- Например, как мы будем держать связь? Если будем?
- Я возьму с собой мобильный с системой спутниковой навигации, - произнёс Фем, - Где будет связь, я вам буду скидывать наши координаты. Где смогу, позвоню.
- А что делать на случай провала? Какие способы отступления вы можете предложить? - Отто выглядел сейчас, как полководец перед решающей битвой.
- У мамы после смерти папы осталась яхта. Если папа не против, мы можем её использовать…
- Ага. Надо спросить разрешение у покойника, - пошутил Фем, и тут же осёкся под суровым взглядом подошедшего недавно Феликса.
- Нет, это опасно. Они нам не позволят воспользоваться моей яхтой. Нам надо арендовать другую.
- Не проблема. Я займусь этим, - сказала Рената, вновь уткнувшись в монитор. - на чьё имя и на какой срок?
- Давай на любое имя, и чтоб была скоростной. Деньги не проблема?
- Как всегда, офшоры давно подготовлены.
- Я так уже привык, что у нас нет финансовых затруднений… Как же мы будем отвыкать от этого потом, когда всё закончится? - Отто обвёл глазами присутствующих.
***
Все молчали уже несколько минут, задумавшись каждый о своём. Рената уткнулась в монитор. Фем делал вид, что читает гостевую книгу отеля, а Феликс медитировал перед окном.
- А вы ожидаете, что это закончится? Или вас тревожит моральный аспект? - наконец спросил бывший банкир, оторвавшись от окна. - Мне видится, что мы так и будем всё время или убегать, или догонять. И пока нашим жизням есть угроза… Ну, дальше и так ясно.
Он неопределённо махнул рукой и опять уставился в окно. На улице с неприятным свистом дул декабрьский ветер. Было ощущение, что он присутствует оппонентом в беседе, может быть даже шпионом.
После слов Феликса опять воцарилась недолгая пауза, которую прервал Отто:
- Хорошо, вернёмся к делу. Допустим, мы поплывём за тобой. А можно сделать так, чтобы нашу яхту было не видно их приборами? А?
- Не думал над этим… Вряд ли. Я всё-таки не волшебник. Если обесточить всю электронику, вы не сможете плыть. Я подумаю, что можно сделать.
Дальнейшее происходило в деловой обстановке. Звонки, сборы, бумаги, списки вещей. Этот дурдом усугубился с приходом Шульца, которому понадобилось переворошить все идеи с самого начала. Он успокоился лишь когда пришёл к тем же выводам, но сам. Довольно крякнув, он выдвинул свою кандидатуру в помощь Фему.
- А что? Я о сухогрузе всегда мечтал… - он возвёл глаза вверх. - Стоишь себе на палубе. Плещутся волны, кричат чайки. А ты плывёшь, загипнотизированный горизонтом, и в голову идут мысли исключительно метафизического свойства.
- Ага. Не забывай, что у тебя в руках швабра, а впереди сто метров не вымытой палубы. Исключительная метафизика. Работа как раз для такого философа как ты… - сказал Отто, усмехаясь.
- А что, меня это не смущает! Ни капельки!
- Там ведь вроде им не один матрос нужен был? - спросил Отто у Ренаты. - Можно Шульца пропихнуть туда?
- Хочешь коком? - спросила она мечтателя, - Штатных философов у них нет…
- А нельзя матросом? Мне бы попроще…
- У тебя от морской болезни ничего с интеллектом не случится? - усмехнулась Рената, но их перепалку закончил Отто:
- Шутки шутками, а вот за связью баржи с землёй вам придётся следить. Также, как и нам. Если они что-то пронюхают про новичков — вам несдобровать. Плавать умеете?
Шульц выразительно посмотрел на Отто.
- В смысле?
- Не в смысле. В воде. Совершая движения руками и ногами, - Отто продемонстрировал как. - Это на всякий случай.
- Только брассом. Подойдёт?
- Вот и хорошо…
***
Закончив с его зачислением в состав матросов, Рената откинулась на спинку сиденья. Проделанная работа настолько утомила её, что она была даже не в силах дойти до своего номера. Так и уснула, сидя в кресле. Отто кивнул на неё, и Фем, всё поняв без слов, взял её на руки и переложил на кровать. Они потушили свет и вышли. Перед входом в свой номер Отто, пропустив внутрь Шульца, приостановился. Он повернулся к Фему и пожал ему руку.
- Вы смелый человек Фем, если идёте не это. Знайте, я с вами до… до того, до чего дойдём. И насчёт Шульца не беспокойтесь — он надёжен, несмотря на сомнения и шуточки. А вот насчёт Феликса — не знаю. Всё-таки не наш он…
- Это я понял. И спасибо за доверие. А сейчас спокойной ночи, или вернее уже утра. Рассветает, - сказал Фем, кивая на окно в конце коридора.
