И я не удивился тому, как встрепенулся советник по хозяйственной части. Глаза у Пантелеймона Ивакина загорелись!
— Крепкие напитки? — переспросил он. — Это о чем вы?
— Ну будем делать коньяк и самогон, — ответил я, — у меня есть способ его производства.
— Да знаем мы способ, только от него дебаффы бессрочные появляются. Язва, слепота, цирроз и все такое. Мало желающих таким травиться. Да и нам это не с руки — собственное население слабее делать.
— Ваша технология отстой. Я не понимаю, как вы с такими Системными возможностями делаете такой плохой алкоголь? Да взять даже пиво. Все, что ни пробовал, — полный отстой. Я могу приготовить намного лучше. А если потренироваться и сделать хорошее оборудование…
— Готов выслушать, — с интересом посмотрел на меня Пантелеймон.
Я коротко поведал ему о процессе самогоноварения и заявил, что как только найдут нормальное помещение и необходимые материалы, то мы сразу создадим самогонный аппарат. Так-то я уже проверил. На своем продвинутом уровне инженера и со своими знаниями сделать его мне было несложно. Мой рассказ явно не оставил равнодушным советника по хозяйственной части. Он заверил, что обязательно все подготовит и уже помещение имеется. Только, мол, поподробнее бы изложил уважаемый Древний технологию эту волшебную. Сообщил ему, чтобы после ужина нашел меня. И, похоже, заимел в его лице своего верного почитателя. Его отношение ко мне поднялось сразу на двадцать процентов, только от одного разговора. Правда, если облажаюсь, боюсь, упадет оно намного ниже.
«Давай еще бордель откроем, ёпта. Или дрочсалон какой-нить, а-ля 'Золотые ручки», — активировался Имба.
«Ты давай не паясничай. Представительниц древнейшей профессии тут и так хватает. Это несмотря на многоженство. А вот выпивки нормальной нет».
«Так-то да… Но прикинь, свой собственный бордель иметь… Во всех смыслах, гы-гы».
«Захотел Системный трипак поймать? Нет? Ну вот и молчи».
После собрания все разошлись, ну а мы с Курбским и Сумароковым отправились на инспекцию здешнего военного лагеря. Он действительно был спрятан под каким-то хитрым маскировочным заклинанием. Вроде посмотришь — обычная поляна в лесу, а шаг сделаешь — и ты уже на территории небольшого военного городка. Огораживающий его невысокий частокол особого оборонительного смысла не имел. Так, скорей, границу очерчивал. Двое часовых вытянулись по стойке смирно при нашем появлении. Только что честь не отдали. Ну а мы оказались на территории лагеря. И, надо сказать, она была немаленькой.
Две длинные и приземистые казармы, рядом с ними спортивная площадка с турниками, штангами и гантелями, выглядящими крайне непрезентабельно, но свою задачу они выполняли. На площадке занимался с десяток дружинников. Вообще довольно забавно было наблюдать своеобразную эклектику — качающиеся вполне современного вида штангами дружинники, а рядом стойка с мечами, щитами и луками.
Чуть дальше расположился небольшой полигон с мишенями для лучников, соломенными манекенами и сколоченными из дерева невысокими помостами, на которых шло несколько схваток. Отдельно от всех стояли два здания. Первое — двухэтажный мощный деревянный дом, как я понял, штаб. Второе, судя по запахам, доносящимся оттуда, — столовая.
— Всего дружинников три сотни человек. Это стандартный состав, — пояснил Курбский. — Часть из них в городе… но в лагере всегда как минимум две сотни находятся. А в случае объявления войны можем призвать ветеранов, которые живут в Звенигороде. Они хоть и осели уже, семьями обзавелись, но солдат есть солдат. Это еще три сотни человек.
— А у Олега сколько? — осведомился я.
— Примерно столько же, — ответил Курбский, — ну плюс наемники, но этих нанимают уже непосредственно перед походом. Их в столице любого княжества хватает. Сотни две-три можно нанять, если бюджет позволяет.
— Во сколько же может обойтись такое удовольствие?
— Ну… Сложно сказать однозначно. Слишком много факторов влияет: риск грядущих сражений, длительность похода, количество воинов на каждой из сторон, можно или нельзя грабить и насиловать горожан противника и какой процент с добычи получат наемники. Так же качество самих наемников, их национальность и так далее. Нельзя собрать под одним знаменем аристократичных западных воинов и восточных дикарей. Хотя западчан я бы не советовал вообще нанимать.
— Хотя бы примерные цифры скажи.
— Даже если примерно, сотню воинов самое дешевое можно за миллион нанять, это если риск невелик и брать у врага можно без ограничений. Даже не знаю. Можно и десять миллионов заплатить хорошим воинам, можно и больше.
Я немного охренел от услышанного, но виду не подал.
Перед нами вдоль казарм выстроили две шеренги по сто человек. Сначала короткую речь толкнул Курбский, мол, вот наш первый советник, многие его знают по походу в Истринский Эпицентр и вообще я такой вот крутой и могучий. В общем, как всем повезло, что пришел такой «красивый» Денис Демидов и все вороги теперь побегут в разные стороны, поджав хвосты. Что-то в таком стиле.
Потом выступила княгиня, и, честно признаюсь, не ожидал от Милы подобного ораторского искусства. Аж заслушался… А дружинников-то вообще пробрало. Мне даже показалось, что сейчас кто-то из этих суровых мужиков слезу пустит. Но нет. Показалось. Я выступал третьим и просто скомпилировал основные тезисы выступавших до меня и быстро закруглился. Никогда не любил на публике выступать… как-то не по себе. Хотя приходилось на выставках презентации проводить перед полным залом, но удовольствия от этого никакого не испытывал.
Затем дружинников распустили заниматься тем, чем они занимались до нашего появления, а «высокая комиссия», заглянув в местную столовую, в лучших традициях средневековой демократии попробовав то, чем дружинников кормят (кстати, на мой взгляд, вполне недурственно), отправилась на выход. Во дворец пришли, когда уже смеркалось. Меня сразу выловил Пантелеймон, которому явно не терпелось услышать умные наставления древнего Дениса.
«Вот возбудился, ёпта!» — прокомментировал это Имба, который во время визита в военный лагерь молчал.
Пантелеймон действительно возбудился. Мы устроились в моих апартаментах (как выяснилось, первому советнику полагались апартаменты рядом с княжескими палатами). До этого их, как мне признался Пантелеймон, занимал Платон, который сейчас съехал. Вот это интересно… как-то оперативно он съехал, да и мне показалось, что в моем новом жилище, которое соединялось с княжескими палатами замаскированной специальным заклинанием дверью, никто не жил.
— Да, он редко сюда заглядывал, — ответил Ивакин на мой вопрос, — они как бы за ним числились, но жил он в своих старых. Да и прибрались тут хорошо перед вашим прибытием.
Ясно. Новое жилище мне понравилось. Гостиная, спальня, небольшой обеденный зал, ну и, понятное дело, ванная с туалетом, не намного хуже, чем у Милы. В общем, жить можно. Еще имелся просторный кабинет с массивным столом. Даже два шкафа с книгами, которые, как гордо заявил Пантелеймон, стояли здесь уже десять лет!
— Это дорогая библиотека. Такого количества книг ни у истринского, ни у можайского, ни у кубинского князя нет! — гордо заявил он.
Я только и
