Меня грубо бросают на землю. Открывают рот и запихивают в него что-то вонючее, отдающее кислятиной. Но рвотных позывов я не ощущаю. Вообще, почти ничего не чувствую, кроме дикой слабости и ужаса от происходящего.
- Смотри, какая побрякушка на ней. Дорогая, небось!
- Потом заберём. Ей всё равно, больше не понадобится.
Небо, перед моими глазами, сменяется травой, а на спину наступает чья-то нога, придавливая к земле.
- Давай, ты первый пробуешь красивую. - произносит первый голос. Я покараулю.
«Нет! Суки! Не надо! Не делайте этого!» - разрывает сознание мой безмолвный вопль. Тело по-прежнему меня не слушается. Пытаюсь заорать, но сквозь кляп доносится лишь невнятное мычание. Моих насильников это не останавливает.
Останавливает их, прозвучавший для меня песнью надежды, девичий голос.
- Господа, вы покусились на чужое. Эта девушка принадлежит только мне.
Маша!
Давление на спину исчезает, и я, предприняв чудовищное усилие, переворачиваюсь, замутнённым взглядом окидывая место действия.
Мария стоит напротив двоих мужиков. У одного из них в руках бейсбольная бита. - «Видимо, ей меня и приложили» - догадываюсь я. Второй, держит в руке что-то небольшое… Нож!
«Да они её сейчас рядом со мной положат!» - рвётся наружу паническая мысль. - «Маша, беги!»
Девушка бежать не собирается. Наоборот, не выказывая признаков беспокойства, спокойно смотрит на моих обидчиков, как на провинившихся школьников. Только, взгляд, почерневших зрачков, говорит за неё. Говорит об опасности, для стоящих перед ней ублюдков.
Тот, с битой, не говоря ни слова, кидается на Машу, в надежде застать её врасплох. Взмах руки, свист. Только, девушки, на предполагаемом месте уже не оказывается. Удар, предназначавшийся хрупкой, девичьей головке, ухает в пустоту.
Вижу, как расплывается Машин силуэт. Он, фантастическим образом перетекает в пространстве, в долю секунды перемещаясь за спину нападавшему. Девушка вытягивает руку, касаясь пальцами раскрытой ладони, шеи «бейсболиста». Ещё, мгновение, и её силуэт перетекает ко второму насильнику. Снова мелькнувшая рука, коснувшаяся шеи.
Контуры девушки приобретают чёткость, когда Маша, буквально материализуется возле меня. Одновременно с её перемещением, оба бандита валятся на землю, а с их телами начинает происходить что-то невероятное. В полной тишине, два лежащих на земле человеческих тела исполняют дьявольскую «пляску». Их выгибает невообразимым образом, выкручивая суставы рук и ног. Сначала, несильно. Но постепенно, амплитуда нарастает. Слышится хруст, ломаемых в суставах, конечностей. Никто, из подвергшихся экзекуции, при этом, не издаёт ни звука.
Маша, больше не обращая внимания на поверженных противников, склоняется над ЮнМи. Извлекает вонючий кляп из её рта.
Свежий воздух врывается в мои лёгкие, растворяя дурман. Мгновенно накатывает тошнота. Переворачиваюсь, и меня начинает неудержимо рвать.
Чувствую заботливые руки девушки, поддерживающие ЮнМи за плечи и убирающие волосы с её лица. Тепло её тела, прикрывшего обнажённую спину. Когда позывы прекращаются, Маша закутывает меня в плед, брошенный, похитителями неподалёку и подобранный ею. Садится подле, кладёт мою голову себе на колени. Успокаивающе гладит по волосам, ласково шепча:
- Всё хорошо, девочка моя. Всё закончилось. Больше никто не посмеет тебя обидеть.
Полиция прибывает минут через пятнадцать. Двое. Мужчина и женщина. Увидев место побоища, женщина отворачивается, закрыв рот рукой а парень стискивает челюсти, от чего на его скулах проявляются желваки. Ещё бы. Два изломанных тела на траве, возле которых две девушки, одна, на которой из одежды только плед, на коленях у другой, которую, как оказалось, желательно обходить стороной, за несколько километров.
К моменту их прибытия я, почти полностью отхожу от первоначального шока, а Маша помогает мне справиться с очередным сотрясением мозга, попутно заживляя большой кровоподтёк на голове, и ссадины на ногах от неаккуратной транспортировки тушки ЮнМи по пересечённой местности.
