руку:
— Пошли отсюда. Иди за мной.
До слуха доносились крики, шум, почти животный рык, заставившие даже меня задышать быстрее. Только когда мы с Натали оказались на свежем воздухе, я почувствовала себя немного легче. Но я буквально горела изнутри, голова была невероятно легкой, и по-прежнему хотелось смеяться, как умалишенной. Было слишком хорошо.
Натали выглядела не намного лучше, но ей, похоже, это было привычно. Она кинула мне бутылку воды, которую я каким-то чудом поймала.
Жадными глотками я выпила половину, а остальную вылила себе на голову. Стало легче.
— Можешь, присоединиться к ним, если хочешь, — хрипло заметила Натали. — Это мне просто выпало следить за проведением.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
