Вот тогда меня и решили убрать.
А отец Яра… как он там говорит? Совпали желания…
У меня такое чувство, что Лариса действительно вытянула пару жил, пока мы говорили на улице, а Яр вытягивает нечто большее, нечто глубинное. Мир, в котором не ждали, не терпит чужих. Люди, если так можно назвать тех, кто играет с живыми людьми, так отчаялись заполучить деньги, что пошли на убийство — мое и ребенка. И меня как-то не трогает, что я не была замужем — не была и не надо, и пари это странное по боку. Просто остались вопросы, так, любопытства ради…
— Ты и дальше в игре?
— Нет.
— А твой Стас?
— Я его вывел.
— Из игры?
— Из страны.
— Где он?
— Не моя забота его искать, а кредиторов.
— Окунул в долговую яму, как и Ларису?
— У Ларисы больше шансов оттуда выбраться.
Поднимаю глаза. Я, оказывается, все это время смотрела в кружку; только слушала, избегая взгляда.
— Ты знаешь, откуда у нее была эта квартира? — спрашивает Яр.
— От любовника, который откупился от свадьбы.
— От любовника, который был женат и купил эту квартиру своему новорожденному сыну. Лариса угрожала, что расскажет об их связи его жене, а та не позволит ему видеться с ребенком. Он откупился квартирой, после чего жена его бросила и забрала ребенка. Не я, именно он выступил кредитором Ларисы, занял ей денег под жилплощадь и доп. услуги. Я просто продал ей салон, который она угробила.
Ясно, вроде бы и справедливо, что сейчас Лариса осталась без этой квартиры, а вроде бы…
— Много раз ты… ты сам… был игроком?
— Три.
Хорошо, когда правда и сразу, даже подготовиться не успеваешь, даже накрутить себя некогда. Просто валится все под грузом ненадуманных башен, а так все нормально, за окном показалось солнце. Рассвет наступает на пятки мраку и тени.
— Ну, — поднимаюсь, — спасибо, что рассказал.
Яр наблюдает, как я встаю, как иду в коридор. Не удерживает. Не просит прощения. Щелкает поводком, когда прибегает жутко довольная псина. Выпускает ее за дверь, когда она начинает проситься на улицу, и резко захлопывает, когда к выходу делаю шаг я.
— Ты хотела поговорить, но не спросила самого главного.
Я оборачиваюсь, деловито скрещиваю руки и жду, но с ним эта тактика не срабатывает. К тому же псина скулит в подъезде, жалко ее и соседей. Хорошо, так и быть, спрошу, хотя ответ очевиден.
— Мы с тобой никогда не разводились, ведь так? Потому что и женаты не были, правильно? И две предыдущие твои жены тоже попались на лохотрон.
— Не правильно и не так. Когда ты думала, что мы разводимся, на самом деле, ты выходила за меня замуж. А что касается твоего последнего вопроса… ты — моя первая жена, Злата, и что бы ты себе сейчас не думала, я даже представлять не хочу что ты обо мне сейчас думаешь… женой и останешься.
Называется — а зачем я спросила?!
И еще удивляет моя реакция — попросту нулевая. Ну, я замужем. Очень мило. Правда, расписали меня без моего согласия, и те деньги, что я думала беру при разводе, теперь что… свадебный подарок, что ли?!
— Замечательно, — говорю ему, — а если бы я собралась замуж!.. — я едва не ляпаю "за Макара", но Яр все равно как-то догадывается, кого я имела в виду.
— Ничего бы не вышло. У меня как всегда несколько объяснений — хочешь услышать?
— Нет! — дергаю куртку из шкафа — какой черт повесил ее так высоко?!
Яр снимает куртку, помогает ее надеть, игнорируя, что я хохлюсь как воробей.
— Меня мало волнует, что мы женаты, — говорю ему, — я согласия не давала.
— Есть свидетели, — говорит он, — что ты даже просила меня дать тебе свою фамилию, Злата. Брак законен. Этот законен.
Теперь мне понятна его странная реакция при нашем якобы разводе, когда я захотела оставить фамилию Самарская. У меня не было его фамилии до того дня — по закону, в паспорте-то значилась. А он нашел способ фамилию узаконить!
— Прекрасно! — наконец-то взрываюсь. — Значит, я сегодня же подаю на развод!
— Извини, — пожимает плечами, — я предупреждал, что не смогу отпустить.