- Маша, пожалуйста, - киваю я в сторону всё ещё трепыхающихся, словно выброшенные на берег рыбёшки, насильников, - не дай им умереть.
Девушка смотрит в их сторону, будто впервые увидев. В её глазах презрение.
- Они будут жить. - заверяет она меня. Только, больше ни на кого не поднимут руки. Вообще, ничего не поднимут. Никогда.
Меня передёргивает при этих словах. От ужаса. Настолько равнодушно они прозвучали из её уст.
- Прости, шепчет девушка, проводя своей ладошкой по щеке ЮнМи. Интонация её голоса теплеет, а ободряющая улыбка, от которой становится легче на душе, предназначается только мне.
- Это ты меня прости. Маша… Меня переклинивает каждый раз, когда за меня что-то решают. Я не умею и не хочу подчиняться чужой воле.
- Понятно. - с грустной улыбкой на лице, отвечает она мне. - Что ты собираешься с этим делать?
Внутри меня вспыхивает огонёк, но, усилием воли гашу его, сообразив, о чём на самом деле спрашивает Маша. Та, снова улыбается, видимо считав мой порыв и успешную борьбу с ним. Рассказываю девушке о своей идее эмансипироваться как несовершеннолетней через суд. В конце добавляю про злополучную фразу.
- Меня, будто озарило в тот момент. А в таком состоянии я могу наговорить чего угодно, не осознавая сказанного.
Маша понимающе кивает.
- Давай, пока забудем об этом? - произносит она, поудобнее располагая мою голову на своих коленях. Её тёплые ладошки, при этом, не прекращают гладить ЮнМи по голове, и щекам. Будто котёнка. Млею от нежных прикосновений. Вспоминаю, как совсем недавно, так же гладил, расположившуюся на моих коленях девушку.
«У нас что, марафон - кто кого перегладит?» - посещает меня очередная бредовая мысль. - «Пока что, преимущество за Машей» - решаю я, когда ладошка девушки перемещается на мой подбородок.
- М-мм.
- Что? - спрашивает она, заглядывая мне в глаза.
- Не останавливайся, я кайфую. - поощряю я девушку на продолжение.
Маша хихикает. Потом, берёт ЮнМи за мочки ушей, и, дурачась, слегка оттягивает их в стороны.
- Тебе идёт. - с улыбкой на губах, констатирует она, разглядывая получившегося чебурашку.
- Не балуйся, оторвёшь ещё! Кто пришивать будет? - предостерегаю девушку от неосторожных движений. Она отпускает мои уши, но тут же хватает за щёки.
- Бу-бу-бу!
- Маша! - возмущённо восклицаю, в ответ на проделки девушки. - Не делай из меня совсем уж, карапуза.
Девушка перестаёт трепать мои щёки и принимается за «причёску»
- А ты и есть - ребёнок! - веско заявляет она, изображая два хвостика из волос ЮнМи. - Маленькая, капризная девочка!
- Ну Мааша-а-а! - возмущённо тяну я, когда та принимается заплетать мне косичку.
За этим занятием нас и застают полицейские.
Как оказалось, мы словили «серийников». Двух уродов, в вечернее время поджидавших и ловивших неосторожных девушек, решивших прогуляться в этой части парка. Точнее, полиция предполагала одного маньяка, насиловавшего, а потом, убивавшего своих жертв. До момента, пока они, средь бела дня, не покусились на меня.
Восемь исчезнувших девушек, не раскрывали полной картины преступлений, и, тем более, количества действующих лиц. Ни одного тела не было найдено. Неоднократно проводимые поиски на прилегающей территории никаких захоронений не выявили.
Предполагалось, что, их тела сначала прятались в лесном массиве, а через какое-то время перевозились в другое место. Но, подтвердить гипотезу было нечем.
Мой пересказ фрагментов диалога насильников, прояснил некоторые моменты.
- Госпожа Лёр, в участке ходили слухи, что Вы бросили ловить преступников. - обращается к Маше парень, на рукаве которого красуется сержантская нашивка.
- Это не слухи. Я в отпуске. Четвёртый год уже. - вздыхая, отвечает ему девушка.
Они с напарницей взяли с нас показания, вызвали скорую, и, до момента их приезда, наслаждались кратковременной передышкой, прежде чем продолжить патрулирование.
