Я так и поступила. Виола заняла место возле своего мужа, а рядом со мной мгновенно возник Уоррен, который пребывал в эйфории. Он болтал о своих обширных планах относительно колонии и о том, как намеревается их реализовать. Я время от времени кивала и улыбалась должным образом, но мои мысли беспорядочно метались.
Прежде мне казалось, что я управляю собственной жизнью – но теперь я ощутила себя игрушкой стихий, столь же беспомощной, как и «Серая чайка», которую трепал шторм. Я ощущала себя одинокой и загнанной в угол, отчаянно нуждающейся в союзниках. Вот только Миру посадили далеко от меня, а Седрик… кто знает, где он был сейчас?
Если бы мы находились в Осфриде, в «Голубом ключе», сведения о моем титуле были бы катастрофой: меня наверняка вернули бы бабушке. Когда я очутилась в Новом Свете, то я смогла немного расслабиться. Даже если бы меня и узнали (а я не верила, что такое произойдет), то само расстояние до Старого Света служило гарантией того, что меня не успеют поймать. Послать запрос о моей пропаже и предпринять что-то конкретное было, в принципе, бесполезно, особенно учитывая то, что я могла заключить помолвку в ближайшие месяцы.
Однако не исключено, что Виола права. Если кто-то попытается насильно забрать меня обратно в надежде на вознаграждение, мне негде будет искать защиты. Меня бы держали на корабле под замком, а после завершения путешествия мигом транспортировали прямо в Осфро. Замужество делало меня отчасти независимой, но навеки связывало с каким-то мужчиной – с тем, кого бы я выбрала сама. По крайней мере, я думала, что у меня будет возможность сделать выбор.
Сейчас, приглядываясь к Уоррену, я пыталась понять, является ли он удачным кандидатом. До разговора с Виолой мне казалось, что это именно так. Мать Уоррена не ошиблась: моментально в кого-то влюбиться маловероятно (чувства Уоррен по отношению ко мне были явным исключением из правил).
Разумно было бы планировать свое будущее с человеком богатым и достаточно приятным. Уоррен отвечал обоим критериям.
Но мне не понравилось, что мне угрожали. И теперь я гадала, какая опасность кроется за доброжелательностью Виолы.
– …замечательно, что я приобрел бесценный опыт и знания под руководством отца, – вещал Уоррен. – Я принимал участие в сражениях с икорийскими дикарями. И хотя они исчезли, в Денхэме надо продолжать зачистку. Здесь живут не только негодяи и разбойники. Есть и пираты, и даже еретики! Они, правда, скрываются. Кстати… – он посмотрел на часы, – …с ними мы разберемся. Очень скоро.
Я моргнула, пытаясь собраться с мыслями и сосредоточиться.
– Что вы имеете в виду?
– Сегодня они справляют свой темный праздник – я про аланзан, про этих демонопоклонников. Мы узнали, где они встречаются, и собираемся их арестовать.
Я уже ловила каждое слово Уоррена.
– Когда?
– Отправимся часа через два, может, и меньше. Зависит от того, сколько времени уйдет на сборы и выработку тактики. Увы, мне придется рано покинуть вас, Аделаида, – добавил он виновато. – Но я считаю, что мне важно возглавить атаку: в свете моего нынешнего и будущего положения.
Я принялась лихорадочно думать. Мира что-то говорила мне о Звездном Пришествии. Джаспер объявил нам, что Седрик не смог сопровождать нас на прием, поскольку встречался со своими друзьями.
Я сжала губы. Теперь-то я сообразила, что затеял Седрик. Он отмечал праздник Звездного Пришествия вместе с другими аланзанами в какой-нибудь роще или в лесу… где на них вот-вот обрушится отряд вооруженных людей.
Я отчаянно пыталась овладеть собой.
– Как любопытно, – выдавила я. – Но, Уоррен, вы должны меня простить… у меня что-то разболелась голова. Трудно сосредоточиться.
Уоррен побледнел и всполошился.
– Я могу вам помочь?
– Нет-нет, спасибо. Мне надо просто уехать домой и прилечь. – Я вымученно улыбнулась. – Похоже, мы оба не высидим до конца приема.
