а иначе это не назовешь, — участвуют все ведьмы Кронта, я сильно сомневаюсь, а от озлобленных гадин нужно держаться подальше. Я для них такой же враг, как и Дэвид. Как и король. Почему? Тут все просто — я уже слишком долго живу с Палачом, и он все еще жив. Хотя, уверена, каждая из этих гадюк давно бы уже отравила мужчину. Просто для того чтобы устранить помеху к исполнению их плана. Сволочи, какие же сволочи! В голове не укладывается, что кучка мерзких баб могла решиться на безумство и пожертвовать не только своими жизнями, но и жизнями многих ради того, чтобы иметь возможность жить более свободно. Свободно ли — это еще большой вопрос. Ведь, приди в этот мир магия (дай Боги, только магия), и равновесие будет нарушено. К чему это может привести? Да к любым, даже самым неожиданным последствиям! Уповать на Богов?! Можно, конечно, только я как дочь и внучка ведьмы верила в то, что Боги и есть наш мир, и напрямую вмешаться в происходящее они не смогут. Иначе не допустили бы того, что происходит на их земле. А может, я и не права. Может быть, Темный и Светлая пристально следят за ними и все это часть их плана. Но от чего-то я больше склонялась к версии, что если Боги и существуют отдельно от самого мира, то они не сидят на одном месте, смотря за унылой жизнью своих созданий. Я бы не сидела. Как не просиживала на кухне часами, не сводя взгляда со своих «творений». Сделав настой, я убираю его на полку до того момента, когда он может понадобиться. Случается и такое, что у лекарств выходит срок, и они просто портятся. Тогда я выливаю их и делаю новый, тихо радуясь, что он не понадобился. Ведь это значит, что мои знакомые здоровее. А жизнь, она слишком скоротечна, чтобы сидеть и вздыхать над каждой каплей своего творения. Или просиживания в ожидании чего-либо.
Так что Боги хороши для веры. Для надежды и для того, чтобы во времена, когда у тебя опускаются руки, было к кому обратиться. Но сколько ни проси помощи у того, кого ты сам никогда не видел, делать все придется самому. Только в сердце зажжется теплый огонек: за мной присматривают.
Вера вообще способна привести людей, как и ведьм, к потрясающим результатам. Поэтому сейчас я решила верить в себя. И в Палача. Он должен вернуться домой. Он обязан справиться с этой чудовищной ситуацией. Все будет хорошо, мы сможем, и помощники найдуться. Обязательно. Я не верю, что кто-то останется в стороне, когда на их глазах привычный мир будет меняться.
С этой верой я засыпала, прижимая к себе подушку Дэвида, с ней же и просыпалась. В ней черпала силы на ожидание. Только бы он не опоздал. С остальным мы справимся, даже если придется заплатить непомерно высокую цену.
* * *
Восьмой день я встретила жутким осознанием: напряжение, висевшее в воздухе, исчезло. Лопнуло как натянутая струна, оставив после себя лишь тонкий звон, который я не слышала, но чувствовала подсознанием. Это могло значить только одно: изменения уже начались. План, который только должен был что-то изменить в нашем мире, начали приводить в исполнении. Вместе с тем самым напряжением пропала и скованность. Я снова чувствовала себя молодой, полной сил ведьмой, способной если не горы свернуть, то как минимум мир изменить. Опасное чувство. Ведь испытывала его не я одна. И уверена, сейчас те, кто задумал недоброе, как никогда уверены в своем успехе.
— Темный Бог, дай нам сил, — обращаясь к создателю, я споро переодевалась. — А еще ума, терпения и выдержки.
Спустившись на первый этаж, принялась за готовку завтрака, мысленно решая, стоит ли отправиться в башню стражей и постараться найти того несчастного, что таскал за мной покупки. Ведь именно его когда-то Дэвид просил присмотреть за одной рыжей ведьмой — значит, некое доверие к нему испытывал.
Выкладывая на тарелку уже двадцатый блин, я задумчиво посмотрела на эту горку и вдруг улыбнулась. Широко. Как умеют только люди, узнавшие очень хорошие новости.
— Значит, сегодня, — кивнув себе, с еще большим усердием взялась за готовку. — Ну что, Палач, ты умеешь выбрать время.
Я точно была уверена, что Дэвид появится именно сегодня, и он появился. Время близилось к вечеру, я как раз успела пройтись с тряпкой по дому, стирая тонкий слой пыли, приготовить нормальный ужин, принять ванну и привести себя в порядок. Волосы еще не успели просохнуть, как следует, тяжелой волной падая мне на плечи, когда входная дверь громко хлопнула. Следом за этим звуком с первого этажа послышался такой знакомый, родной голос. И, вслушиваясь в интонации, я улыбалась все шире: Палач был чем-то очень недоволен.
— Пресветлая, избавь меня от общения с дурными бабами на ближайший год! Чтобы я еще раз потратил столько времени на выяснения обстоятельств, при которых кого-либо заподозрили в ведьмовстве? Да не бывать этому! Сразу надо было активировать секиру, и давно уже был бы дома. Не хочет отвечать — казнь. Врет — казнь. Увиливает — казнь. Одна казнь, и остальные запели бы как птички на ветках. Проклятые ведьмы!
Я замерла на верхней ступеньке лестницы и с умилением слушала, как Дэвид проклинает всех, кто приходит в голову. От короля и самой работы Палача до тех идиоток, которые согласились отвлекать внимание моего мужчины. Не знаю уж, как они справились со своей задачей, но рассердить палача у них получилось. Это где же ведьмы нашли столько отчаянно смелых дур?
— Наверное, мне не следует попадаться тебе сейчас на глаза, да? — не сдерживая улыбку, тихо спросила, привлекая к себе внимание.
Дэвид, вздрогнув, поднял на меня глаза и уронил на пол пыльный, побитый жизнью сапог. Хм, интересно, а уезжал он в с виду новой крепкой обуви.
— Кайлин, — на выдохе, с огромным облегчением произнес мой палач, — как же я скучал!
— Странно, судя по тому, что я услышала, тебе скучать было некогда.
Плохие новости подождут. У нас есть немного времени, чтобы Дэвид пришел в себя. Ему как минимум нужно отдохнуть, отвлечься и определенно искупаться. Мягко скажем, выглядел он не очень. Темные круги под глазами, всклокоченные волосы, похудевший, а уж про широкую царапину, пересекающую его щеку, я и
