- Все есть. Работаем, мужики, - Алексей Викторович подталкивает их ко входу и бросает взгляд на меня. - Ты с нами?
- А как же без меня.
Через несколько минут мы пробираемся мимо контейнеров и замираем в их тени. Стены огромного склада сотрясаются от баса мужских голосов и хрипловатого смеха Амадео. Ольховский как раз начал угрожать ему пожизненным сроком и самой суровой тюрьмой из всех возможных.
- Здесь весь компромат на тебя, - Ольховский показательно потряс бумагами в воздухе. - И я не поленюсь облазить здесь каждый угол, чтобы собрать доказательства.
Амадео хищно улыбается и разводит руками.
- Зачем ты мне все это говоришь?
- Мы можем договориться, - хитро тянет полковник.
- Правда? И что ты предлагаешь?
- Сущую малость: половину от стоимости одного из этих контейнеров.
- Ты в своём уме? - усмехается Амадео. - Понимаешь сколько это зелёных?
- На безбедную жизнь хватит. Разве твоя свобода стоит дешевле?
- Я мог бы приказать своим парням перерезать тебе глотку и скормить рыбам, - опасно рычит Амадео, сощуриваясь.
- Выезд оперативной группы зафиксирован, если я не вернусь после встречи, то первым подозреваемым в моей пропаже будешь ты. Зачем тебе лишние проблемы? Да, брось, - он поморщился и обвёл руками ангар, - здесь сотни контейнеров. Не жадничай.
Моретти изображая праведный гнев на небритом лице, кивнул одному из своих парней. Тот скрылся в служебном помещении и вернулся с огромным чемоданом зелёных. Меченых, конечно же.
Амадео перехватил увесистую ношу, поставил на пол и подтолкнул ногой. Кейс с шуршащим звуком прокатился по серой изжитой плитке и остановился у ног Ольховского.
- Вот видишь, как хорошо, что мы нашли общий язык, - приторно сладко тянул полковник, - но это я оставлю себе. На всякий случай.
Он засунул бумаги себе за пазуху, игнорируя офигевший вид Моретти. Наглость - второе счастье.
- Берите его, - коротко скомандовал Викторыч и из-за укрытия вывалились бойцы с автоматами. Взяли шокированных бедолаг в кольцо, немного оттесняя ребят Моретти в сторону. Я вышел следом. Не могу пропустить все веселье.
- Что происходит? - тявкнул Ольховский, бегая испуганными глазёнками по нам.
- Вам предъявлено обвинение по статье о получении взятки, - официально объявляет Викторыч, а затем уже попроще: - здесь хватит материала, чтобы упечь тебя надолго.
Он поднимает чемодан с деньгами и показательно взвешивает в руке, прицениваясь. Как будто не его подчиненные скрупулёзно списывали номера банкнот и ставили на каждой метки.
Взгляд полковника метателя от моего улыбающегося лица к расслабленному выражению Моретти. Судя по перекосившейся физиономии, в этой голове зреют паршивые мыслишки.
- Я ещё в должности! Требую провести осмотр склада, как и планировалось. Здесь тонны оружия, - не своим голосом верещал он.
- Да неужели? - изгибает бровь Амадео и приглашающим жестом предлагает открыть контейнеры. Двое подчинённых Алексей Викторовича вперемешку с людьми Моретти вскрывают боксы один за другим, в которых, кроме обыкновенных товаров ничего нет.
- Не может быть! Осмотрите их все!
- Непременно, - фыркает итальянец.
Уверенность скользившая по лицу Амадео, доносит, наконец, главную мысль до Ольховского: его подставили.
- Это все твоя шлюха! Не определилась с кем лучше спать и решила оставить обоих!
Несколько широких шагов довольно быстро приблизили меня к Ольховскому. Размашистый удар в челюсть так же стремительно оборвал его намерения продолжать изрыгать своим поганым ртом гнусные слова.
- Я упеку тебя за решётку! - стирая кровь с губ прошипел Ольховский.
- Да неужели? - улыбаясь, повторил вопрос, ранее озвученный Амадео.
- Пакуйте их ребята, - распоряжается Алексей Викторович и сам подхватывает основную улику.
Глядели вслед удаляющимся представителям правоохранительных органов мы с Моретти задумчиво, сложив руки на груди.
- Уверен, что ему большой срок дадут? - спрашивает он.
