На следующий день Молли, Сэм и я снова прибыли в прохладный и ветреный Лондон, но на этот раз мы держали путь в Доклэндс по вызову хозяйки Лулу.
– Вы просили меня держать вас в курсе, – сказала Барбара, едва сдерживая волнение, – так вот, мне только что позвонила женщина со второго этажа, которая сказала, что, возможно, нашла Лулу. Я сейчас отправляюсь к ней.
– Мы сейчас приедем, – ответил я.
К тому времени, как мы приехали, сияющая Барбара уже держала на руках живую и невредимую Лулу. Она рассказала нам, как женщина, живущая в том же доме, что и Барбара, спускалась в подвал в свою кладовку в вечер исчезновения Лулу и нашла кошечку, забившуюся под шкаф. Думая, что она бездомная, она взяла ее к себе домой и заботилась о ней. Только когда на ее коврик у двери положили наше объявление с фотографией Лулу, она поняла, что ее полосатую находку ждут в квартире по соседству.
– Честно говоря, я думаю, что ей не хотелось ее отдавать, – призналась Барбара.
– И кто может ее винить? – сказала Сэм, нежно поглаживая мурлыкающую кошку. – Она такая славная.
Молли почуяла в подвале запах кошки, и это навело нас на мысль, что Лулу была там, что, конечно, и стало стимулом продолжать поиски. И хотя это не было прямым результатом с нашей стороны, наше участие помогло воссоединить очень удачливую кошку с ее теперь очень счастливым владельцем.
– И все это – результат наших общих усилий! – сказал я улыбаясь, когда мы возвращались на парковку.
Когда мы уже подъезжали к Гринвичу, нежно попрощавшись с Барбарой и Лулу, мой телефон зазвонил. Это была Трин.
– Мне только что позвонил один парень, который заметил одно из наших объявлений, – рассказала она, – он работает управляющим в велопрокате на Пемброк-роуд. По его словам, несколько дней назад он видел у себя во дворе белую персидскую кошку, но теперь, когда он увидел фотографию Ньютона, он думает, что это могла быть собака.
Это звучало очень интригующе и многообещающе именно потому, что тот велопрокат находился ближе всего к месту, где последний свидетель заметил Ньютона. Но я был осторожен, чтобы не обнадежить Трин зря. Она и так уже много раз надеялась и разочаровывалась, и вполне возможно, что это снова была ложная тревога.
– Мой навигатор говорит, что я буду на Пемброк-роуд через полчаса, Трин. Дайте мне номер этого парня, и я договорюсь с ним о встрече.
– О, это замечательно, Колин. И, пожалуйста, держите меня в курсе.
Управляющий велопрокатом, приветливый парень по имени Адам, встретил нас у главного входа. Он с интересом выслушал мой рассказ о том, что это за профессия детектив по розыску домашних животных и о том, какую роль играет Молли.
– Я просто обожаю кокер-спаниелей, – улыбнулся он, нежно похлопывая Молли по холке. – Вообще-то у меня есть спаниель, но я не уверен, что моя Белла такая же умная, как эта малышка.
Адам указал нам место, где он видел «кошку», а конкретно где, как он заметил, она подбирала еду неподалеку, и пригласил осмотреть все вокруг. Однако, прежде чем вернуться в свой кабинет, он сообщил нам, что прокат закрывается в 5 часов и что мы должны будем закончить до этого времени.
– Значит, у нас чуть больше трех часов, – сказал я Сэм, нервно поглядывая на часы и осматривая расположившиеся перед нами закоулки. – Похоже, нам понадобится каждая секунда каждой минуты.
Перед нами был огромный двор со множеством мусорных баков, ящиков и бачков. Сюда же выходила стена склада, где стояли мусоровозы и машины для переработки отходов. Тут же было много узких бетонных переулочков, соединяющих соседние краснокирпичные здания.
– Давайте не терять ни минуты и будем с умом тратить наше и без того ограниченное время, а потому – приступим, – сказал я Сэм.
