удивились бы и в Фейре, - «как подобает знорку», но копытца не прикрывала никакая обувь, а на иссиня-чёрной коже не пестрела раскраска.
«Да кто бы говорил…» - вздохнула про себя Кесса, покосившись на собственные ладони. Проведённые по ним когда-то весной линии давно стёрлись, кожа под хесским солнцем окрасилась медью, ногти потемнели и заострились.
Покусанный шлем валялся в кустах. Речница, тихонько отступив в заросли, подобрала его и водрузила на макушку, надвинув на мёрзнущие уши. Царапины от острых зубов ящера следовало чем-нибудь закрасить.
- Эррх, - на её плечо опустилась тяжёлая рука. Нингорс, пошатываясь, дошёл до ручья и остановился, тяжело дыша и высунув язык. Его шерсть больше не искрила, и он временами с подозрением ощупывал правую сторону груди, но уже не вздрагивал от боли.
- Тут один Алдер стал одержимым, - тихо сообщила ему Кесса. – А я помогла надеть на него аметист. Вот он, его зовут Ралгат. А это…
- Вайнег-прародитель! Живой Алгана?! – чёрный хеск, обернувшись, вытаращился на чужаков. Нингорс устало оскалил клыки, но Кесса видела, что нападать он не собирается.
- Всё в порядке с твоим другом? – спросила она, кивнув на ошеломлённого Алдера. Тот выбрался из холодного ручья и теперь досадливо шипел, разглядывая измазанную в глине чешую. С его хвоста капала белесая грязь.
- Да вроде как, - пробурчал он, разглядывая Кессу и её спутника. – Дым и угли! Мне это мерещится, или я дрался с авларином?!
- Авларинов тут не встретишь, - криво ухмыльнулась странница, откинув шлем-капюшон за спину. – Я – Кесса, Чёрная Речница, а Нингорс – могучий воин-Алгана с Холма Полуночной Грозы.
Нингорс недовольно фыркнул. Двое хесков переглянулись, повисшие вокруг них рыбы-капли захлопали плавниками. На краю обрыва вновь зашуршали падающие камешки. Двое чёрных хесков осторожно заглянули в овраг – и, увидев рыжую шерсть Алгана, шарахнулись назад.
- Хаэй! Спускайтесь, бояться нечего, - помахал им рукой друг Алдера. – Да, странный день… Чёрная Речница? Слухи давно ходят, но чтобы увидеть вживую… Что же, Ралгат тебе знаком, а я – Гьяси из Ремтиксы. Спасибо, что помогла с амулетом. Тебе ничего не откусили? У ящеров зубы острые.
Речница ощупала тонкие царапины на шлеме и огорчённо вздохнула.
- Вот, шлем поцарапали… и броню на плече. Нет у вас подходящей краски, чтобы замазать? Стыдно наверху появиться…
- Хсссс, - вильнул хвостом Ралгат. – Ты в ссамом деле Чёрная Речница. Ессли бы я откуссил тебе голову, было бы не сстыдно?
- Стыдно было бы не помочь тому, кому нужна помощь, - отмахнулась Кесса, отгоняя рой непрошеных мыслей. «Хвала богам, дед об этом ничего не узнает! Хотя… Как прославишься, если будешь обо всём молчать?! Надо подумать, как и о чём рассказывать, - скоро ведь придётся…»
Кусты зашуршали – к ручью, настороженно озираясь, подошли двое чёрных хесков. Лица их были похожи на лицо Гьяси, но стояли они прямо, одежду на их спинах не приподнимал бронированный горб, и хвостов у них не было. Каждый из них, посмотрев на Кессу и Нингорса, отвесил лёгкий поклон и повернулся к Гьяси.
- Лагерь растёт, - сказал один из них, указав на обрыв. – Скоро наступят нам на пятки. Их караульные уже пролетали над нашими ямами. Долго нам тут ещё сидеть?
- М-да… Сколько сегодня набрали? – спросил Гьяси, и один из хесков поднял и встряхнул небольшой тюк. Внутри зазвенело.
- Спустимся по оврагу, покопаем вдоль ручья, - решил хвостатый хеск. – Наружу не лезьте. Тут, в округе, не видно одержимых? Мы с Ралгатом подняли многовато шума…
- Хсссс, - махнул хвостом Ралгат. – Отойдём к ссскале. Нассс видят.
«Не видят,» - незнакомый голос прозвучал в голове Кессы. «Сверху всё прикрыто. Зря мы тут летаем, что ли?»
- Славно, - кивнул Алдер.
Кесса подошла к Нингорсу, осторожно погладила мех на его груди. Подшёрсток уже вырос, и пальцы погружались в тёплую мягкую шерсть… везде, кроме страшного выжженного пятна справа. Хеск опустил ладонь Речнице на спину и тихо фыркнул.
- Я не слышу ничего, - прошептала она, прижавшись щекой к его груди. – Оно остановилось? Как ты теперь будешь, Нингорс?
- Оно бьётся, - буркнул Алгана, расправляя и складывая за спиной крылья. – И я могу лететь. Я поймаю большого одержимого или найду труп. Нужна еда, детёныш. Мои крылья сейчас ослабли.
- Лететь? – Гьяси обошёл куст и встал перед хеском. Его белесые глаза встревоженно мерцали.
- Куда вы летите? Наверх нельзя. Там сияющая смерть, всё сожжёно.
- Что?! – Кесса вздрогнула. – Мы слышали отголоски очень сильной вспышки… лучи, излучение… Так там был взрыв?! И это… это ирренций, да? Это Старое Оружие?!
- Ох ты, сколько всего, - щёлкнул языком Гьяси. – Там сияющая смерть, знорка. Не знаю, откуда вы её взяли. Все верхние пещеры сейчас в незримом огне. А от взрывов у нас дрожала земля.
- И что с Волной? – насторожился Нингорс.
- Вся клубится тут, - развёл руками Гьяси. – Многие даже опомнились. Мы поймали, кого смогли, спрятали у себя. У нас, в Ремтиксе, одержимых нет, многие даже без аметистов обходятся. Летите в Ремтиксу! Тут скоро будет так холодно, что скалы побелеют. Там есть огонь… и еда тоже есть.
«Припасы,» - Кесса ощупала опустевшую дорожную суму и покачала головой. «Не знаю, сколько нам тут сидеть, и куда лететь, но припасы нам нужны.»
- А в какой стороне ваша Ремтикса? – спросила она. – Далеко?
- За день долетите, - Гьяси пощёлкал пальцами, подзывая одну из рыб-капель. – Шемми покажет дорогу. Там прочнейший морок, сами вы город не найдёте.
«И мы не рыбы,» - Шемми хлопнула хвостом по куртке Речницы. «Мы – Вайкири. Мы жили тут задолго до первых Тафри. А о знорках тогда никто даже снов не видел. Могучий раненый демон может лететь? Я спрячу его в облаках, никто ничего не заметит.»
- У нас с собой ничего, кроме воды, - развела руками Кесса. – Нам нечем будет кормить тебя.
«Я не голодна,» - вильнула хвостом Шемми. «И… если скажете, что делать, я помогу вам охотиться. Вы едите одержимых?»
- Хватит говорить о еде! – рявкнул Нингорс, высматривая среди камней брошенную упряжь. – Пора лететь, детёныш. К ночи похолодает.
…Жёлтые и серые холмы сменяли друг друга за поволокой белесой дымки.