- Уверен.
Он вздыхает.
- Как это случилось, что мы сотрудничаем с ментами?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Времена меняются, - пожимаю плечами.
- Хлопотно все это. Лучше бы в контейнер его, да в кругосветку, - сетует Амадео.
- Зато справедливо. Не рой другому яму - сам в неё попадёшь.
***
После возвращения из Италии Давид много времени проводил, решая вопрос с Ольховским. Готовился, планировал, выдумывал, даже ездил за каким-то бывшим начальником полиции в другой город. Мы с ним не виделись уже несколько дней. Может оно и хорошо - я хотя бы провела время с семьей, но в груди не переставая ворочалась тревога.
Не помогал и крепкий чай с бабушкиным вареньем. За это время я многое успела себе нафантазировать. Поглядывала на кольцо, которое не снимала ни на минутку, и немного успокаивалась.
«Он сделал предложение, у нас все хорошо».
Терпением я никогда не отличалась, поэтому сидеть дома было невыносимо. Благо Ева соскучилась и радостно согласилась посидеть со мной в кафе. Заодно я рассказала ей о своих приключениях. Она слушала, без преувеличения, с открытым ртом. Изредка потягивая коктейль из трубочки.
- Блин, как скучно я живу! - сетовала она, уминая очередное пирожное. - Может, познакомишь меня с итальянцем? Язык я знаю, - передёргивает плечами и приподнимает ладонями грудь, заигрывающие шевеля бровями.
- Он торговец оружием, Ева! - хохочу в кулачок, изо всех сил стараясь не распылять крошки от пирожного в стороны.
- Ой, ты посмотри. А твой Давид, что?
Я тяжело вздыхаю.
- Ты же знаешь, кем был мой отец. Мне не привыкать жить на пороховой бочке. Хотя, если он захочет, то может все изменить. Знаю я уже такой пример.
Заметив блеск в глазах подруги, подбираюсь и как можно быстрее парирую грядущие возражения:
- Но Моретти не станет рисковать своим бизнесом ради девчонки. Он показался мне довольно прагматичным.
- Не просто девчонки. А, ух, какой женщины. В самом соку, - продолжала веселить меня Ева.
Возле пустой тарелки мигнул телефон.
«Выходи. Я соскучился».
Сердце моментально побежало марафон. Перевела взгляд от экрана на дальнее окно кафешки. На улице темнело и накрапывал мелкий дождь.
- Судя по улыбке, написал Давид, - констатировала подруга, облизывая пенку с соломинки.
- Да. Приехал. Не виделись целую вечность.
- Тогда лети, пташка. Передавай привет своему спасителю, - улыбается Ева и распахивает руки для прощального объятия.
- Будь счастлива, моя девочка.
- Такое ощущение, что ты со мной прощаешься, - приглушено пробубнила в плечо подруге.
- А что делать? От таких мужчин не хочется никуда уходить. Ну ты хоть звони.
- Обязательно, - чмокнула подругу в щеку и резво посеменила к выходу.
Знакомая машина монотонно урчала у самого тротуара. Расстояние в три метра пришлось пробежать. Тем не менее, за эти несколько секунд волосы и лицо успели немного намокнуть и освежить.
- Прив...
Давид твёрдо развернул меня к себе и впился поцелуем. Таким, что внутри туго закрутилась спираль. Большие пальцы ласкали кожу прохладных щёк, а ладонь держала затылок, чтобы предоставить хозяину полный контроль над поцелуем. Он был так долго и так глубок, как хотелось именно ему. Настолько страстен, насколько делал его Давид. Я утопала в собственных ощущениях, в аромате дорогого парфюма и особом запахе кожаного салона. В его тепле, в его прикосновениях, в долгожданной близости.
- Десять минут на сборы. Самолёт через три часа, - запыхавшись сообщил Давид, глядя мне в глаза. Мы так близко, что я без труда вижу свое отражение в его расширенных зрачках.
- Очередной отпуск?
- Обменяемся клятвами на берегу океана. А по прилете и здесь подписи поставим. Не хочу тебя ни с кем делить.
- На берегу океана? - восторженно удивилась. - Ну вы и фантазёр, Давид Юрьевич.
- Я же предупреждал, что мои фантазии только о вас, Анна Павловна.
Эпилог
Два года спустя