Возможно, здесь и не сохранился запах Ньютона, но я доверился охотничьему инстинкту Молли, который помогал ей находить живых существ. Ведь дома в Брамбл-Хилл она довольно легко чуяла запах кроликов, оленей и фазанов и с удовольствием гонялась за ними, когда они, в свою очередь, удирали со всех ног.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Когда я наконец отпустил Молли с поводка, она добрых 20 минут бегала по двору, подчиняясь зову своего сверхчувствительного носа, обходя мусорные баки и исследуя закоулки. Затем она начала зигзагообразно пересекать сеть переулков, ее морда ткнулась в левую кирпичную стену, а затем в правую, она попала в узкий проход, а потом внезапно заскулила и остановилась. Я подошел, и она тут же подняла на меня немигающие глаза и яростно завиляла хвостом. Я много раз видел эту самоуверенность в поведении Молли во время учебных поисков в Брамбл-Хилл.
– Молли говорит, что почуяла что-то интересное, – сказал я, жестом приглашая Сэм следовать за мной, пока подкрадывался ближе. – Ба, да ведь это собачьи какашки, – прошептал я, продвигаясь ближе, и мои ноздри задергались, – много собачьих какашек.
– Вопрос в том, – сказала Сэм, морщась от запаха, – какашки ли это Ньютона?
Я сделал несколько шагов вперед и осветил фонариком темный сырой проход. В конце на расстоянии чуть меньше пяти ярдов от меня была кирпичная стена, оплетенная переплетающимися, похожими на виноградные лозы стеблями. Однако существенным препятствием для дальнейших исследований становились толстые стальные трубы, идущие от большого кондиционера на соседнем здании. Молли следовала за мной по пятам, и мне удалось протиснуться под металлическую решетку («А я и не знала, что ты умеешь протискиваться сквозь решетки, Колин», – ухмыльнулась Сэм) и, выпрямившись, я на цыпочках подошел к задней стене.
И лишь когда Молли начала нетерпеливо теребить спутанные вьющие стебли, отгрызая их и обнажая кусочек стены, я заметил тонкую щель между кирпичной кладкой. Щель, конечно, была достаточно велика, чтобы в нее мог попасть щенок шириной в две раскрытые ладони, но внутри не было заметно никакого движения. Я подобрал несколько веток и сунул их в эту щель, просто чтобы проверить, нет ли там признаков жизни. И вот тогда я услышал низкий мрачный рык. Сначала я решил, что это Молли.
– Вас что-то беспокоит, мисс? – спросил было я, но когда снова услышал шум и слабую возню, то понял, что звук идет из щели в кирпичной кладке.
Посветив фонариком из стороны в сторону и сверху вниз, я увидел пару крошечных сверкающих глаз, а под ними мерцающее белое пятно. Животное дрожало от страха и держалось на расстоянии, но было совершенно очевидно, что мы нашли того, кого искали. Это был маленький белый песик с темным пятнышком, потерянный и одинокий. Я медленно потянулся к телефону в кармане джинсов и сразу же позвонил Трин.
∗ ∗ ∗
Пока моя взволнованная клиентка с любимыми игрушками и лакомствами Ньютона наперевес мчалась из Ноттинг-Хилла, я попросил Сэм отвести Молли обратно в машину. Я не думаю, что моя собака очень обрадовалась концу ее рабочего дня – вообще-то она любила работать, это давало ей острые ощущения и удовольствие от результата в конце, – но если я собирался успешно извлечь Ньютона, мне нужно было действовать в абсолютно спокойной обстановке. Ситуация оставалась крайне опасной – маленький щенок прятался глубоко в расщелине, и любой лай, скулеж или ворчание Молли могли просто заставить его отступить.
Я уже настроил Трин, чтобы она ожидала радостного воссоединения в стиле фильмов о Лесси [22]. Ньютон был не только напуган до смерти, но и, судя по всему, не в лучшей форме. Он отощал, шерсть была спутанной, а глаза сильно опухли, возможно, из-за конъюнктивита. Однако, несмотря мои слова, ничто не могло подготовить Трин к тому зрелищу, которое предстало перед ней, когда она приехала.
– Крошечка моя, мой малыш, – прошептала она, глотая слезы, когда голова Ньютона выглянула из темноты.
Я сказал Трин, что для того, чтобы выманить Ньютона из его укрытия и завоевать его доверие, нам нужно действовать очень аккуратно и мягко.
– Даже просто звук вашего голоса должен успокоить его, – сказал я, – поэтому я предлагаю постоять здесь и спокойно поболтать, пока он не почувствует, что готов выйти из убежища.