***
Капитан Свифт оказался кривым стариканом с гипертрофированными проломами морщин и злыми маленькими щёлками глазниц.
Уже по виду было ясно, что он порядочная сволочь. Морщинки, отвечающие за доброту полностью отсутствовали. Он их, видимо, никогда не задействовал. Зачем?
В одной руке у него дымилась трубка, а другая сжимала стакан с виски. Он поминутно сплёвывал и беззвучно пришепётывал губами слова, явно ругательные. Повода для сквернословия не наблюдалось, и Фем понял, что этот фольклёро-извержение было сродни чириканью воробью. Песня как таковая, как способ быть.
В офисе «детей Африки» была назначена лекция по технике безопасности. Читал её заместитель капитана по хозяйственной части Ван де Бур. Потом что-то говорил главный (и единственный) инженер, а за ним, со своим докладом, выступал корабельный врач Джон Бутчер.
Почему-то, он детально и с удовольствием описывал процедуры в случае неожиданной смерти. Получалось, что эта «неожиданность» сродни гриппу, и случалась довольно часто. Лекционную скуку он разбавлял фермерскими шуточками, в основном про подвернувших ногу коровах во время случки. Но смех быстро гас под зыркающими взглядами Свифта, которыми тот поливал новичков.
Помимо Фема и Шульца, среди матросов было трое новеньких, все англичане. Вид их был пост-модерново страшён: татуировки с неприличными изречениями и другие стандартные знаки принадлежности к двадцать первому веку - пирсинг и серёжки. Всё в самых неподходящих местах.
«Якобы круто и якобы страшно… Компания та ещё» - прошептал Шульц, а вернее теперь Пауль Шмидт.
Рената, видимо, так устала под утро, что ничего оригинального выдумать не смогла.
«Шульц, Шмидт… по сути одно и тоже…» - сказала тогда она.
Это сильно оскорбило молодого матроса, желавшего быть если не Рамзесом, то уж по крайней мере Фердинандом.
***
Пробубнив лекционную скуку, Ван де Бур повёл новичков показывать баржу.
Пятидесятилетняя старушка кряхтела и стонала даже без видимого волнения на море. В звуках этого оркестра можно было насчитать с десяток инструментов. Первыми выделялись, конечно судоходные скрипки - канаты, поющие свою мелодию со всех сторон корпуса.
Низкий контрабасно-утробный гул создавало тело старушки. Само по себе, оно пело что-то своё, минорное в две-три ноты, без видимого воздействия.
Тихо шипела охлаждающая моторы вода, пенистым писом бьющая из туши сухогруза. Скрип дверей, холостой рокот моторов и приглушённые голоса человеков и чаек дополняли симфонический букет.
Первым делом Де Бур выдал всем тёмно-синюю униформу. Она включала в себя нижнее бельё, верхнюю одежду и ботинки.
«Вне своей каюты без униформы чтоб я никого не видел! Наказание — гауптвахта или карцер!» - сказал он.
Сначала Пауль вознамерился задавать много вопросов экскурсионного плана, но его вовремя одёрнул Шарль. Было бы странно от бывалого матроса услышать: «А что это за шпиндель?». Или ещё лучше: «Ну и куда ведёт этот канат?».
Пройдя по основным отделам корабля де Бур остановился около небольшой пристройки на корме. Входная дверь была на кодовом замке, и явно диссонировала своей технологичностью с отстающим на век всем окружающим.
- Если кто приблизится к этой двери, - довольно зловеще произнёс де Бур, - тот будет иметь дело с капитаном… Нехорошее для вашего организма дело.
- А что там? - спросил бестолковый Шмидт.
- Тела тех, кто задавал подобные глупые вопросы, ясно?
- Ясно… больше не буду.
«Ночью зайдём и посмотрим» - подумал Шарль.
После этого им был показан неотапливаемый карцер.
«Через три дня наступает смерть от переохлаждения» - похвастал де Бур.
Кают-компания не произвела никакого впечатления. Стол, диван, да пара иллюминаторов. Какой-то паршивый морской пейзажик на стене.
«Как будто, кто-то здесь собирается скучать по морю» - подумал Пауль.
- Это столовая. Изысканная английская кухня. Никакой китайщины, или упаси босс франко-итальянщины. Нормальная здоровая еда. Отварные овощи. Всё сбалансировано, - де Бур взглянул на Шарля. - Вы ведь француз?
- Вроде…
- Теперь вы не француз. Запомните, здесь, на корабле, никакого расизма! Здесь все — англичане, ясно?
- Ясно…
- И еда… Без этих ваших… штучек, - он так поморщился, будто сжевал таракана, - В основном британские консервы. Слышите? Британские…
