шумно. А у меня едва не потекли слёзы, когда Магнеа остановилась перед нашим столом.
— Суши!
У меня перехватило дыхание. Я посмотрела на Магнеа. Она кивнула мне с серьёзным видом, потом похлопала папу по плечу и снова пошла на кухню.
«Инголандия»
Я побрела на детскую площадку и села на качели, дожидаясь, пока, наконец, придёт паром. Тот самый долгожданный паром — у меня рот наполнился слюной при мысли обо всех шоколадных кексах и конфетах, которые я последнее время заказывала в хижине Инго на мысе, подключаясь к медленному интернету.
Хотя карманных денег за эту зиму у меня не прибавилось.
Паром привезёт нам много разной еды. Еды, которая не обязана иметь длительный срок хранения, чтобы не портиться зимой в подвальных кладовых. Магнеа всю последнюю неделю напевала себе под нос, как сказал Инго. Она успела заранее составить список продуктов. В нём были свежие овощи, зелень и фрукты.
Надеюсь, забой скота пройдёт во время летних каникул. Я уже решилась стать вегетарианкой на лето. Если не навсегда.
Осенью я думала, что мы будем встречать первый паром, стоя на пристани со всем своим багажом, готовые тут же подняться на борт и отправиться восвояси. Паром вот-вот зайдёт в гавань, а мы ещё не упаковали вещи. Но ведь теперь он будет ходить каждую неделю. Так что нам ни к чему торопиться.
Качели подо мной дружелюбно поскрипывали, а я время от времени поглядывала на счётчик. Теперь мне казалось чуть ли не глупостью качаться просто так. Зачем тратить энергию впустую!
Сёльви, Ворон, Дирлейв и Херборг сидели на качелях по сторонам от меня и напротив. Как обычно, мы молча покачивались, иногда переговариваясь на языке жестов.
— Ты отлично справилась там, в старом посёлке, — сказала Дирлейв.
— Мы решили, что пришло время придумать для тебя жестовое имя[11], — добавила Херборг.
— О! — удивилась я. — А разве у моего имени не было жеста? Вы ведь как-то говорили обо мне.
— Да, вначале мы звали тебя просто «новая девочка на острове», — объяснил Сёльви.
— А теперь ты Дрёпн, — сказала Херборг и сложила пальцы по-новому.
Я повторила этот жест вслед за Херборг.
— Что он обозначает?
— Это значит «шпионка», — радостно сказал Ворон. — Это была моя идея. Всё потому, что ты замечательная шпионка!
— Дрёпн, — произнесла я, ещё раз повторив жест. — А что? Моё имя выглядит неплохо!
И вдруг начал мигать свет. Насколько я знала, это был один из сигналов тревоги, но, какой именно, не успела выучить.
Я не увидела огня, не почувствовала запах гари и вообще не заметила ничего странного.
— Что это значит? — спросила я у ребят.
— Ну ты даёшь! — покачал головой Ворон.
— Да ясно, что ничего хорошего. Но всё-таки что это за сигнал?
— Ну ты даёшь! — нетерпеливо повторил за Вороном Сёльви. — Это же «опасность неизвестного происхождения». Мы все должны покинуть Высотку. Таковы правила!
Когда мы уже неслись вниз по лестнице, я вдруг увидела в одном из коридоров открытую дверь, которая была заперта всю зиму. Оттуда доносился монотонный голос.
— Что это там? — спросила я, притормаживая.
Ребята тоже остановились, а Дирлейв сложила пальцы в странном жесте.
Я посмотрела на мальчиков.
— Это Радист, — объяснил Сёльви и повторил жест. Впрочем, сказанное голосом слово прозвучало для меня не более понятно.
— Мы ведь должны как-то передавать сообщения на Большую землю. Например, обмениваться новостями. Или отправлять родным рождественские поздравления и всё такое. Ещё Радист заказывает товары и может послать телеграмму при несчастном случае, вот почему его работа так важна.
Я не пользовалась услугами Радиста, ведь могла выйти в интернет на мысе у моего брата, поэтому ничего о нём не знала.
Бубнёж прекратился, и из открытой двери показалась старая Гого в каком-то древнем головном уборе. Она поплелась, прихрамывая, в нашу сторону. Вид у неё при этом был растрёпанный и немного сумасшедший.
— Ты! — крикнула Гого, едва заметив меня. — Посыльный! Сообщи всем жителям Высотки, что паром полностью загружен. Я отключаю сигнал тревоги.
— Конечно, никаких проблем, — кивнула я, удивлённая поведением Гого.
— Ты меня не поняла! Паром загружен полностью!
— Ну да. Что тут непонятного? Кладовые опустели, их надо снова наполнить, а люди заказали себе много продуктов и вещей с Большой земли.
— Нет! Нет! И нет! Дело не в том, что паром загружен товарами, дело в том, что он загружен пассажирами. Полностью! — прокричала Гого, и мне показалось, что у неё сейчас выскочат глаза из орбит.
У ребят, похоже, перехватило дыхание.
— А что тут особенного? — поинтересовалась я.
— К нам обычно прибывает немного народу, — стал объяснять Сёльви. — Старшие ребята едут домой на каникулы. Некоторые родственники хотят погостить. Иногда может заглянуть парочка туристов… А вообще, паром рассчитан на двести пассажиров.
— Так что, к нам плывёт двести человек? — озадаченно спросила я. — Но зачем? Что они собираются тут делать?
— Сообщи об этом Стражу дома, — приказала Гого писклявым голосом. — Я думаю, они собрались провести тут какой-то фестиваль, не поставив нас в известность. Мне передали сообщение, в котором было сказано что-то про Голландию. Я хочу понять, что это всё значит!
Мне тоже захотелось понять, что это всё значит. Двести человек — это же целое войско!
* * *
Я побежала к бабушке.
— Бабушка, у нас вторжение! Сигнал тревоги! SOS!
Заскочив в квартиру, я увидела маму, папу, Инго и бабушку. Они пытались вытащить кровать из спальни. Видимо, никто не заметил, что мигает свет, ведь Гого выключила сигнал тревоги сразу после того, как передала сообщение Посыльному, то есть мне.
Я застыла на пороге.
— Что вы делаете?
— Я заказала себе новую кровать, — сказала бабушка. — Эта слишком сильно скрипит.
— Мы вообще много чего заказали, — пропыхтел Инго. — Но не понимаю, зачем переставлять мебель прямо сейчас. Все нормальные люди, наверное, уже собрались на пристани.
Ага, на пристани!
— У нас там вторжение! — вспомнила я. — Гого, то есть Радист, говорит, что у нас неожиданное вторжение с Большой земли. Откуда-то из Голландии… И тут я уставилась на брата. — Так это же «Инголандия»!
— «Инголандия»? — спросила мама и повернулась к Инго. — Так ведь называется твой канал в ютубе?
Инго залился краской.
— А что, много людей на пароме? — спросил брат, и глаза у него просияли.
— Двести человек, как говорит Гого, — заглянул в квартиру Ворон.
Инго радостно завопил.
— Двести человек? — переспросила бабушка и села прямо на кровать, которую мои родители и брат всё ещё держали на весу.
— Ингольв, расскажи мне, что ты знаешь об этом, — заговорил папа профессиональным тоном психолога.
Брат с
