Любопытно отметить, что в оппозиции к проекту реформы оказались две крайние партии – правая и левая. Социалисты отвергали его: с точки зрения их коммунистических теорий, точно так же как и с точки зрения реакционеров, это было наступлением на священные традиции прошлого и шагом на пути к уравнению сословий – странная аберрация со стороны партии, которая называла себя консервативной и рука об руку с революционерами стремилась отвергнуть закон, который имел своей целью укрепление принципа частной собственности.
В Государственном совете оппозиция проекту аграрной реформы была организована реакционной партией.
Когда этот законопроект был внесен в Государственный совет, эта партия была особенно сильна, так как император назначал туда только лиц, хорошо известных своими реакционными тенденциями.
Назначение моё и моего брата было много раз отвергнуто императором, и только благодаря настойчивости Столыпина оно, наконец, состоялось.
Столыпинская аграрная реформа имела исключительный успех, превосходящий самые оптимистические ожидания.
К середине сентября Столыпин поместил в газетах пространное и составленное в энергичных выражениях сообщение о своей политической программе, в котором он заявлял о намерении правительства подавлять террористические выступления самым решительным образом и поддерживать порядок в стране любой ценой.
Через несколько недель ожидалась первая годовщина манифеста 1905 года, и социалисты предсказывали беспорядки и враждебные правительству демонстрации на этот день. Однако ничего не случилось. Правда, террористы продолжали свои действия, но это, если пользоваться словами Столыпина, являлось только "случайными актами", и начинало казаться, что вся страна желает спокойствия и порядка и относится с доверием как к энергии, так и к искренности правительства.
За границей, особенно во Франции и в Англии, общественное мнение сурово критиковало роспуск Думы и в первое время высказывало мало доверия к проектам Столыпина, но следует отметить, что с этих пор европейская пресса начала отдавать должное его усилиям.
Я решил воспользоваться этими обстоятельствами и посетить Францию.
Было в обычае для вновь назначенного министра иностранных дел – русского или французского – воспользоваться первым удобным случаем, чтобы посетить столицу союзной страны и повидаться с людьми, стоящими у власти. Вследствие этого я получил разрешение императора посетить Париж, где я был принят президентом республики и беседовал с членами кабинета Сарриена, в котором Буржуа был министром иностранных дел, Клемансо – министром внутренних дел и Бриан – министром общественных работ.
Чтобы избежать проезда через Берлин, я решил проехать через Баварию, где моя семья, которую я не видел уже пять месяцев, проводила лето.
Моя жена поехала оттуда со мной в Париж, но на обратном пути в соответствии с установившимся обычаем необходимо было остановиться в Берлине, где я был принят императором Вильгельмом и виделся с канцлером, князем Бюловым.
Глава девятая Император Николай II
Эту главу я воздерживался включать в мои мемуары, так как для её появления необходимо было выбрать время, чтобы выполнить трудное и деликатное дело описания характерных черт императора Николая II.
Я не могу, однако, теперь отказываться от выполнения моего намерения по следующим соображениям.
Все, пережившие столь много трагических событий за последнее четырехлетие, приняли известие о смерти императора с некоторым равнодушием. Большинство газет в странах Антанты поместило только краткие заметки, и это создавало впечатление, что их авторы воздерживаются от полного высказывания своих мыслей. Поэтому всякий мог почувствовать, что такое умолчание являлось как бы осуждением поступков покойного государя. Единственным исключением являлась лондонская газета "Daily Telegraph", опубликовавшая ряд статей, подписанных д-ром Диллоном, которые не только содержали ожесточенные обвинения Николая II за его ошибки как правителя, но приписывали ему черты не только антипатичные, но и прямо отталкивающие.
Зная известный талант д-ра Диллона как писателя и его репутацию знатока всего, что касается России, я не мог не опасаться, что его заявления могут способствовать общественному мнению, уже подготовленному рядом легковесных статей и книг, вышедших после падения монархии в России, вроде книги Риве "Последний Романов" и Бинштока "Распутин. Конец одного режима", принять без всякой критики те или иные слухи.
Следует признать как общее правило, что совершенно необходимо жить в непосредственной близости к государю и ко двору, чтобы правильно судить об известных психологических явлениях, которые происходят от особых условий, не имеющихся в других местах.
Совершенно верно, что государь рассматривает людей и вещи под таким ложным углом зрения, который часто даёт неправильную их оценку; совершенно верно также, что он редко проявляет себя таким, каков он есть на самом деле, и, таким образом, становится каким-то легендарным лицом.
Любопытно отметить, что обычные описания внешности императора были неправильны. Его малый рост преувеличенно толковался таким образом, что это толкование давало совершенно неправильное представление о его внешности. Когда он находился среди членов императорской фамилии, совершенно верно, что он выглядел маленьким в сравнении с другими, которые были все высокого роста. Он совершенно не походил ни на своих дядей, ни на своих кузенов по своей фигуре, которую он унаследовал от своей матери, датской принцессы. Совершенно верно, что он был единственным среди императорской фамилии, кто не имел отличительных черт Романовых [10].
Высокий рост и замечательная красота почти всех членов императорской фамилии обязаны своим происхождением жене Павла I, принцессе Вюртембергской-Монбельяр (сам Павел I был настолько мал ростом, что, когда он прибыл в Париж в 1782 году под именем графа Северного, парижское население наделило его весьма насмешливыми кличками во время его появления на улицах города).
Эти отличительные физические качества Романовых нашли своё наиболее полное выражение в личности императора Николая I, который, по отзывам современников, напоминал в юности древнего греческого героя. Эти физические качества сохранялись в течение трёх поколений; император Александр III, отец Николая II, хотя и не был красив, но был человеком геркулесовского сложения и величественной внешности.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
