— Амэли, — снова крикнула мать, не решаясь, впрочем, вопить во всю глотку посреди господского сада. Наконец женщина, прошипев что-то сквозь зубы, ушла, а Амэли переключила своё внимание на атлантов. Ей стало любопытно, о чём они могут говорить.
Вообще-то, людям не полагалось знать высший язык, но Амэли, вечно подслушивающая чужие разговоры, уже неплохо понимала речь хозяев. Потому, скашивая глаза на красивого коня, она подобралась поближе.
— Сестра, тебе нужно научиться держаться в седле. Госпожа обязана это уметь, — поучал сестру Этэр, насмешливо поблескивая своими извечно меняющими цвет глазами.
— Да, братик, — поморщившись, как от зубной боли, вздохнула Силэни. В этот момент молоденькая служанка принесла господам сладости и фрукты.
— Ма гэнна, ма лэра, ваша еда, — сказала она на человеческом языке. Этэр только презрительно хмыкнул, знаком показывая, чтоб его рабыня проваливала.
Амэли хорошо знала Тишу, но не знала, что та уже принадлежит Этэру. Но обращение "ма гэнна" говорило само за себя. И Этэру, и Тише уже стукнуло 15. Это значило, что он уже может быть хозяином, а она уже должна принадлежать кому-то. Амэли понимала это, и всё же новость, что Тиша уже рабыня, странной болью отозвалась в груди.
Девочка вздохнула и покосилась на сладости на тарелке. Мгновенно захотелось есть. Нет, людей хозяева обычно кормили, но только дважды в день, сытно, но невкусно. Амэли всегда хотелось этой, разноцветной и красивой еды.
Впрочем, можно подождать, пока они уйдут, и украсть остатки — ведь господа никогда не доедают то, что на тарелке. Как поучал при Амэли брат сестру — "лэ эта". Так говорили всегда, когда кто-то из высокородных нарушал правила, и Амэли не знала, что это значит.
— Сестра, ну сколько можно!
Амэли перевела взгляд на господ и сдавленно хихикнула. Силэни держалась в седле, как мешок с картошкой, и что-то постоянно возмущённо шипела. Этэр повернул голову, словно услышав смешок. Амэли застыла. Парень, помолчав, вновь повернулся к сестре.
— Дети! Оставьте игры в саду! Сюда, немедля! — раздался крик. Говорили на языке господ. Амэли покосилась на поднос и едва не запрыгала от радости — они не успели ничего даже тронуть! Это очень хорошо!
Амэли частенько воровала, но, в отличие от некоторых горемык, которых избивали до крови за крошечные ягодки, умудрялась делать это незаметно. Хотя бы потому, что никому даже в голову не придёт, что человек возьмёт что-то со стола атланта. Слишком нагло!
Она подошла к столу и выгребла те сладости, которые были не слишком заметны. Девочка взяла лишь несколько кусочков, прекрасно понимая, что будет, если её поймают. Неожиданно кто-то слегка тронул её за плечо.
От ужаса сердце Амэли почти перестало биться. Вздрогнув всем телом, она застыла. Прикосновение повторилось. Судорожно вздохнув, девочка медленно повернулась…
Конь, обрадованный вниманием, нежно фыркнул ей в лицо. От облегчения Амэли едва не расплакалась. Оставшуюся сладость она протянула ему, в последний момент сообразив, что животное может её укусить. Осторожно, мягко работая губами, конь взял подарок с ладони. В душе девочки в тугой комок сплелись восхищение и боль. Вот родись она атлантом, она могла б и прокатиться на нём…
Неожиданно в девушка ощутила удушающую волну злости. Она поднялась по телу, змеёй свернувшись у сердца. Девочка мягко провела по шее коня рукой. В конце концов, по мнению атлантов, люди настолько тупы, что не могут на слух выучить их язык. Но она-то смогла!
Так, как там показывал Этэр своей сестричке? Ногу — в стремя, плавным движением, чтоб не испугать коня… руку на холку… Есть! Девочка ловкой птичкой взлетела в седло.
Только впихнув вторую ногу в стремя, девочка осознала, какую глупость совершила. Кони были даже не транспортом, а традицией знатных семейств Атлантиды. Но управляли-то лошадьми атланты силой мысли! Амэли охнула и собралась было слезть с животного, но в этот момент его глаза остекленели. Он оказался во власти кого-то из атлантов. Мгновение спустя конь рванул вперёд, в ту часть сада, куда вход людям был строго заказан.
Амэли пискнула и попыталась выпутать ноги из стремян. Где-то впереди послышались голоса…
В последний момент страх придал девочке сил, и она кулём вылетела из седла. Удар по позвоночнику выбил дух. Амэли покатилась по земле, затормозив в колючих кустах у декоративного прудика.
— Ла Ори, эта ситуация доставляет нам много сложностей, — насмешливо пропел голос хозяина, — Я не понимаю, неужели вы не понимаете, что будет означать война?
— Тише. В саду человек.
Амэли сжалась в комок. Ну, разумеется, как она могла забыть? Ведь атланты чуют, по рассказам матери, только вода может отбить их чутьё…
Уже не сомневаясь, девочка нырнула в прудик, спрятавшись в зарослях непонятных растений. Как раз в этот момент атланты вышли на поляну.
Это были представители двух семей с сыновьями. Девочка сжалась в комочек.
Этэр с отцом и статная женщина, обнявшая за плечи своего сынишку, кажется, ровесника Этэра. Он был высокий, стройный и бледный, как все атланты, с волосами необычного серебристого цвета, каких никогда не бывает у людей. Несмотря на страх, девочке стало любопытно — какого цвета у парнишки глаза? Он, как назло, стоял к ней вполоборота и чему-то улыбался.
— И где же ваш человек, Лаариа? У представителей семейства Ла Ори уже отобрало дарованный кристаллом дар чуять?
— Странно. Аура резко переместилась и поменялась. Возможно, в саду было два человека…
— Мама, вам кажется, — неожиданно заметил среброволосый, — Это возмущения пространства, вызванные водой. В саду один человек, я уже подчинил его волю. Он идёт сюда.
Амэли тихонько всхлипнула, ожидая, когда ноги перестанут повиноваться ей. Она не сможет и пикнуть, покорно сдаваясь в руки господ, которые не пожалеют…
В этот момент на поляну, блистая остекленевшими глазами, выскользнула Тиша.
— Итак, что ты здесь делала? — поинтересовалась женщина низким голосом, который даже в голове Амэли отозвался резкой головной болью, — Плохо же ваш род умеет воспитывать рабов, Таэ Эриатта. Видимо, дар целителей делает вас мягкотелыми…
Хозяин Амэли побагровел, уловив презрение в голосе собеседницы. Он повернулся к Тише.
— Что ты здесь делала?
По щекам Тиши стекали слёзы, но пошевелиться она не могла.
— Я искала здесь Амэли… Я не знала, что уже на территории господ…
— Всё ясно. Эттератилион, она — твоя рабыня.
— Да, — бросил Этэр равнодушно и взглянул на Тишу. Амэли напрягла все силы, чтоб метнуться вперёд, объяснить, что это она во всём виновата…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
