пришло.
Демьян вздохнул и задумался, вспоминая о давно минувших событиях. Но думал он недолго и вскоре заговорил:
– Это ещё что. Вот батюшка мой покойный весь в рубцах был, ежели помните, Ляксандр Прокофьевич?
– Как же я могу не помнить отца твоего. Первейший медвежатник при моём отце был! – подобрев, ответил граф с удовольствием.
– Тогда мой батюшка зараз с барином в лес пошли, – продолжил вдохновлённый Демьян. – Меня с собой впервые взяли. А мне тогда немного годков было. А вышло так, что медведя они большущего подстрелили, а вот добить не успели. Он как скаканёт – и враз на батюшку моего, повалил, когтищами в бошку вцепился – смертушка лютая пришла ему. Барин-то испужался и на дерево влез – и верно, страшно было. Ну а я куда от батюшки-то денусь? Жалко ведь. Схватил топор, что барин обронил, и ахнул медведяку по башке – топор аж по самую рукоятку вошёл. Батюшку всего кровью залило, и не разберёшь – где своя, где медведякина! Медведь-то так на нём и подох, да вот меня только разок когтем зачыпил, помирая. А след-то когтя евоный эдак на всю жизнь и остался!
– Никогда не слышал я от отца про этот случай, – сказал граф. – Видимо, совестно было, что струсил и на дерево влез, а вас с медведем оставил.
– Господь ему судья, – вздохнул Демьян. – Но на евоном месте любой бы эдак поступил. Медведяка тот огромадный был!
– Интересно, а медведей здесь много? – спросил Александр Прокофьевич.
– Да, водятся, казаки сказывали. Но к нам он не подойдет. Медведь – зверь пужливый и осторожный! На людей нападат, только когда раненый али хворый.
– Не так страшен зверь, как человек, – вдруг сказал граф, резко подняв голову. Злоба засветилась в его глазах, но тут же погасла, сменившись обидой. – Вон моя невестка. Чертовка проклятая, сколько дел понатворила, а на вид безобидная и хрупкая, как ковылинка степная.
Демьян посмотрел на него, но ничего не сказал. Он знал своё место и никогда не подавал голоса, когда барин сердился.
– И как только таких, как она, земля носит, – проворчал граф. – Раздавил бы, как мокрицу, паучиху эту, да вот только…
Он не договорил и опустил понуро голову.
Демьян налил в большую кружку чай и вопросительно посмотрел на барина. Но Александр Прокофьевич сидел, по-старчески согнувшись. После долгого тягостного молчания он грустно сказал:
– Эта гадина всю мою жизнь отравила, – и понурился ещё безнадёжнее.
Понятливый Демьян снова не проронил ни слова, а лишь протянул барину кружку с чаем.
Позднее, располагаясь ко сну, Александр Прокофьевич сказал вполголоса:
– Чертовка, наверное, думает, что убежала, скрылась от меня. Но она не знает, как жестоко ошибается и какой я ей приготовил сюрприз!
Видимо, граф был так утомлён неудачными поисками полоза и печальными воспоминаниями, что сразу заснул. Но среди ночи он вдруг проснулся, как от крика. Было темно, тихо, холодно. Хрустела ломающимся льдом река. Демьян спал как убитый. Что же? Что? Было ощущение чего-то несделанного. Ах, да! Это! Если завтрашний день ничего не даст, надо будет возвратиться обратно в город. Что-то внутри подсказывало о приближении каких-то очень значительных событий. И Александр Прокофьевич снова заснул – физическая усталость взяла своё.
* * *
Появление человека среди мёртвого безлюдья леса показалось таким неожиданным, что сонливое настроение графа мигом улетучилось: он стал внимательно следить за незнакомцем.
Шагавший без дороги, прямо лесом, человек, очевидно, тоже давно заметил их.
Несмотря на утреннюю прохладу, высокий сухощавый незнакомец был одет довольно легко. Сшитая из грубо выделанной кожи куртка, такие же штаны. Обут он был в широкие с отворотами сапоги. На поясе болтались головами вниз две утки.
Сильной рукой оттягивая непокорные ветви, охотник приближался к стоянке графа и его слуги.
Александр Прокофьевич и Демьян во все глаза разглядывали незнакомца. А тот, подойдя, маленькими зоркими глазками осмотрел графа и Демьяна и, обнажив белые как снег зубы, поприветствовал их:
– Утра вам доброго!
– И тебе того же желаем, – ответил Александр Прокофьевич.
Демьян тоже сказал:
– Твои бы слова да Господу в ухи.
– Вы как сюды забрались, люди добрые? – спросил охотник.
– Забраться-то забрались, а как обратно выбираться будем – ума не приложу, – ответил граф.
– А ты что, прямо здесь проживашь, али как? – полюбопытствовал Демьян.
Незнакомец засмеялся и не ответил.
– Как охота? – спросил граф, желая продолжить беседу.
Охотник кивнул на уток и уселся на корягу. Демьян расположился рядом.
Незнакомец вдруг заговорил:
– Запомните место это. Уже к вечеру здесь всё под водою будет! – Он, усмехаясь, покосился на Демьяна. – Ежели до полудня не уйдёте, то здесь и сгинете.
– Это ещё почему? – удивился Александр Прокофьевич.
– Вода прибывает, – пояснил охотник. – А место это завсегда первейшим делом заливает.
– Тогда надо выбираться отсюда, – забеспокоился граф, которого никак не устраивала перспектива утонуть в глухом лесу.
– Я еще медведя здеся недалеча приметил, – сказал незнакомец, указав в сторону. – Давно собираюсь его истребить, да вот как-то руки всё не доходят.
– А не рано ли медвядяке из берлоги вылезать? – усомнился Демьян.
– Нет, в самый раз, – ответил охотник. – Этот зверюга завсегда здесь проживат. Я даже однажды удирал от него. Шёл на уточек осенью, пуль с собою не прихватил. Гляжу, медведь поднялся. Я давай удирать…
– А когда-нибудь добывать медведяку доводилось? – полюбопытствовал Демьян.
– А как же. Доводилось.
Незнакомец был немногословен.
– А добывал как? Один на один?
– По-всякому бывало, – вздохнул охотник. – Случалось, и в одиночку. А чаще с кем-нибудь. Ради мяса били: оно сладкое, вкусное. Убьём одного – две недели зараз по горло сыты.
– Как тебя звать-величать? – спросил граф.
– Зовите Чубатым. Эдак все меня в умёте называют.
– Гм-м-м, – хмыкнул Александр Прокофьевич. – Так вот что, милейший, ты нам поможешь из леса выбраться?
– Отчего же не подсобить добрым людям, – вздохнул Чубатый. – Только вот интерес меня берёт…
– Какой же?
– Кто вы и на кой ляд в эту глухомань забралися?
– Я граф Александр Прокофьевич Артемьев, – граф коснулся ладонью груди, после чего указал на слугу. – А его зовут Демьян.
– А разве графьям место здеся? – округлил глаза Чубатый.
– Нам место везде, куда явиться пожелаем, – улыбнулся Александр Прокофьевич. – А сюда мы забрели в поисках полоза. Кстати, ты не встречал его?
– Ещё как встречал, – ответил охотник, и по его лицу было видно, что он не врёт. – Как-то я ехал с возом сена мимо озера и наехал колесом на аспида этого. Воз-то опрокинулся, и сеном змеюку завалило. Я тогда так обомлел, что говорить позабыл как.
– И что, полоза насмерть сеном раздавило? – заинтересованно воскликнул граф.
– Кабы