И взгляд такой, словно не плут передо мной, а я, бессердечная, тащу за хост по асфальту несчастного котика! И я бы, может, и призадумалась, но вдруг вспомнились слова Макара, что "это кольцо" смотрится лучше. Значит, было другое, явно похуже? Значит, их было два?!
— А мое кольцо…
Понимает меня с полуслова — идеальный муж! Никому не нужен? Неприлично богат и скоро будет совершенно свободен!
— Подделку ты подарила менту, и я достал из сейфа фамильное. Но мы договаривались, — добавляет поспешно, — что ты оставишь его до Нового Года!
— На чудо не рассчитывай! — предупреждаю, и слегка его отпихнув (явно он мне поддался) все-таки выхожу из квартиры. — Я и так сделала для тебя невозможное: я тебя выслушала.
— Рассчитывать не буду, — говорит идеальный муж мне во след. — Я сам его сделаю.
Глава N 18
Я в таком удивлении от сегодняшнего утра, что вслед за Звездой не только послушно спускаюсь пешком по лестнице из подъезда Яра, но и в своем подъезде о лифте не вспоминаю. А псина и рада: то забежит на пролет, махая мне оттуда хвостом и скалясь, то вернется ко мне, мол, ну, догоняй!
И только поднявшись, я понимаю, что тоже рада, потому что после больницы для меня такой подъем был равносилен подвигу, а сейчас никаких плохих ощущений. Наоборот, заряд бодрости. Поглаживаю благодарно псину, ищу ключ от двери — Егор-то, наверняка, еще спит, и вдруг замечаю кое-что. Свет. В подъезде на каждом этаже горит свет.
Я бы приняла это за первое чудо Яра, но явно он здесь ни при чем, вот если бы соседи перестали стучать как дятлы… тогда да, это чудо, а так… я, видать, в легком неадеквате, если вообще думаю о чудесах и о Яре. Впрочем, посмотрела бы я на кого-нибудь на своем месте. Хотя нет… никому не желаю…
В квартире тихо, и мы со Звездой стараемся не шуметь, но Егор с топотом выходит из комнаты, уже в одежде, бодрячком, с ходу нам выговаривает, что долго гуляем по холоду, себя не бережем, и вообще, завтрак стынет.
— Какой завтрак? — переглядываемся с псиной.
— Кому собачий, а кому и омлет сойдет, — с улыбкой скрывается на кухне, где шумит крышками, ложками и торопит скорее переодеваться.
Звезда приподнимает лапу и гавкает, напоминая о себе. Ах, да, лапы, и еще лапы и хвост — вытираю, но справедливости нет. Она бежит есть, тогда как мне еще переодеваться.
— Я думаю, — говорю Егору, улепетывая омлет с помидорами, перцем и колбасой, — сегодня моя очередь готовить.
— Это ты правильно думаешь, — соглашается он. — К тому же, мне в школу, потом у меня репетиторы, потом я просмотрел, что здесь неподалеку хорошая школа брейк-дансеров, схожу запишусь. Вернусь жууутко голодный!
— Как будто это редко бывает, — усмехаюсь я. — А ты что вдруг танцами решил заняться?
— Бабуля посоветовала попробовать. Она сама бы хотела, но у нее возраст не тот, и раньше таких танцев не было, — я на этих словах едва не подавилась, и мне Егорушка подает водички, невозмутимо продолжая. — Вовремя мы Звезду нашли, а то сидела бы ты дома одна.
— Кстати, — кошусь на жующую рядышком псину, — а ты не в курсе что это за порода?
— А какая разница? — вскидывается мальчишка. — Собака-то хорошая!
Звонок прерывает наш разговор, но я не спешу открывать. Милостиво позволяю мальчишке улизнуть от мытья посуды, а сама убираю со стола, вся такая при делах, даже некогда оглянуться на тех, кто уже стоит в дверях кухни.
— Не поедешь? — спрашивает Яр.
— Зачем? — отвечаю раковине. — Не сомневаюсь, что ты нашел прекрасную школу для брата и на этот раз учел не только свои интересы.
— Чем будешь заниматься? — спрашивает после паузы.
— Я тебе говорила: иду подавать на развод.
— А, ну здесь все просто и быстро, — говорит он. — А потом? Сидишь дома?
— Не знаю что там просто и быстро, — говорю ему, — я еще ни разу, как оказывается, не разводилась. Но если этот вопрос решу быстро, хочу, наконец, сесть за статью, но… даже не знаю… не уверена, что получится.