Я отыскала Джаспера и сообщила ему мой предлог. Джаспера мой отъезд не обрадовал, но наметившееся скорое исчезновение Уоррена смягчило его разочарование. Джаспер приказал кучеру отвезти меня домой в карете, а затем вернуться и ждать остальных девушек. Клара была поглощена флиртом с адорийским банкиром, и Джаспер не хотел отправлять ее и Миру домой раньше срока – ради комфорта раскапризничавшейся жемчужины.
Я поняла, что мой план может сработать, и поблагодарила Дойлов за гостеприимство. Уоррен смотрел на меня сочувствующе. Судя по взгляду Виолы, та прекрасно поняла мои отговорки, но она ограничилась лишь вежливой улыбкой.
Я отвела Миру в сторонку.
– Ты как? – спросила она. – Хочешь, я поеду с тобой?
Я качнула головой.
– Нет, но мне нужна твоя помощь. Ответь мне на два вопроса.
Она пытливо посмотрела на нее.
– Ты не в курсе, где сегодня будут встречаться аланзане? Праздновать Звездное Пришествие?
Мира помолчала несколько секунд и прошептала:
– А второй вопрос какой?
– Мне нужно знать, как ты уходишь и возвращаешься так, чтобы тебя не заметили.
– Серьезные вопросы, – констатировала Мира.
– Я не задавала бы их без веских причин, – парировала я, вспомнив наш недавний разговор.
Она вздохнула.
– Никому не проболтайся.
– За кого ты меня принимаешь?
– Ладно, прости, – произнесла Мира с печальной улыбкой. – Не следовало мне так говорить.
Мира рассказала мне все, что мне требовалось узнать, и я поблагодарила ее, крепко обняв подругу. Кучер Джаспера позвал меня, и я уехала в ночь – спасать Седрика.
Глава 16
Когда я вернулась в «Глициниевую лощину», то обнаружила, что большинство девушек до сих пор отсутствовали. Услышав про мое недомогание, мистрис Калпеппер, словно ищейка, принюхалась к моим губам, проверяя, не под хмельком ли я. Убедившись в моей трезвости, она приняла мой предлог и отправила меня в спальню.
Закрыв дверь комнаты, я испытала ощущение дежавю: ведь еще в Осфро я отговорилась именно головной болью, чтобы ненадолго остаться одной. Я мигом скинула свой кружевной парадный наряд и начала искать что-нибудь попроще. Увы, таких вещей у меня оказалось мало: гардероб каждой из жемчужин был рассчитан на то, чтобы производить впечатление на окружающих. Даже повседневные платья отличались богатой вышивкой и изящным кроем. Через некоторое время я выудила из шкафа светло-розовое батистовое платьишко в белый цветочек, которое носила на борту корабля. Легкий плащ и удобные ботинки довершили мой облик – ночи в Триумфальном стояли по-весеннему теплые и безветренные. Больше ничего мне и не требовалось, за исключением одной вещи…
В итоге, завернувшись в просторный шерстяной халат, я вышла из комнаты.
Прокравшись по коридору, я бдительно осмотрелась – и поспешно повернула направо. Там, как и обещала Мира, оказалась дверь, выходившая на узкую лестницу и площадку, где складывали хозяйственные принадлежности. Пролетом ниже шел коридор – как раз позади кухни, а выше находился чердак.
Я поднялась наверх и очутилась под фронтоном. Прямо передо мной было окошко с раздвижной рамой: из него открывался вид на задний двор «Глициниевой лощины».
Я бросила халат на пол. Закутаться в него мне посоветовала Мира. «По пути туда и обратно накинь поверх одежды халат. Тогда, если тебя кто-то встретит в коридоре, то подумает, что ты только что встала с постели. Тебе нужно будет придумывать, почему ты посреди ночи разгуливаешь в уличном наряде».
За окном чердака оказалась шпалера, по которой карабкались ветви глицинии. Глядя вниз, я напомнила себе, что смогла забраться по капитанскому стеллажу во время сильной качки. Конечно, высота там была поменьше – и меня страховал Седрик.
Седрик. Ради него мне нужно это сделать.
Я вылезла в окно и ухватилась за деревянные перекладины. Мира заверила меня, что решетка выдержит мой вес. Медленно спускаясь с высоты трехэтажного дома, я убедилась в том, что подруга не ошиблась. Ступив ногой на землю, я облегченно вздохнула и, дав себе несколько мгновений передышки, пошла через участок. По дороге я удрученно покачала головой. Конечно же, если из дома есть тайный выход, его отыщет именно Мира.
